Я же поймала себя на том, что, кажется, начинаю привыкать ко всем этим мелочам, и чем дальше, тем сильнее, и домой уже даже не слишком-то и хочется… Открытие испугало, выбило из колеи и требовало всестороннего осмысления. В последнее время при мысли о личной жизни я больше всего опасалась, что наличие мужчины в ней нарушит устоявшееся равновесие. Лишит определенной свободы, к которой я уже привыкла, в том числе и в быту, что придется следить за собой и тем, что делаю. В общем, те самые страхи, прочно укореняющиеся за годы холостяцкой жизни, и в конце концов приходишь к выводу, что лучше приходящий любовник и встречи к обоюдному согласию пару-тройку раз в неделю, чем совместное проживание и притирка. Ну, может, совместные выходные, прогулки там всякие, прочие приятности. Однако я отдавала себе отчет, что жить с кем-то на одной территории будет уже тяжело, именно потому, что отвыкла от присутствия рядом постороннего человека. Опасалась, что будет раздражать, бесить, что придется уделять внимание, а я зачастую после школы хочу просто посидеть в тишине, отдохнуть и не развлекать беседами и расспросами.
И вот, такое внезапное открытие. Никто никуда не тащил, не теребил и не тормошил, не пытался приставать с разговорами и прочим. Не раздражал. И в то же время создавался уют от ощущения, что ты не одна, и в любой момент можешь заговорить, обсудить что-то, да просто попросить принести что-нибудь вкусненькое. Или помолчать. Черт, именно то, по чему внутри зрела глухая тоска, периодически выливаясь в меланхолию и размышления на тему, что умные и красивые, особенно когда им за тридцать пять, уже не востребованы. Потому что они сложные, к ним не подъедешь с одним чахлым букетиком и походом в ресторан средней руки. Потому что уже не прыгают в постель с первым встречным, потому что у зрелых женщин черт возьми мозг должен встать, или мужик должен обладать убойной харизмой, чтобы сразить наповал с первой же встречи.
Большинству мужчин ближе к сорока требуются или попрыгуньи-тусовщицы не старше двадцати пяти, чтобы рядом с ними чувствовать себя еще ого-го самцами и мачо. Или заботливые мамочки, готовые варить борщи и наглаживать рубашки, собирать утром завтрак, будто у мужика нет у самого рук, чтобы залезть в холодильник и сварганить себе бутерброды или яичницу на худой конец. А такие, с которыми просто хорошо рядом, и кому не требуется от тебя внимание двадцать четыре на семь, вообще существуют или в параллельной со мной реальности, или где-то только в моем воображении. И вот, кажется, двое таких находятся рядом со мной, и это вовсе не фантазия и не сон. Мне требовалось как следует обдумать происходящее и понять, насколько серьезны изменения в моей жизни, потому что подозревала, что разговор о нашем дальнейшем будущем не за горами. Парни тянуть с ним не будут, это я уже поняла, что они не любители ходить вокруг да около.
Обед мы тоже готовили вместе, под бдительным присмотром Макса, и только после него я наконец нашла в себе мужество попросить отвезти меня домой. Иначе точно найду предлог, чтобы остаться здесь… А мне завтра на работу, между прочим. Я до последнего ждала, что кто-нибудь начнет уговаривать взять необходимое и вернуться, снова переночевать у ребят, но нет. Не случилось. То ли такие понимающие, то ли решили не давить, однако, когда я поднялась в квартиру, снова поймала себя на ощущении смутной неудовлетворенности. Краем глаза все чудилось, что замечаю мелькающую черную тень. Или что вот-вот меня кто-нибудь окликнет. А еще, собственная квартира уже казалась маленькой, пару раз ловила, что, задумавшись, чуть не натыкалась на стены. В общем, спать я ложилась в полнейшем раздрае…
Может, поэтому неделя выдалась сложной во всех смыслах, и собственный организм неожиданно преподнес не слишком приятный сюрприз.
