– Киаран, – выдохнула она.
Я бросился к ней и прижал к себе. Она всхлипнула, и я приложил палец к ее губам.
– Тише. Все хорошо. Я здесь. Давай посмотрим, что с твоей ногой.
Она покорно кивнула. Моя отважная Эстель.
В небольшой ямке в земле лежал капкан. К счастью, без зубцов, но ногу Эстель он держал крепко. Я попытался выдернуть капкан из земли, но ничего не вышло. Он был твердо прикреплен к чему-то, невидимому глазу. Просто удивительно, сколько сил и изощрённой мысли было вложено в это сооружение и все для чего? Для того, чтобы мучить несчастных, которые на свою беду попадут в немилость к Морхиру. В сравнении с этим местом, убийства неугодных ему, которые я столько раз совершал, были едва ли не благодеянием. По крайней мере, от моей руки они умирали быстро. Здесь же были обречены на медленную и мучительную смерть.
Попытка раскрыть капкан руками также не увенчалась успехом. Начиная злиться, я выпустил когти. Глаза залила чернота. С удесятерённой силой я снова налег на капкан и две его металлические половины наконец разлетелись в разные стороны. Эстель приподнялась и кинулась в мои объятия. Я неловко обнял ее руками, обезображенными саблевидными когтями, чувствуя себя в этот момент монстром, недостойным даже ее взгляда. Но Эстель доверчиво прижималась ко мне, и я ощутил, как ее слезы пропитывают мою рубашку, а вместе с ней и кожу. Разъедают душу и привязывают меня к ней крепче, чем любые цепи.
Я поцеловал ее волосы и потерся о них щекой.
– Не плачь. Не плачь, Эстель. Ты разрываешь мне душу. Хотя она все равно принадлежит тебе… – я осекся, осознав вдруг, что только что сказал.
Эстель подняла голову и пытливо вгляделась в черные зеркала моих глаз.
– Это правда?
Ответить я не успел. Тишину лабиринта нарушили издевательски громкие аплодисменты и насмешливый голос со сквозящим в нем ледяным холодом произнес:
– Какая трогательная сцена!
* * *
Дворец Морхира был ему под стать – опасный, со множеством ловушек, хитроумно расставленных для подобных мне существ. Да, я была всего лишь существом для князя фейри, и пока представляла интерес, но опасалась даже предполагать, что случится со мной, если этого интереса Морхир лишится.
Оставшаяся наедине с собой и своими мыслями, я часто пыталась понять – или придумать – что же мог хотеть от меня князь, когда забирал к себе в Шезгарт. Он был неизменно вежлив и часто – холоден. Он заставлял думать, что я лишь игрушка в его руках. И от него мне хотелось бежать.
В тот день, когда я вновь почувствовала в себе ту просыпающуюся силу, которую уже ощущала когда-то, небо на севере было тёмным от приближающейся стихии. Огромная туча, клубящаяся, словно сизый туман, надвигалась медленно и неотвратимо, как предчувствие скорой беды.
Я смотрела на неё через высокое окно, борясь с искушением распахнуть стеклянные створки и впустить в комнату свежий и прохладный воздух с запахом грозы. Лишь вцепилась в подоконник пальцами, ощущая, как их покалывает. В этот момент я вдруг услышала голос. Даже не услышала, а скорее почувствовала. Зов. И узнала в нём Морхира.
– Эс-стель, – шёпотом пронеслось под сводчатым потолком моей спальни. – Эстель!
Чувствуя непреодолимое желание откликнуться, я отошла от окна, так и не отводя взгляда от чёрной тучи. Мелькнул всполох далёкой зарницы, внезапно налетевший ветер тревожно зашелестел в верхушках деревьев в княжеском саду.
– Эстель! – Голос стал требовательнее, и я устремилась из комнаты, чтобы отыскать Морхира и понять, действительно ли это он звал меня, или я начала сходить с ума.
Стеклянный купол в саду казался обманчиво хрупким, как хрусталь, и таким же опасным, как его острые осколки. Но я чувствовала в себе непреодолимое желание оказаться там, за этой прозрачной преградой, и шла, продолжая слышать зов князя. Возможно, именно сейчас я была близка к тому, чтобы получить ответы на все интересующие меня вопросы. А возможно, князь снова играл со мной, как со своей вещью.
Оказавшись в пугающем, но завораживающем месте, я пошла вперёд, не оглядываясь и не рассматривая то, что меня окружало. Голос был всё громче, и я, не останавливаясь, побежала. Длинные цепкие растения норовили схватить меня за запястья, хлестали по подолу платья, но мне не было страшно. Я словно чувствовала, куда мне нужно, и торопилась в надежде как можно скорее узнать, права ли была, когда рассчитывала на то, что князь в этот раз разъяснит мне всё.
Неожиданно моя нога соскользнула в неглубокую яму, и на лодыжке тут же сомкнулись чьи-то пальцы. Так почудилось мне в первые мгновения, когда я, не удержавшись, упала, нелепо взмахнув руками. Голос в моей голове тут же умолк, будто я наконец достигла того места, куда меня и звал князь.
Я дёрнула ногой, но она была крепко зажата, вероятнее всего, капканом, устроенным в яме. И только теперь смогла оглядеться, чтобы понять, где нахожусь. Здесь всё было мрачным и зловещим – стены, увитые плетьми колючего плюща, каменные перегородки в потёках воды. Даже зелень травы на земле была какой-то пугающе-неестественной. Обхватив себя руками, я устроилась удобнее и принялась ждать князя. Ведь он же звал меня сюда не просто так…
Минуты текли бесконечно долго. А может, даже не минуты, а часы. Я потеряла счёт времени, но продолжала ждать, хотя паника, подступающая к горлу, вызывала тошноту. Мне чудилось, что в любой момент ко мне потянутся плети хищных растений, которые обовьют тело, сдавят, вцепятся так, что я не смогу пошевелиться. Потому сидела с закрытыми глазами, представляя, что вновь перенеслась к себе домой, в относительную безопасность маленькой квартирки.
Потом я начинала мысленно звать… Но вовсе не князя. Я обращалась к Киарану, умоляя его, чтобы оказался рядом, и одновременно злясь на то, что он меня оставил. Исчез снова. Как будто для него это было так просто, что он даже не сомневался пропадать из поля моего зрения или нет.
И когда услышала его голос в ответ, в первые секунды не знала, придумала ли я его, или Киаран действительно был где-то поблизости.
Когда он оказался рядом, облегчение было таким огромным, а злость на Киарана, такой всеобъемлющей, что меня начало потряхивать от этого коктейля эмоций. Айранит был для меня настоящим испытанием и одновременно – непреодолимым искушением. Тем единственным, кому я могла – и хотела – довериться здесь. Но и рождал внутри гнев, который я не преминула высказать ему.
А потом я оказалась на свободе, и вся моя злость куда-то испарилась, стоило мне оказаться в объятиях Киарана. Как сладко было вдыхать аромат его кожи, прижиматься к нему, чувствуя силу и нежность. И как несбыточно было представлять, что когда-нибудь мы сможем остаться только вдвоём. Там, где рядом не будет князя и его прислужников, где нам не будут диктовать чужую волю и навязывать правила игры.
Киаран признался, что его душа принадлежит мне, но не успела я осознать то, что он сказал, не успела прочесть по его глазам правда ли это, как рядом оказался князь.
