На Фэллон и Сайлусе Бэйн тёмно-серая форма военных стажёров, а Дэмион, второй брат Фэллон, в чёрном военном мундире.
– Ты знаешь её старшего брата? – спрашиваю я Айслин. – Какой он?
– Дэмион? Фэллон по сравнению с ним добрейшее создание, – предупреждает меня Айслин, прикусив губу. – Ему нравится… мучить людей.
У меня на глазах Дэмион хватает проходящую мимо с корзинкой кексов служанку-уриску и дёргает её. Девушка, вскрикнув, едва не роняет кексы, а Дэмион, с нарочитым вожделением оглядывает её, пока Фэллон и Сайлус роются в корзинке, выбирая булочки к завтраку, будто не замечая присутствия уриски. Дэмион берёт кекс последним и с отвратительной ухмылкой отталкивает служанку.
Я в ужасе оборачиваюсь к Айслин.
– Знаешь, Эллорен, а не обручиться ли тебе с сыном капитана, и поскорее? – шепчет Айслин. – Для тебя это лучший выход. Станешь добиваться Лукаса Грея, против тебя сплотится весь клан Бэйнов. Если ждать слишком долго, можно заполучить в женихи кого-нибудь похуже Дэмиона.
Я протестующе качаю головой, но ко мне обращается Тристан.
– Лонгет слетел, – говорит он, путаясь в бинтах Гарета.
Гарет с каждой минутой слабеет. Отвести бы его к университетскому лекарю… Но тут в зал входит Винтер. Она идёт медленно, обхватив себя чёрными крыльями. При свете дня моя соседка кажется такой слабой и хрупкой!
– Это она, – шепчу я. – Моя соседка.
Айслин, Тристан и Гарет провожают Винтер взглядами.
Винтер, низко опустив голову и глядя прямо перед собой, медленно пробирается к столам. Эльфы смотрят на неё с отвращением и грациозно прикрывают губы, обмениваясь замечаниями в её адрес. Гарднерийцы расступаются, отводят взгляд и касаются кулаком головы и сердца, чтобы защититься от сглаза.
Эльфийка-икарит берёт глубокую тарелку и подходит к уриске, раздающей еду. Пожилая женщина с усмешкой шлёпает ярко-зелёную густую массу в тарелку Винтер.
Я видела, как это готовят на кухне – густую похлёбку из желудей, самую любимую кашу эльфов. На университетской кухне столько незнакомых запахов и экзотических специй! У каждого народа свои кулинарные предпочтения.
Винтер оглядывает зал, подыскивая себе место. Приметив в дальнем углу пустой стол, она медленно направляется в ту сторону.
Фэллон, Сайлус и Дэмион провожают её сосредоточенными взглядами.
Фэллон что-то шепчет Сайлусу, и они смеются, злобно сверкая глазами. Фэллон незаметно дотрагивается до своей волшебной палочки и направляет её в сторону Винтер.
Винтер спотыкается, каша из её тарелки выплёскивается на пол, и Винтер приземляется животом прямо в тёплую лужу.
Я машинально вскакиваю, возмущённая жестокостью Фэллон, тут же вспомнив, как я растянулась на полу в Белом зале. Упасть при всех – это было так унизительно и страшно.
Однако… той ночью, когда Ариэль на меня напала… Винтер меня не защитила…
А вот Рейф, находясь на другой стороне зала, не колеблется ни секунды. Он подходит прямо к Винтер, пользуясь тем, что все вокруг от неё шарахаются. Затем опускается на колени и берёт её за руку, помогая подняться. В ту же секунду Винтер вскидывает голову, при этом широко раскрыв глаза.
– Убери руки от моей сестры, гарднериец!
Все замолкают, когда юный эльф, растолкав попавшихся на пути студентов, быстро направляется к Рейфу и Винтер. Он не один – с ним ещё один эльф. Они оба вооружены луками, за плечами колчаны, полные стрел, к поясу приторочены эльфийские клинки.
Вместе двое эльфийских лучников могут быть самыми опасными воинами во всей Эртии!
Рейф, конечно, умеет обращаться с оружием, но до эльфов ему далеко. Брат тут же выпускает руку Винтер. Она уже встала на колени, перепачканная в зелёной гуще, и ошеломлённо смотрит на Рейфа.
– Отойди от моей сестры! – приказывает эльф, произнося слова с сильным акцентом, и тянется за клинком. – Держись подальше от наших женщин!
Рейф поднимает руки:
– Успокойся, дружище, я просто…
– Я тебе не друг! – шипит эльф сквозь зубы.
Рейф отступает на шаг и церемонно кланяется.
– Я только хотел помочь. Со всем должным уважением.
– Такие, как ты, знать не знают, что такое уважение!
Глубоко вздохнув, Рейф молча смотрит на эльфа, потом поворачивается к Винтер, которая так и стоит на коленях.
– Вы не ушиблись? – вежливо спрашивает Рейф, на этот раз не делая попытки дотронуться до девушки.
Винтер медленно качает головой.
Брат эльфийки отталкивает Рейфа и помогает ей встать на ноги.
– Не смей с ней разговаривать! Никогда! Понятно?! – рявкает он на Рейфа.
– Всё ясно, – спокойно отвечает брат.
Одарив Рейфа на прощание ещё одним яростным взглядом, эльф выводит Винтер из зала. За ними идёт второй лучник.
Фэллон с довольным видом наблюдает за Винтер, а её братья обсуждают что-то ещё, позабыв об эльфийке.
Фэллон внезапно поворачивает голову и смотрит мне прямо в глаза.
От её злобной улыбки у меня по спине бегут ледяные мурашки. Фэллон что-то говорит братьям, и они втроём смотрят на меня, мрачно усмехаясь. Я отшатываюсь в сторону, когда Фэллон, рассмеявшись, нежно поглаживает волшебную палочку, а потом вместе с братьями уходит.
Теперь можно вздохнуть с облегчением.
Вскоре возвращается Рейф. Он несёт большую миску горячей овсянки с горкой жареных каштанов, мёдом и сладким маслом и ещё несколько глубоких тарелок для всех за столом.
– Оставь в покое эльфийских дев, – насмешливо советует Тристан, всё ещё возясь с бинтами Гарета.
Рейф притворно хмурится, расставляя тарелки и раскладывая всем завтрак.
– Пристрелят они тебя, – не успокаивается Тристан. – Этими длинными стрелами и достанут.
– Вот что получается, когда помогаешь икаритам, – сухо замечаю я, пока Айслин берёт из рук Рейфа тарелку овсянки.
– Брат у неё, конечно, грубиян, – соглашается Рейф, передавая мне порцию каши, – но его враждебность вполне объяснима.
– О чём ты? Он должен был тебя отблагодарить! Да подтвердит Древнейший, она не заслужила твоей помощи!
Рейф хмурится уже по-настоящему и застывает с очередной тарелкой в руках.
– Я думал, на тебя напала другая – Ариэль!
– Да, Ариэль, но Винтер даже не попыталась мне помочь, хотя знала, что надо мной издевались всю ночь! – Ещё немного – и я расплачусь от злости.
Айслин успокаивающе накрывает мою руку своей.
– И всё же, – не сдаётся Рейф, наливая себе из глиняного кувшина горячий сидр, – её никто не любит. И эльфы, и гарднерийцы, и даже кельты избегают её. Представь, как тяжело ей живётся. Брат просто пытается её защитить. – Рейф опускается на скамейку и помешивает овсянку. – Не надо было мне до неё дотрагиваться. Забыл, что у них совсем другие обычаи.
