Завтракать я не пошла. Покинула спальню, надеясь, что и сегодня за её дверью Киарана не окажется. Справившись у слуги о том, есть ли во дворце библиотека, отправилась туда, намереваясь спрятаться ото всех. Когда шла по бесконечным коридорам, слышала позади себя едва приметный звук чужих шагов. Наверняка, это был Киаран, который неожиданно стал вызывать у меня чувство злости.
Зайдя в библиотеку, доверху заставленную книжными полками, я вытащила первый попавшийся увесистый том, устроилась на обитой шёлком софе и погрузилась в чтение. И пропала. Слова, написанные витиеватыми буквами на старинной бумаге, затягивали, погружая в волшебные миры. Здесь были истории о рыцарях и их завоеваниях; о мире, болтающемся в воде, словно пробка бутылки; о тавернах, где торговали грибным вином, пристанищах контрабандистов, промышляющих артефактами и драконьими чешуйками. Мне казалось, я читаю о том, что реально. Существует бок о бок с Землёй и Шезгартом, и стоит лишь захотеть туда попасть, как это не составит для меня труда.
– Слуга передал тебе еды. Тебе нужно поесть.
Едва слышный голос Киарана, подошедшего бесшумно, прозвучал в тишине так неожиданно, что я вздрогнула. Только мгновение назад была погружена в колдовские миры, порождающие столь много фантазий, и теперь вернулась обратно. В реальность, далёкую от прекрасных иллюзий.
– Спасибо. Я не голодна.
Отложив книгу, я поднялась с софы, заложила руки за спину и прошлась от одного книжного шкафа к другому. Мысли об обстоятельствах, при которых мы виделись в последний раз, румянцем обожгли лицо. И следом – вспышкой в груди родилась злость.
– И всё же, тебе нужно поесть.
– А если не стану? Заставишь силой? – Обернувшись, я прищурилась, надеясь, что по моему взгляду Киаран поймёт, какие чувства испытываю.
– Эстель…
– Что – Эстель? Эстель то, Эстель это..! – Всплеснув руками, я снова отвернулась от айранита. – Я для вас как кукла. Один вытворяет, что пожелает. Второй молча смотрит.
– Тебе понравилось быть с ним?
– Что?
– Тебе понравилось то, что князь делал с тобой?
Он задал этот вопрос приглушённо, но в тоне сквозило что-то, что невозможно было облечь в слова. Горечь, какую испытывала и я сама, боль, угроза.
– Нет.
– Ты лжёшь, Эстель. Я видел всё.
– Я лгу?
Я выкрикнула эти два слова, резко развернувшись к Киарану. Он тоже не стал сдерживать эмоций – по его глазам, заполненным тьмой, я могла судить о том, что айранит на грани.
– Я не знаю, в какие игры вы с Морхиром играете. Но с меня достаточно! Я больше не хочу видеть тебя рядом со мной. Никогда, ты слышишь?
Повысив голос ещё на несколько тонов, я произнесла слова, о которых тут же пожалела. Но напрасно боялась, что Киаран уйдёт. Не успела опомниться, как он вжал меня собой в стену, впиваясь в рот грубым поцелуем. Окутанная жаром его тела, я не сразу сообразила, что он творит. И не хотела соображать. То, что испытывала в эти мгновения, было похоже на тайфун. Сметающий всё на пути, безудержный сумасшедший тайфун.
Привкус крови на языке – его или мой – неважно, лишь бы чувствовать Киарана настолько близко, настолько моим, как сейчас. Лгать себе, что больше нет никого и можно поддаться этому безумию. Хотя бы на эти несколько мгновений.
– Ты хочешь его?
– Нет.
– Повтори…
– Нет. Я хочу тебя.
Цепляясь пальцами за плечи Киарана, жадно целуя его в ответ, я наслаждалась вкусом губ, жаром прикосновений, отдавая в ответ всю себя, пока айранит не отступил, тяжело дыша.
– Мы не можем…
Он выдохнул эти три слова, как приговор. Себе и мне. И отчаяние, обжегшее меня изнутри, сжало сердце огненным кольцом.
– Почему? Потому что я принадлежу Морхиру?
Столько горечи было в этих словах, что она осела на губах, стирая сладость воспоминаний о поцелуе Киарана.
Пусть скажет, что это не так! Что я принадлежу ему, а Морхир – лишь ничего не значащая помеха. Нет… Кому я лгу? Князь слишком могущественен, чтобы не принимать его во внимание, но мы вместе с Киараном всегда сможем найти выход. Если только он захочет…
Глаза айранита опять окрасились в чёрный цвет, выдавая истинные эмоции. И хоть он вновь стал сдержанным и внешне спокойным, я знала, что его изнутри разрывает на части так же, как и меня. Резко сорвавшись с места, словно не мог больше оставаться наедине со мной, Киаран выбежал из библиотеки, оставив меня в полной растерянности.
Я не представляла, что мне делать дальше. Не могла найти ответ ни на один из вопросов. Просто невидяще смотрела на закрывшуюся дверь, слыша, как погребальным колоколом стучит в висках моё сердце.
И только привкус полыни на губах так глубоко въелся в них, что его теперь было не вытравить ничем. Даже самыми сладкими поцелуями нужного мне как воздух мужчины.
* * *
Ненависть. Жгучая, слепящая ненависть разливалась по венам бурлящим потоком. Хвалёный самоконтроль разлетелся на тысячи осколков при виде Эстель в объятиях Морхира. Одно это само по себе вызывало желание убить, такое сильное, что перед глазами заплясали красные точки. Проклятый фейри манипулировал мной, рассчитывая на… на что? На то, что я кинусь на него, и можно будет пристрелить меня, как взбесившегося пса? Или на то, что я буду терпеть, испытывая дикие муки, сгорая заживо в пламени собственного бессилия?
Я вцепился в мраморную колонну анфилады, ощущая, как ногти превращаются в металлические когти и сама моя сущность выходит из-под контроля. Я представлял как вцеплюсь когтями в глотку князя, как хлынет из артерии его кровь и оросит мое лицо, с каким наслаждением я выдеру его чёрное сердце из груди.
От воплощения этих намерений меня остановил взгляд, брошенный на Эстель. Прикрыв глаза, она прерывисто дышала, явно наслаждаясь тем, как руки князя по-хозяйски скользят по ее телу. Она не отводила глаз от спаривающихся, как животные, бесов, и я явственно ощутил себя здесь абсолютно лишним. Хотя Морхир хотел, чтобы я все это видел. Конечно же, он все это задумал заранее, потому и велел мне присутствовать в купальне.
Князь все рассчитал верно. День без Эстель, проведённый в мучительных раздумьях о том, что делает Морхир с ней наедине, в то время как мне приказано было не покидать дворца, довёл меня до состояния пороховой бочки. А эта сцена, которую я сейчас наблюдал, была искрой, призванной породить взрыв. Я все это понимал. Но ничего не мог поделать. Удар Морхира был нанесён с гроссмейстерской точностью. Никакой опыт не помог мне скрыть боли, такой едкой и мучительной, будто внутри меня разливались потоки серы.
И болезненнее всего было видеть, как Эстель стонет в объятиях князя так же, как стонала в моих. Эстель, вознесенная мной на пьедестал. Как же я ошибся в ней. Как ошибся в том, что связывало нас!
