Лиза, находясь в полуобморочном состоянии от страха, проводила взглядом покидающих вагон, напуганных до смерти пассажиров, затем мельком глянула на Марину. Та сидела неподвижно, с отрешенным лицом и пустым холодно-непроницаемым взглядом. Наконец, отлично понимая, что обстановка накалилась до предела, она разжала плотно сомкнуты губы и произнесла чуть охрипшим голосом:
– Шли бы вы, мальчики, своей дорогой… От греха подальше.
У парня с бутылкой от такой наглости даже рот открылся и глаза выпучились. Но сказать он ничего не успел, так как раздался выстрел, и он замертво свалился на пол. Пока другие приходили в себя от потрясения, Марина пальнула еще по двум, остальных словно ветром сдуло. Раненые корчились от боли, подвывая и ругаясь благим матом, и Марина добила их… Должно быть, от жалости.
– Нам лучше уйти отсюда. – Она поднялась и, переступая через тела и стараясь не попасть в растекающиеся лужи крови, направилась к выходу. Лиза как привязанная поплелась за ней. Они вышли в тамбур. – Сейчас здесь наверняка появится полиция. Но мы все равно поедем дальше. Сначала выйдем на станции, пройдем по платформе до другого вагона, чтобы были свидетели, что мы только что вошли.
– А если те, что убежали, опознают нас?
– Их и след давно простыл. Им сейчас не до полиции, ноги бы подальше отсюда унести. Они теперь долго будут шарахаться от ночных электричек. Вот и остановка. Я специально тянула с разборкой, чтобы мы ближе успели подъехать.
Вышли из вагона, немного пробежались по перрону, чтобы случайные наблюдатели из окон могли подтвердить, если понадобится, что девушки спешили на электричку, и снова забрались в вагон, где пассажиров для дальнейшей безопасности оказалось достаточно.
– Ну вот, – громко сказала Марина, когда они прошли в вагон. – Успели в последний момент! Я же говорила тебе: собирайся быстрее! Хорошо, что бегом бежали.
Пассажиры сочувственно улыбнулись, добродушно принимая их в попутчики.
– А если пассажиры нас выдадут? – заняв место у окна, не утерпела и шепотом спросила Лиза присевшую рядом Марину. – Те, что были в вагоне, а потом сбежали.
– А ты бы выдала?
– Не знаю… Может, и нет.
– Тогда сиди и молчи.
Неужели Лиза сказала правду?! Убиты трое молодых людей, которых дома ждут матери, а она бы не выдала полиции их убийц? С каких это пор она стала такой кровожадной? А если бы у Марины не оказалось пистолета, какая бы участь ожидала их обеих?! Вот избавил бы кто-нибудь ее от Марины, пристрелив ту как бешеную собаку, о чем бы Лиза в первую очередь подумала – о поимке преступника, который оставил двух детей сиротами, или поблагодарила бы убийцу за подаренную ей жизнь? Выходит, что теперь она должна смотреть на Марину как на свою спасительницу? Не остановившись ни на одном варианте ответа, Лиза снова принялась разглядывать свое отражение в окне.
Полиция, как ни странно, так и не появилась, и они благополучно доехали до своей станции. Лиза к тому времени до того устала, что даже не попыталась запомнить ее названия. Она хотела только одного – упасть где-нибудь, где тепло, и заснуть, можно даже и навсегда, чтобы дальше не мучиться. Долго шли до нужного дома – двухэтажного сооружения, не знающего ремонта со дня постройки, но с довольно чистым подъездом, характеризующим жильцов с исключительно положительной стороны.
– Приготовь яичницу с колбасой, – распорядилась Марина, как только они поднялись на второй этаж, зашли в квартиру и она заперла дверь на ключ, который тут же демонстративно положила себе в карман. – Продукты в холодильнике. А я пока в душ. Надеюсь, тебя не нужно лишний раз предупреждать о том, как ты себя должна вести?
– Нет, не нужно. – Падающая от усталости Лиза поплелась на кухню, от упоминания о еде желудок тут же откликнулся урчанием в предвосхищении пиршества.
Ни о каком побеге Лиза уже не мечтала. Сначала еда, потом сон, а дальше – видно будет. Всегда и всему должно быть свое время.
Они сидели напротив, с удовольствием уминая яичницу, и думали только о том, как бы скорее приклонить головы к подушкам и забыться глубоким и сладким сном. Ни пить чай, который заварила Лиза, ни убирать со стола не стали, отдав предпочтение лишним минутам долгожданного отдыха. Марина проводила Лизу в одну из двух комнат, а сама уединилась в другой. Перед тем как лечь на продавленный диван – единственный имеющийся атрибут мебели в захолустной облезлой каморке, именуемой спальней, – Лиза раздвинула шторы и выглянула в окно. Ночная тьма полностью скрыла пейзаж за окном, явив перед ней через металлическую решетку ее же отражение. Ловушка захлопнулась, и лучшее, что Лиза могла сейчас предпринять, – это лечь и как следует выспаться, чтобы у нее снова появилось желание просто существовать на этом свете.
Под утро Лиза внезапно проснулась: то ли что жуткое приснилось, то ли что услышала. Она лежала, не двигаясь и чутко напрягая слух. Окружающую тишину нарушал лишь звук неплотно прикрытого крана в ванной и пение за окном птиц, для которых снова выглянуло солнце, и наступил радостный день с его обычными и удивительно приятными хлопотами. Лиза поднялась, подошла к окну и оглядела пустой двор, так густо засаженный деревьями, что сквозь кроны мало что можно было разглядеть. Просто идеальное место для того, чтобы спрятаться от всего света.
Лиза прошла на кухню. На глаза попалась сумка Марины, которую та, видимо от усталости, забыла взять с собой. Стараясь не издавать даже шороха, Лиза сунула руку в сумку и тут же ощутила холодную сталь пистолета. Осторожно достав оружие из сумки, принялась разглядывать. Вот он, единственный выход из создавшегося положения! Но неужели Лиза решится стрелять?! Почувствовав, как от страха подгибаются колени, она присела на стул. Нет, только не это! Сначала нужно попытаться договориться.
Ей вдруг почудились какие-то звуки. Метнувшись в свою комнату, она плотно прикрыла за собой дверь. Легла на диван, положив страшную находку под подушку, как делают в фильмах герои, не желающие расставаться с оружием. Но она же не героиня и выхватить мгновенно пистолет из-под подушки не сможет. Да и вряд ли вообще его сразу там обнаружит от страха. А если она случайно нажмет на спусковой крючок и убьет себя?
Лиза вытащила пистолет и присела на диване, оглядываясь, куда же его спрятать. Но вокруг только голые стены. И Лиза не нашла ничего лучшего, как положить пистолет в свою сумку, которую пристроила рядом с собой на диване.
О том, чтобы снова заснуть, не было и речи. А потому Лиза просто лежала, глядя в потрескавшийся потолок, и ждала, пока проснется ее похитительница. Долго ждать не пришлось, видимо, Марина тоже была ранней пташкой. После похода в ванную она направилась на кухню и принялась греметь посудой, убирая со стола вчерашние остатки пиршества. Минут через десять по квартире разнесся уже знакомый запах яичницы с колбасой.
– Вставай, – заглянула она к Лизе. – Поедим и обсудим, что нам делать дальше.
Лиза не стала притворяться, что еще спит, тут же поднялась, прошла в кухню и села за накрытый стол, перекинув длинную ручку своей сумки через спинку стула. Кроме сковороды с яичницей, на столе красовались открытая банка с консервированными ананасами, сыр и коробка шоколадных конфет.
