И теперь, восседающий на троне, отец казался Василисе неким сказочным королем.
— Старая Эфлара действительно погибнет… Но наш мир изменится, и изменится к лучшему.
Зал снова взорвался аплодисментами, но отец Василисы поднял руку, и они тут же стихли.
— Перейдем к делам не менее важным… — резко произнес он. — Какие новости из Астрограда?
— В РадоСвете много верных людей, Нортон, — подала голос Елена. — Они готовы встать за тобой, лишь только ты появишься в Лазоре. А вот мастера…
— Что мастера? — холодно переспросил Нортон-старший. — Опять Лазарев?
— Да, Константин Лазарев, часовых дел мастер. Он ведь не первый раз восстанавливает ремесленников против тебя, и многие прислушиваются к нему. Он говорит, что ты приведешь мир к концу…
— Для ремесленника любое повышение налогов — конец света, — презрительно отозвался Нортон-старший. — Что знают они о Поглощении? Неучи… Я сам займусь Лазаревым. Но для этого я должен опять оказаться в РадоСвете.
— Наш человек сообщил, что все в порядке, — произнесла Елена. — Все прошло, как задумано. Астариус обязан будет провести повторное голосование. Бывший член РадоСвета имеет право попытаться вновь войти в состав правления.
— Хорошо, — довольно кивнул Нортон-старший. — День-два, и я буду заседать в Лазоре. Но кое-кого там уже не будет.
Последние слова прозвучали зловеще.
— Позвольте, господин…
От толпы отделился человек. Он приблизился к Огневу и так же, как предыдущие ораторы, скинул с головы капюшон. Человек склонился в низком поклоне, и в свете пламенных чаш блеснула его лысина.
— Приветствую, Мандигор, — обратился к нему Нортон-старший. — Я рад, что ты смог обмануть совет и посетить наше маленькое собрание… Что тревожит тебя?
— Мы наслышаны, господин, — начал Мандигор после еще одного низкого поклона, — что у вас нашлась дочь… э-э, потерянная двенадцать лет назад.
— Да, это так, — сухо произнес Нортон-старший.
Василиса, немного приунывшая от непонятных и потому казавшихся ей особо жуткими разговоров, вновь обратилась в слух.
— И она должна пройти посвящение на часовую степень, — вкрадчиво продолжил лысый Мандигор.
— И это правда.
— Не значит ли это, господин, что если ваша дочь… э-э, та самая дочь, сможет плести эферы, не будет ли это значить, что она, по сути своей, является…
— Это будет значить совсем другое, Мандигор, — ровным голосом произнес Нортон-старший.
— Великий господин, — вскинул руки Мандигор, — ты мудр и справедлив… Но если у нее окажется высокая степень, дающая право на наследство…
— Моим наследником будет Норт, мой старший сын. — Нортон-старший вдруг резко встал и шагнул к Мандигору — тот даже попятился от неожиданности. — Я пойду на любые меры, лишь бы не допустить того, о чем ты хотел спросить, Мандигор.
Лысый человек молчал, встревоженный мощным натиском.
Василиса продолжала недоумевать.
Ей вдруг на миг показалось, что она находится в театре и видит странное, нереальное, даже немного дурацкое представление.
— Ты думаешь, что она сможет часовать? — тихо спросила Елена. Так тихо, что Василиса вообще еле расслышала ее. — Но как же так? — продолжила Елена громче. — Она ведь всю жизнь прожила на Остале — в мире без магии, где сам воздух вреден для часовщика!
— Чепуха, — устало возразил Нортон-старший. — На Остале действуют законы эферов наравне с физическими. Правда, люди пользуются часами только для измерения времени, поэтому не ведают о часодействе. Остальцы доверяют лишь техническому прогрессу. А это означает, что они не скоро еще полетят к звездам или найдут дорогу в другие миры. Эфларцы же выбрали лучшее — предпочли часодейство. Нам осталось всего лишь сохранить наш мир… и сделать его лучше.
— Но если твоя дочь… — начала Елена, и Василиса подметила в ее голосе угрожающие нотки. — Если она получит часовую степень, и ты дашь ей имя…
— Я помню о давнем обещании, госпожа Мортинова. — В голосе Нортона-старшего громыхнуло знакомое железо. — И я вновь повторяю: моя дочь не получит от меня часодейного имени.
— Но как же тогда Ключ, ведь он нам нужен!
— Завтра, — нетерпеливо произнес Нортон-старший. — Завтра все прояснится, Елена.
Женщина молча поклонилась и отступила от каменного трона.
— Астариус уже знает об этой вашей дочери, — подал голос Мандигор, особенно выделяя слово «этой». — Как видно, и у него есть верные люди… среди нас.
Мандигор оглянулся, обводя присутствующих подозрительным взглядом.
— Это был Кэртис, — внезапно произнесла Елена. Она полуобернулась, и Василиса увидела, как на ее губах заиграла холодная улыбка.
Люди в фиолетовых мантиях тут же зашумели, переговариваясь, по залу прокатилось ошеломленное разноголосое эхо, послышались гневные возгласы:
— В камень предателя!
— Смерть ему!
— Его статуя уже украшает подземелье Черновода! — хрипло выкрикнула Елена и презрительно ухмыльнулась.
Подождав, пока волна смятения уляжется, Нортон-старший заговорил вновь:
— Не будем уделять этому вопросу столько внимания: предателя уже нет среди нас. Астариус? Он слишком стар, чтобы нам мешать. Я думаю, — тут Нортон-старший усмехнулся, — он скоро отойдет от великих дел. Но вернемся к нашим заботам… Елена, все готово?
Елена кивнула и подняла руки, сложив их лодочкой. Внезапно вокруг нее замерцала легкая, полупрозрачная дымка, и она… исчезла! Просто растворилась в воздухе.
Василиса громко ахнула и в ужасе закрыла рот ладошкой. Кажется, она сходит с ума… Но остальные на исчезновение Елены отреагировали более спокойно. В зале царила безмятежная тишина, лишь тихо потрескивало пламя в чашах: люди чего-то выжидали.
Вновь показалась серебристая дымка, являя остальным стройную, высокую фигуру Елены. В руке она держала какие-то странные блестящие приборы или механизмы, издалека нельзя было разглядеть, что именно.
Елена поклонилась Нортону-старшему:
— Можно начинать.
И вдруг Нортон Огнев резко встал и, не говоря ни слова, поднял вверх правую руку. Какую-то секунду он постоял в такой позе, а затем медленно, словно раскручивал невидимое лассо, начал водить ею в воздухе. Послышался неприятный, режущий слух свист. Он нарастал и нарастал, становясь все невыносимее. Василиса зажала руками уши — казалось, еще немного, и у нее лопнут барабанные перепонки.
И вдруг свист прекратился — отец опустил руку. Василиса тряхнула головой, пытаясь унять звон в ушах.
— В подземелье есть посторонний… — устало произнес Нортон-старший. — Все часовые защитные нити грубо нарушены. Где-то рядом прячется… Найдите его!!! — вдруг рявкнул он.
