– А чья волшебная палочка была у тебя в руке в тот раз? – подозрительно прищурившись, спрашивает Айвен.
– Мне дала свою палочку коммандер Вин.
Айвен со страхом смотрит на меня.
– Ты уверена? – встряхнув меня за плечо, уточняет он. – Может, тебе одолжил палочку кто-то из гарднерийцев?
– Уверена, – настаиваю я.
Огонь перекидывается на другие деревья, стоны и гул умирающего леса оглушают меня.
– Она заблокировала свою волшебную палочку руническим заклинанием, – сообщает Айвен.
– Как? Почему?
– Не хотела, чтобы гарднерийцы догадались, – выдыхает он, и я внутренне сжимаюсь, зная, что сейчас прозвучит. Айвен смотрит мне в глаза и твёрдо произносит: – Эллорен, ты новая Чёрная Ведьма.
В оцепенении я смотрю, как горят и падают деревья, а Айвен обнимает меня руками и крыльями.
Мы долго сидим так, пока огонь немного не стихает и оглушительный рёв пламени не сменяется тихим потрескиванием мёртвых ветвей.
– Итак, – решаюсь прошептать я перепуганным шёпотом, – ты и есть икарит, которому предначертано разрушить Гарднерию, а я та самая Чёрная Ведьма, которой предстоит тебя убить. О нас с тобой говорится в пророчестве.
Айвен качает головой, не сводя взгляда с дымящихся вдали деревьев.
– Я не верю в пророчества, – отвечает он, крепко стиснув зубы.
– А все верят.
– Да, верят, – полоснув меня острым взглядом, подтверждает он.
– И я даже не взяла настоящую волшебную палочку.
– Я знаю.
– А если у меня будет настоящая…
Мне вспоминаются истории Ни Вин об огненных шарах, которыми моя бабушка сжигала целые деревни, подчиняла государства.
У меня в руках огромная сила, и меня стоит опасаться.
– Кам Вин знает, – мрачно говорит Айвен.
– Почему же она не сказала мне?
– Не знаю, – пожимает он плечами и гладит меня крылом по щеке.
Его перья такие мягкие и шелковистые…
– Ты можешь летать? – вдруг спрашиваю я.
Честное слово, сегодня я будто нахожусь в невероятном сне.
Поколебавшись, Айвен кивает.
Я недоверчиво смотрю на него во все глаза.
– Ариэль и Винтер не могли.
– Ариэль и Винтер выросли с мыслью, что они исчадия зла. Их крылья потеряли силу.
– Не понимаю. Как это?
– Я тоже не знаю, почему так происходит. Но у икаритов это так.
Я прерывисто вздыхаю.
– С самого детства мне твердили, что ты ужаснейшее чудовище на всей Эртии.
– А мне говорили то же самое о тебе.
У меня вырывается смешок.
– По крайней мере в этом мы с тобой схожи. – Последние слова дяди Эдвина вдруг всплывают в моей памяти. – Мой дядя обо всём знал. Мне кажется, он надеялся, что я никогда не осознаю свою силу. Может, так бы и произошло, не приди я сюда сегодня.
– Он пытался тебя защитить.
– А твоя мать хочет защитить тебя.
– И в этом мы схожи, – улыбается Айвен, но его глаза остаются серьёзными.
– Что ж, мы с тобой два самых сильных существа на Эртии.
– И толком не знаем, как использовать свои силы, – добавляет Айвен.
Голова у меня уже раскалывается, и я роняю её на руки и закрываю глаза.
– Ты как? Ничего? – встревоженно спрашивает он.
Ещё как «чего». Вот уж кошмар так кошмар. Причём наяву.
– У меня от волнения разболелась голова, – отвечаю я Айвену, прижимая сжатые кулаки ко лбу.
Айвен встаёт передо мной на колени и кладёт тёплые ладони мне на виски. Открыв глаза, я вижу, как серьёзно он смотрит на меня, сосредоточившись на точке где-то в середине моего лба. Тепло от рук Айвена волнами проникает мне в голову, и боль постепенно отступает, пока наконец не исчезает совсем.
Айвен ласково обнимает меня за плечи.
– Спасибо, – потрясённо благодарю я.
Он с улыбкой кивает.
– Это настоящее волшебство!
Айвен так нежно заправляет прядь волос мне за ухо, что у меня на глазах выступают слёзы.
– Перед смертью, – срывающимся голосом говорю я, – дядя сказал, что я должна сражаться против гарднерийцев. И что он ошибся, когда надеялся уберечь меня от этой судьбы. Он пытался мне всё рассказать, но не смог. Умер, не договорив.
Я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание и не разрыдаться.
– Как ты думаешь, – наконец собираюсь я с силами, чтобы спросить, – они правильно поступили, спрятав нас вот так?
Быстро оглянувшись на догорающие деревья, Айвен качает головой:
– Нет.
Мир заходится вокруг в безумном танце, меня тошнит, перед глазами всё вертится, не желая останавливаться.
– Этого не может быть, – ошеломлённо произношу я. – Почему эта сила досталась мне? Я даже не знаю, как с ней справиться.
Айвен многозначительно кивает на догорающие деревья.
– Так научись!
И я вспоминаю, что сказала Марина в тот день, когда мы вернули ей кожу: «Сила меняет всё».
– Дело не только в нас, – задумчиво говорит Айвен. – Если никто не выступит против Гарднерии, они победят.
Неужели у нас получится и мы с нашей силой поможем победить гарднерийцев и альфсигрских эльфов вместе со всеми их союзниками?
Мы долго сидим обнявшись, слушая, как потрескивают сучья, пока Айвен не нарушает тишину:
– А вдруг мы и правда выиграем эту схватку?
– У нас мало шансов, Айвен.
– На Эртии случались и более странные вещи.
– Мы спасли Нагу из военного лагеря гарднерийцев, – улыбаюсь я, чувствуя, как в моей груди растёт решимость.
– И разрушили в тот день половину лагеря, – напоминает он.
– И шелки… Они теперь свободны.
– А ведь надежды почти не было.
– Теперь выясняется, что ты наполовину дракон.
Уголки губ Айвена приподнимаются в улыбке.
– А ты… именно ты, а не кто-то другой – Чёрная Ведьма.
Я киваю, как во сне.
– Вот уж чего никто не ожидал, а я меньше всех.
Айвен тепло сжимает мою руку, поднимается и идёт к озеру за одеждой. У самой воды он застывает и будто втягивает крылья. От них остаётся лишь рисунок на его спине. Его волосы снова темнеют, уши принимают обычную форму.
Айвен вздыхает, как после тяжёлой работы. Потом быстро набрасывает рубашку, надевает пояс, носки и натягивает сапоги.
