– Мам! Мы так играем здорово! А Влас вроде спит.
Настя вышла из своего укрытия и направилась к дочери, что уже бежала ей навстречу. Перевела взгляд на мирно дремлющего помощника Саши.
– Пусть спит. А вы бы играли дальше.
– А ты с нами не хочешь?
– Неа.
– Зря. Игра интересная. А мы потом гулять собираемся, после обеда.
Настя нахмурилась. Вряд ли Саша способен был оценить это предложение Глаши, уже возведённое в ранг решённых вещей.
– Не уверена, что это хорошая идея, – как можно мягче проговорила она, не желая расстраивать дочь. И услышала то, что её удивило:
– Это отличная идея, – уверенно проговорил Зубарев и, усадив Аглаю себе на колени уже привычным движением, направил своё кресло в сторону дома.
Настя устроилась на своей маленькой, но уютной кухне, предварительно сделав себе кофе. Сегодня был странный день. Странный потому, что казался ей чудесным. И в центре всего, что происходило, была её маленькая Глаша. Сначала они все вместе пообедали, и Зубарев уже не был так отрицательно настроен на то, что они с ним оказались за одним столом. Потом – поехали в парк. Оживились все – и Влас, и сам Саша, да и Настя тоже. Улыбалась всё время, как самая настоящая дура, когда смотрела за тем, как Глаша носится вокруг двух взрослых мужиков, а они готовы потворствовать любому её капризу.
– Аглая спит, быстро сегодня уснула, – сообщила мама Насти, садясь напротив.
– Да, умоталась. И остальных умотала. Кофе будешь?
– Буду.
Настя приготовила ароматный напиток, который поставила перед мамой, вернулась на своё место и, отпив глоток чуть подостывшего кофе, улыбнулась.
– Как Глаша с Зубаревым?
– В каком смысле?
– Подружились?
– Не поверишь, но да.
– Почему не поверю? Поверю!
Мама улыбнулась и спрятала улыбку за глотком кофе. Наверное, была права, когда сразу и безоговорочно поверила в то, что Глаша способна растопить любое сердце. Даже если это сердце принадлежало буке-Зубареву.
– Саша тоже изменился как будто, – проговорила Настя, откидываясь на спинку стула и глядя на мать. – Раньше вообще колючкой был, а рядом с Глашей открылся.
– Ну это нормально. Бери с собой Аглаю почаще.
– Да, буду брать. Кстати… спасибо за то, что всё же уговорила меня работать у Зубаревых.
– Да было бы за что. – Мама пожала плечами. – Я знала, что лучше туда, чем к Маше.
– С этим не поспоришь.
Они посидели ещё немного, просто в молчании, после чего Настя поднялась из-за стола и убрала чашки.
– Ладно, я спать пойду, а то завтра снова вставать рано.
Она подошла к матери и, чмокнув её в макушку, вышла из кухни. Раньше потребность вставать ни свет ни заря не вызывали ничего, кроме раздражения. Сейчас же хотелось скорее лечь спать, чтобы уже завтра поехать к Зубареву.
За завтраком Настя почувствовала неладное. Глаша была необычно вялой и даже сегодняшние планы, когда в доме Саши был задуман пикник, не сильно её воодушевляли.
– Так, иди-ка сюда, – проговорила Настя, наклоняясь к дочери. Прикоснулась ко лбу малышки губами и горестно выдохнула. У Аглаи была температура.
– Я чувствую себя хорошо! – заявила Глаша, с притворной скоростью начиная поглощать кашу.
– Нехорошо. У тебя жар.
Настя, не без сопротивления, взяла дочь на руки и прижала к себе.
– Но у нас же пикник, – захныкала Глаша.
– Перенесём на потом.
– Я не хочу…
– А в больнице оказаться хочешь?
Настя посмотрела на дочь со всей строгостью, на которую была способна, после чего понесла ребёнка в их спальню. И откуда вдруг взялась эта напасть? Может, она не уследила за ней вчера и Глаша простудилась?
– Мам… пусть температуры не будет, – прохныкала Аглая, когда Настя ставила ей градусник.
– Даже если не будет, ты себя как чувствуешь?
– Хорошо!
Настя видела, что дочь ей врёт. Это даже не злило. Видимо, Глаша очень хотела отправиться на пикник к Зубаревым.
– Ну, посмотрим на твоё «хорошо», – проговорила Настя, зажимая градусник сильнее.
Аглая смотрела на неё так, как будто от произнесённых дальше слов зависела её судьба. Настя старалась не сильно реагировать на взгляд дочери, хотя сделать это было довольно затруднительно.
– Тридцать восемь и два… – вынув градусник, объявила Настя.
– Это много или мало?
– Ты же знаешь, какая температура нормальная.
– Знаю…
Глаша всхлипнула и на глазах её появились слёзы. Ну что за беда такая?
– Тогда принимаем жаропонижающее и лежим дома. И точка, – постановила Настя, и почувствовала себя настоящей мегерой, когда поняла, что Глаша начала тихонько плакать.
Она вышла из спальни и поняла, что и сама испытывает разочарование из-за того, что сегодня они никуда не поедут. Ну и чёрт с ним. Здоровье Аглаи было важнее.
Ни Саша, ни его мама, ни даже Влас не позвонили ей, когда Настя не вышла на работу. Сама она отправила сообщение, в котором предупреждала о том, что сегодня выполнять свои обязанности не сможет, но ответа на него не получила. Что ж… так тому и быть. Глаша, принявшая жаропонижающее, мирно спала, и Насте только и оставалось, что подходить к дочери и проверять её лоб на ощупь. Кажется, температуры больше не было.
– Насть! – тихо позвала её мама, когда она уже подумывала о том, чтобы лечь рядом с дочерью и поспать. Предстоящая ночь могла быть весьма бессонной, если учесть то, как Глаша обычно реагировала на подобные болячки.
– Да? – откликнулась Настя и вдруг застыла на месте, услышав от матери:
– Саша приехал. Выйдешь?
– Какой Саша?
Дурацкий вопрос. Какой это ещё мог быть Саша? Только что он здесь делал?
– Зубарев, конечно.
– Да, сейчас.
Она осторожно вышла из спальни, притворила за собой дверь и тут же наткнулась взглядом на мрачного Сашу, рядом с которым стоял Влас.
– С пандусами у вас здесь жопа, – проговорил Зубарев.
– Есть такое дело, – кивнула Настя, испытывая совершенно дурацкую и неуёмную радость от того, что этот невыносимый мужчина был здесь. Только понять не могла, что стало причиной тому, что он проделал такой путь.
– Не пригласишь?
– Заходи… то есть, я хотела сказать, давайте на кухню. Глаша спит.
– Я так и подумал. Температуры больше нет?
Настя округлила глаза. Откуда такие познания? И тут до неё дошло. Она перевела взгляд на маму, но та уже делала вид, что хлопочет возле Власа. Подала ему тапочки, стала расспрашивать о том, не голодны ли гости.