Но начиналось все как обычно, я даже не встряла в пробку и не опоздала, никто не заболел, внезапных замещений не образовалось. Рабочий день прошел спокойно и подозрительно тихо, и где-то внутри притаилась настороженность, что неспроста все так мирно. Видимо, за углом меня ждет грандиозная жопа, к которой хорошо бы подготовиться, знать бы еще, что это такое. Вторник тоже начался как обычно, с пожелания доброго утра и фото Макса на кухонном столе, укоризненно глядевшего в камеру. Котики с утра — это зачетно, и на работу поехала в приподнятом настроении, с улыбкой на губах. А еще, предвкушала предстоящую встречу, как-то так незаметно для себя успела за эти полтора дня соскучиться по парням, и… это было уже почти привычное чувство, мда.
Когда приехала в офис, как обычно, чуть заранее, полезла в телефон, посмотреть, что там за сообщение пришло, и вот тут ждал первый неприятный сюрприз. Мой старичок изволил глючить. Сначала завис, не реагируя на прикосновения, и я уже собралась было перегружать, но слава богу отмер. Правда, все равно открыл сообщения далеко не сразу, и сердце екнуло: придется разоряться на новый, а я сейчас не готова к таким тратам. Но без телефона же никуда, блин, и это тысяч десять у меня сожрет от зарплаты. Едреный корень, а…
Тут начали приходить ребята, и, конечно, самые первые — Даня и Леша. Настроение тут же подскочило, проблема телефона отошла на задний план, и на губах сама собой появилась улыбка. Пользуясь тем, что еще никого не было, а до начала занятий оставалось минут десять, оба подошли и по очереди поцеловали. Я поймала себя на том, что это уже не выглядит для меня чем-то странным или выходящим за рамки, а больше как милая, волнующая привычка. Хорошая привычка, не холостяцкая. На несколько минут я зависла, осознавая мысль, а потом стало поздно рефлексировать — начали подтягиваться остальные. Как обычно, урок прошел быстро и незаметно, мои подопечные с азартом выполняли задания, только почему-то к концу навалилась усталость. Наверное, ноябрь сказывался, не люблю этот месяц, конец осени, слякоть, листья все облетели уже, и солнца почти нет. Вечная проблема моего города, две трети дней в году тут пасмурно и тучи, может, поэтому и настроение чаще скатывалось в меланхолию.
И еще одна приятная привычка, после занятия мы отправились ужинать. Только вот к усталости прибавилась странная слабость и ломота в суставах, однако я никогда не зависела настолько от погоды, ну и лет мне не так уж много, чтобы костями от сырости уже страдать. Ладно, скорее всего, действительно устала, надо сегодня просто пораньше лечь спать и все. И так всю неделю отдыхала, целые каникулы, с чего бы организму капризничать… Мою некоторую рассеянность, конечно, заметили, но я отговорилась усталостью, и меня отвезли домой. Остаток вечера провела за вышивкой, пытаясь отвлечься и попутно размышляя о произошедших в моей жизни резких изменениях за эти недели. Получила ставшее привычным пожелание спокойной ночи и снова отметила, что привычек тоже стало больше, тех, которые появляются в жизни вместе с мужчиной.
Выпив на всякий случай на ночь чая с медом, забралась под одеяло и вырубилась, надеясь, что легкое недомогание к утру пройдет.
Надеждам не суждено было сбыться. Я проснулась около пяти утра от лихорадки: вся постель неприятно мокрая, меня трясло так, что зубы стучали, и одна только мысль о том, чтобы выбраться из-под одеяла и взять градусник, приводила в панику. Но встать все же пришлось — до кучи хотелось в туалет, и по пути взяла градусник. От слабости подгибались колени, тело ломило так, что никак не удавалось принять удобное положение, и еще пить очень хотелось. Хорошо, у меня всегда дежурный запас фервекса есть, но в этот раз к моему разочарованию обнаружилось, что осталось всего два пакетика. Черт. Маме звонить ужасно не хотелось, она же панику поднимет и переселится ко мне, пока не поправлюсь, а мамина забота была похожа на плющ, в смысле, душила ничуть не хуже, чем этот паразит — деревья в лесу. И плевать мама хотела, что доченьке уже сороковник скоро стукнет…
