– Никто не отправится в ад. Ты же не веришь, что Джаред – Исчадие Зла?
– Нет! – вскрикивает она. – Но я… Мир перевернулся. Лучше бы мне никогда не садиться с ним рядом на той лекции. Ох, Эллорен! Что же мне делать?!
– А что случилось после того, как он тебя поцеловал? – О Древнейший! Ну и кашу заварила моя милая подруга!
– Я заплакала, – снова всхлипывает она. – И убежала.
– Бедный Джаред, – горестно вздыхаю я.
От моих слов Айслин опять заливается слезами.
– А что, если твоим родителям с ним встретиться? – пытаюсь я ухватиться за соломинку. – Помнишь, как мы с тобой боялись Джареда и Дианы? Если твоя семья увидит его, узнает, какой он добрый и…
– Ты ничего не понимаешь! Ты даже представить себе не можешь, какие они строгие! Мой отец – посол Гарднерии у ликанов. Он их не-на-ви-дит! Он такое о них рассказывает… – Айслин отчаянно трясёт головой. – Мне нельзя больше видеться с Джаредом. Я не подойду к нему на пушечный выстрел. – Обхватив голову руками, Айслин захлёбывается рыданиями.
В дверь снова стучат, и я открываю. На этот раз на пороге Джаред. Он не плачет, но вид у него очень расстроенный.
– Мне надо поговорить с Айслин, – заявляет он.
Выйдя в коридор, я решительно захлопываю за собой дверь.
– Вряд ли она хочет сейчас тебя видеть.
– А с тобой можно поговорить? – нахмурившись, уточняет он. – Айслин, наверное, уже рассказала тебе, что произошло.
– Да, Джаред. Я всё знаю. Она не может жить с ликаном. От неё отвернётся вся семья.
– Я люблю её, Эллорен.
О Древнейший! У меня сжимается горло, и я безуспешно пытаюсь вздохнуть. Янтарные глаза Джареда светятся искренностью, лицо искажено мукой.
– Благодарю тебя за эти слова, – выдыхаю я. – Знаю, что твои сородичи не говорят о любви не подумав.
– Нет, это очень серьёзно, – подтверждает Джаред. – Я хочу прожить с ней всю жизнь, Эллорен. Только с ней.
О Древнейший! Только этого не хватало!
– Джаред, ты – ликан, Айслин – гарднерийка. В её семье очень строго соблюдают обычаи.
– Мне всё равно, – отвечает он. – Какая разница? Меня не интересует её семья. Я её люблю. И ничего не могу изменить. Так случилось.
Упёршись одной рукой в бок, ладонью другой руки он потирает голову, будто прогоняя ноющую боль. Заметив у стены каменную скамью, Джаред обессиленно опускается на неё и прячет лицо в ладонях.
– Мне тоже придётся нелегко. Наша стая принимает чужаков, но только ликанов. Если я выберу себе в пару гарднерийку, стая откажется от меня. Семья меня не бросит, но обратно я смогу вернуться, только если моя спутница станет ликанкой.
Я сажусь рядом с Джаредом.
– Айслин не хочет становиться ликанкой. Ей нравится её жизнь в Гарднерии, и она очень любит свою семью.
– Да, я понимаю. – Джаред умолкает, и мы вместе слушаем доносящиеся из-за двери всхлипы Айслин.
– Джаред, – положив руку ему на плечо, прошу я. – Разреши ей подумать. Она не ожидала, что ей так понравится… целоваться с тобой. Она всегда избегала лишних прикосновений.
– Рэндалл – идиот! – рычит Джаред, обнажая снежно-белые клыки. – От одной мысли, что он может спариться с Айслин, меня тошнит. По-настоящему.
– Знаешь, Джаред, – вздыхаю я. – Её тоже от этого тошнит.
Ликан поднимает на меня умоляющий взгляд:
– Она ещё скажет мне что-нибудь? До того, как обручится с этим чокнутым?
– Надеюсь, что вы ещё всё обсудите. Только дай ей прийти в себя. Мне кажется, она тоже влюблена в тебя, и эти новые чувства её пугают.
– Я ни за что не хотел бы её пугать.
– Я знаю.
– Ты с ней поговоришь? Ты передашь ей то, что я тебе сказал?
Он смотрит на меня так печально, с такой надеждой, что отказать ему выше моих сил.
– Я ей всё расскажу.
– Спасибо, – с облегчением вздыхает Джаред.
Айслин по-прежнему сидит на кровати, но больше не плачет, а только смотрит прямо перед собой остекленевшим взглядом.
– Что он сказал? – безразлично интересуется она.
Я сажусь за письменный стол и поворачиваюсь на стуле лицом к подруге.
– Он сказал, что любит тебя. Что ему безразлично, что подумает и сделает твоя семья. Он всё равно будет тебя любить. И пусть его выгонят из стаи, он хочет быть только с тобой. Навсегда. И он никогда не хотел тебя обидеть.
Айслин снова начинает всхлипывать. Потом зажмуривает глаза, прогоняя мучительные мысли, и медленно ложится на постель, свернувшись калачиком и поворачиваясь ко мне спиной.
Я молча смотрю на неё, не зная, что делать и чем помочь. Разве можно теперь что-то сделать? Мне остаётся только беззвучно глотать слёзы.
Я ничем не могу им помочь. Из этого тупика выхода нет.
Утерев слёзы, я задуваю на столе фонарь, накрываю Айслин одеялом и ложусь рядом, нежно обнимая подругу за плечи. Айслин отчаянно стискивает мою ладонь, будто нащупав спасательный круг, и, выплакав все слёзы, проваливается в сон.
Глава 7. В западне
– Айслин, посмотри на себя. Нельзя так мучиться.
Раннее утро. Айслин сидит у дерева, бессильно привалившись к стволу. Под глазами у неё огромные тёмные круги. Мне кажется, она уже давно не спит по ночам.
С того вечера, как Айслин рыдала у меня в комнате, прошла неделя, и подруга наконец помирилась с Джаредом. Ликан послушался моего совета и, хоть и неохотно, дал ей время подумать. Айслин не пропустила ни одной лекции по химии, но записками с Джаредом больше не обменивается.
– Я в ловушке, – мрачно пожимает плечами Айслин.
Её слова повисают между нами в воздухе, дрожа на холодном ветру. Странная в этом году погода – с каждым днём всё холоднее, а снег всё никак не выпадет.
– Знаешь, Диана переехала ко мне, – говорю я, чтобы отвлечь подругу от грустных мыслей.
– Не может быть! – восклицает она, ошарашенно раскрыв глаза.
Похоже, мне удалось её заинтересовать.
* * *
Прошлой ночью Диана возникла на пороге моей комнаты с двумя туго набитыми походными сумками.
– Если я останусь там ещё на день, ей не поздоровится, – объявила ликанка, влетая в дверь и швыряя вещи на мою кровать.
– Кому? – Я удивлённо подняла голову от учебников. Ариэль и Винтер молча настороженно разглядывали Диану.
– Экко Флад… и остальным, – надменно сообщила ликанка. – Я буду жить у вас. О, цыплята! Очень кстати. Пора перекусить!
Раскинув руки, Ариэль бросилась к своим пернатым питомцам и закрыла их собой. На полу вокруг Дианы вспыхнули язычки пламени. Ариэль умеет быстро разжигать камин, щёлкнув пальцами, но здесь настоящее большое пламя… Не знала, что у моей соседки такие способности.
