Они прошли в кафе и уселись за столиком. Настя чувствовала себя странно. Вроде бы должна была злиться или хотя бы ничего не чувствовать, на деле же была счастлива. Совершенно по-идиотски, просто оттого, что Саша был рядом с ней.
– Я хотел извиниться за то, что у нас с тобой всё так получилось, – проговорил Зубарев, когда они сделали заказ. – Пытался до тебя дозвониться ещё в июне, но…
– Как у нас с тобой всё получилось?
– Вроде как целовались… а я с другой был.
– Вроде как? По-моему, целовались мы с тобой весьма конкретно.
Зубарев искривил губы в улыбке, которая вышла совсем не весёлой.
– Прости меня за то, что у нас с тобой так всё вышло.
– Не за что извиняться. Хотя, если бы ты сказал, что у тебя есть девушка, я бы даже близко подобного не допустила.
– Нет. Это я не должен был этого допускать.
Зубарев кивнул официанту, когда тот поставил перед ними заказ, а Настя сидела и гадала, какие цели он преследует? Чего хочет сейчас, когда всё было уже яснее ясного? Просто извиниться, или?..
– Мы можем с тобой и дальше общаться? – словно в ответ на её вопрос, проговорил Зубарев, и Настя нахмурилась.
– Ты имеешь ввиду… ну что-то типа попытаться дружить?
– Вроде того. На хоккей, может, захочешь прийти?
Он снова улыбнулся, на этот раз более открыто.
– Я не знаю. По обоим пунктам. Зачем тебе нужно со мной общаться?
– Ну, мы неплохо начали, пока до поцелуев не дошло.
– Хм. – Настя откинулась на спинку стула и нахмурилась ещё больше.
– Нет, я не в том плане, что мне не понравилось, но…
– Но у тебя есть девушка, а со мной тебе просто приятно поболтать и выпить чашку кофе раз в год, – закончила за Сашу Настя, когда поняла, что он мучительно подбирает слова, но не находит их.
– Не раз в год, – мягко поправил он её. – В остальном же ты права.
– Вряд ли это хорошая идея.
– Почему?
«Потому что, в отличие от тебя, у меня есть чувства», – крутились в голове слова, которые Настя, разумеется, вслух произносить не стала.
– Потому что я не вижу особой перспективы подобных отношений. Дружить мы с тобой вряд ли станем, а встречаться пару раз в год, – с нажимом проговорила она, – зачем?
Зубарев поджал губы. Спорить, видимо, не хотел или у него попросту не было аргументов, а Настя сидела напротив него и испытывала горечь. Зря он приехал и разбередил то, что вроде как уже стало остывать. Настя бы дорого заплатила за то, чтобы всё постепенно сошло на «нет». А сейчас задавалась вопросом, правильно ли она поступает, не легче ли будет ей, если Саша всё же не исчезнет из её жизни? Нет, не легче. Это вскоре превратится в агонию, а именно этого Настя и не хотела.
– Ладно, Саш, я поеду домой. Спасибо, что приехал и всё это сказал. А сейчас мне надо идти.
Она поднялась, и Зубарев последовал её примеру. Бросил на столик несколько сотенных купюр, зашагал следом, когда Настя направилась к выходу из кафе.
– Я тебя до дома довезу, – проговорил он, прикоснувшись к её плечу. Настя обернулась и покачала головой:
– Нет, не нужно. Прощай.
И прежде, чем Саша успел сказать что-то ещё, скрылась в толпе спешащих к метро людей.
Настя раз за разом прокручивала в голове разговор с Зубаревым, но так или иначе приходила к одному выводу – она никогда не была интересна ему как девушка. И их поцелуи были не в счёт. Возможно, тогда он поссорился со своей пассией и близость с Настей была своего рода местью. Или попыткой кратковременно забыться – неважно. Важным было то, что Саша не видел в ней никого большего, чем друг. А другом ему быть она не хотела.
– Насть! Настя! Ты сейчас картошку в пюре превратишь, – окликнула её мама. – Перестань уже её шинковать и сыпь на сковороду.
Она встрепенулась, выходя из состояния задумчивости. Картофель на разделочной доске и впрямь превратился едва ли не в кашу. Вздохнув, Настя выкинула испорченный продукт в мусорное ведро и принялась чистить новую порцию.
– Мам… я погулять пойду, – заявила она через сорок минут, когда несчастная картошка всё же была пожарена.
– Не поздновато? – нахмурилась мать в ответ.
– Я ненадолго. Голову проветрить нужно.
Настя надела кеды и короткую ветровку.
– Ладно. Мы к Орловым, ты помнишь? – напомнила ей мама, которая уже переоделась в нарядное платье. Тем лучше, она вернётся домой и побудет одна, там, где не будет тревожных взглядов родителей, которые, кажется, понимали гораздо больше, чем хотелось Насте.
– Я помню, – соврала она и чмокнула мать в щёку. – Развлекитесь там.
И вышла из квартиры.
– Девушка… девушка-а! Да куда же вы так бежите? Стойте! – послышался окрик позади Насти, и ей пришлось прибавить шагу.
Было страшно. До выхода из парка, куда она сдуру забрела во время прогулки, оставалось ещё несколько сотен метров, а незнакомец уже нагонял.
– Да стойте же вы! Обронили платок.
Платок? Настя притормозила и резко развернулась, готовясь к тому, чтобы обороняться. На неё смотрел приятной наружности парень, который улыбался открыто и совсем не устрашающе. И он протягивал ей белоснежный прямоугольник ткани.
– Это не мой платок, – отрезала Настя. – Или вы так девушек заманиваете?
– Ага. А потом съедаю их на ужин, – заговорщически поведал незнакомец и рассмеялся. И Настя поняла, что она тоже смеётся вместе с ним. – Ладно, если это не ваш платок, то оставим его здесь, – постановил парень и привязал светлый лоскут к ветке куста, после чего снова повернулся к Насте: – Я Виталий.
– Анастасия.
– Красивое имя.
– Спасибо.
Они помолчали. Настя как раз думала, как лучше улизнуть в надежде, что новоявленный знакомец всё же не окажется маньяком, когда Виталий предложил:
– Давайте я вас хотя бы до выхода из парка провожу, а то мало ли кто тут ходит.
– Давайте, – после недолгих размышлений согласилась Настя и буквально бегом направилась к воротам.
Виталий приноровился к её шагу через несколько секунд. Размашисто зашагал рядом, и кажется, совершенно не собирался нападать, что не могло не радовать.
– А вы тут часто одна гуляете? – спросил он, когда до ворот оставалось несколько метров.
– Нет, не часто. Это скорее исключение, чем правило.
– Жаль. А как вас тогда встретить можно будет потом?
– Когда потом?
– Ну… завтра, например.
Настя усмехнулась. Надо же, какой… стеснительный. Совсем не как тот, кто не шёл у неё из головы. Мысли о Саше неожиданно разозлили, потому Настя спросила у Виталия:
