– Конечно, мы будем тебе рады. Ты член семьи, – тепло улыбается Тристану Диана.
Тристан не двигается с места, но в его глазах бушует настоящая буря.
– А дядя Эдвин? – прерывающимся голосом спрашиваю я.
– Мы будем рады всем, – с улыбкой подтверждает Диана.
– Рейф, – наконец произносит побледневший Айвен. – Скажи, ликаны примут потомков любых фей?
– Да, Айвен. Не припомню никаких ограничений.
– И у нас тоже есть новости, – включается в разговор Валаска, глядя то на Айвена, то на Тьерни. – Амазы согласны предоставить всем беженцам – и мужчинам, и женщинам – право прохода по окраинам наших земель по руническому коридору в земли Северных ликанов.
– Неужели Северные ликаны тоже примут фей? – сквозь слёзы спрашивает Тьерни.
– Да, – подтверждает Диана. – Мой отец обо всём договорился.
Валаска смотрит на меня, и я улыбаюсь ей сквозь катящиеся по щекам слёзы.
Все, кто мне дорог, найдут убежище в безопасных землях, у друзей.
– Спасибо, – борясь со спазмами в горле, говорю я Диане. – Я так тебе благодарна!
– Я всего лишь передала вам новости, – непринуждённо отметает благодарности Диана.
Однако я знаю, что она хитрит. Представляю, чего ей стоило уговорить ликанов принять это решение.
Айвен сидит неподвижно, будто потеряв дар речи, и, собравшись с силами, вопросительно поднимает на меня глаза.
– Скажи им, – ободряюще киваю я ему. – Можешь больше не скрывать свою тайну.
Все разговоры умолкают, и взгляды устремляются на Айвена.
– Среди моих предков были феи, – со вздохом признаётся он.
– Огненные фейри? – уточняет Рейф.
– А ты-то как догадался? – смеётся Тристан.
– Да видел, как он играет с огнём. И уж точно больше, чем раз или два, – пожимает плечами старший брат.
Глаза Айвена изумлённо округляются.
– Не переживай, – улыбается ему Рейф. – Больше никто не видел. Просто я такой необыкновенно наблюдательный.
Диана и Джаред, однако, ничуть не удивлены.
– Ты знала? – спрашиваю я Диану.
Она уклончиво дёргает плечом.
– Всё дело в запахе. От него разит дымом.
– Моя мать тоже наполовину фея, – говорит Айвен. – Как вы думаете, её примут ликаны?
– Даже не сомневайся, – уверяет его Диана. – Уж я об этом позабочусь.
Айвен на мгновение застывает, глядя на костёр. Когда наши глаза встречаются, по его лицу струятся слёзы. Я тянусь к нему, но тут подходит Тьерни, и мы втроём обнимаемся, поражённые невероятным поворотом событий.
– Оказывается, ты играешь с огнём? – шутливо улыбаюсь я Айвену.
– Иногда, – отвечает он, смахивая слёзы. И, взглянув на Рейфа, добавляет: – Я-то думал, меня никто не видит.
– Хотела бы я взглянуть, как ты это делаешь, – игриво прошу я.
Айвен в замешательстве оглядывается, все подходят ближе и тоже просят его показать огненные фокусы.
– Хорошо, – наконец соглашается он. – Отступите на шаг, – просит он, – все, кроме икаритов, конечно.
Ариэль широко улыбается и подходит ближе к костру.
В наступившей тишине Айвен вытягивает руку ладонью вперёд, сжимает пальцы, будто приказывая что-то огню, и пламя принимается танцевать и вдруг тянется к нему, словно прислушиваясь. Айвен протягивает к костру другую руку и отводит её назад, будто дёргая за невидимую верёвку. Огонь склоняется к нему ещё немного, и вдруг длинный язык пламени отрывается от костра, устремляется к открытой ладони Айвена и сливается с его телом.
Айвен закрывает глаза и откидывает голову. Он дышит глубоко и размеренно, будто наслаждаясь приятными ощущениями. Костёр становится всё меньше, языки пламени один за другим тянутся к Айвену и исчезают в его руке. Наконец мы остаёмся в полной темноте, потухший костёр больше не спасает нас от ночной прохлады.
Айвен роняет руки и довольно улыбается. Когда он открывает глаза, они сияют золотом, словно освещённые изнутри факелом. Такого яркого взгляда я у него ещё не видела. Его глаза одновременно страшат и очаровывают.
– Что ты чувствуешь? – спрашиваю я.
– Это очень… приятно, – радостно улыбается он. – Во мне будто струятся потоки магической силы.
Я вздрагиваю от этого признания, и Айвен удивлённо хмурится моей реакции. Он снова тянет руку к кострищу и один за другим выпускает из ладони языки пламени. Не успевшие остыть дрова разгораются, на нашу поляну возвращаются тепло и свет.
Айвен вытягивает перед собой руку. На кончиках его пальцев, будто на свечах, пляшет пламя. Сложив губы трубочкой, он по очереди задувает четыре огонька, а пятый, на большом пальце, поколебавшись и бросив на меня лукавый взгляд, подносит к губам и гасит во рту.
Он снова смотрит на меня своими золотыми, пылающими огнём глазами.
– Какой вкус у огня? – зачарованно выдыхаю я.
Его голос звучит низко и ласково, в нём проскальзывают чувственные нотки.
– Медовый.
О Древнейший на святых небесах…
– А-а-а, – тяну я, не в силах произнести ничего членораздельного.
– Я тебе кое-что принёс, Рен, – совсем рядом раздаётся голос Рейфа.
Брат подаёт мне футляр со скрипкой.
Эту скрипку мне подарил Лукас. Но неважно. О нём я сегодня думать не хочу.
– У нас прекрасный повод отпраздновать, – сообщает Рейф. – А какое веселье без музыки и плясок у костра?
– Но они не знают наших танцев, – слабо протестую я.
– Ой, ну хватит, – фыркает Диана, перекидывая длинные локоны на грудь. – Да я выучу ваши танцы за пару минут!
Ликанка шутливо кланяется Рейфу, и он кланяется в ответ. Они копируют один из самых официальных строгих танцев, в котором партнёры держатся на расстоянии друг от друга и двигаются, как деревянные куклы. Глядя на них, все смеются, а Рейф вдруг хватает повизгивающую Диану в охапку и покрывает страстными поцелуями её шею.
Друзья с надеждой поворачиваются ко мне.
– Хорошо, я сыграю, – сдаюсь я.
И вот алая скрипка высвобождена из футляра, я подтягиваю и натираю канифолью смычок, пока остальные растаскивают брёвна к краям поляны, освобождая место для танцев. Взмах смычком – и я играю самую весёлую мелодию: гарднерийский народный танец. Скоро уже все отбивают ритм на пеньках-барабанах, хлопают в ладоши, смеются и улюлюкают.
Рейф показывает Диане движения старинного танца. Ликанке достаточно увидеть их один раз, и она вступает с Рейфом в круг, двигаясь с врождённой грацией. Заскучав от простых повторяющихся движений, Диана выдумывает новые, куда более чувственные, то прижимаясь бедром к партнёру, то покачивая вытянутыми над головой руками, будто змеями. Андрас подаёт руку Тьерни, и они присоединяются к танцующим. За ними спешат и Валаска с Алдер.
