Спустя некоторое время поднимается ледяной ветер, звуки меняются на более открытые и пустые. По-видимому, деревья остались далеко внизу.
Потом мы поворачиваем в другую сторону, и Айвен подхватывает меня под бёдра, уверенно придерживая.
– Ты там как, ничего? – мягко спрашивает он, и я молча киваю, уткнувшись ему в плечо.
– Мы на вершине, – говорит он, крепко прижимая меня к себе под порывами ветра. – Вид отсюда сногсшибательный.
Чуть приоткрыв глаза, я вижу полоску невероятно синего неба над головой. Айвен разворачивается, чтобы продемонстрировать вид у себя за спиной, и я ахаю от изумления.
Мы стоим на голом камне, а далеко внизу, у подножия Южного хребта, расстилается долина. Крошечные деревушки Кельтании всё ещё далеко, земля припорошена снегом и сверкает на солнце. Вид восхитительный… Наверное, мне должно быть холодно на такой высоте, но я не чувствую мороза. Айвен согревает меня своим теплом.
Я закрываю глаза, и мы начинаем спуск, точнее, переходим к почти вертикальному падению. Спустя некоторое время до меня долетает резкий аромат сосновых иголок, и вскоре Айвен спрыгивает на землю.
– Всё, Эллорен, спустились, – говорит он.
Когда он произносит эти слова, его губы, тёплые и сухие, касаются моей кожи.
Я открываю глаза. Нас окружает густой сосновый лес. Айвен разжимает объятия, и я опускаю ноги на землю, отпускаю его шею и отступаю на шаг, тут же пожалев об этом – холод мгновенно проникает мне под накидку.
Мне не хватает его тепла, но ещё больше мне не хватает самого Айвена, его близости.
– Так кто же ты? – спрашиваю я, подпустив в голос легкомысленных ноток. – Может, ты из рода фейри-покорителей гор?
Он мимолётно улыбается моей шутке, но по его лицу тут же пробегает выражение такой непередаваемой боли, что мне становится стыдно.
– Айвен, неужели всё так плохо? – мягко спрашиваю я.
Он не отвечает, но хмурится так печально, что всё понятно и без слов. Что бы там ни было, говорить об этом ему слишком тяжело.
По крайней мере со мной.
Айвен отводит взгляд, его лицо каменеет.
– Нам пора. Андрас с лошадьми, наверное, уже на месте. До Линдона лучше добраться до темноты.
Я киваю, и мы пускаемся в путь, петляя среди деревьев, то и дело соприкасаясь плечами. Каждый раз от таких прикосновений мои линии огня вспыхивают, мы с Айвеном обмениваемся неуверенными улыбками, и я с огромным трудом сдерживаюсь, чтобы не взять его за руку.
В памяти всплывает ночь, когда мы освободили Нагу. Я помню, как Айвен тогда дотронулся до моего лица, тогда, казалось, он был готов меня поцеловать. И ещё одна ночь, возле пещеры, где прячется Нага, когда мы обменивались волнами невидимого пламени. В те редкие мгновения Айвен будто давал волю своим чувствам, и вот сегодня, когда мы перелезали через хребет, я снова ощутила его близость.
Отбросив все доводы рассудка, я легко, будто случайно, касаюсь рукой ладони Айвена и обвиваю его мизинец своим. Он резко втягивает воздух, его огненные силы вспыхивают с новой силой, и Айвен бросает на меня жаркий взгляд.
И без слов переплетает свои пальцы с моими.
Наконец мы подходим к границе пустых земель. До нас доносятся мужские голоса и ржание лошадей.
– Стяни волосы потуже и надвинь ниже капюшон, – советует Айвен, вглядываясь вперёд сквозь деревья и густой подлесок и по-прежнему держа меня за руку.
Лицо я ещё утром напудрила смесью, которую сделала для меня Тьерни, – моя кожа приобрела красноватый оттенок, как у кельтов, а чёрные локоны я замотала длинным белым шарфом.
Отпустив руку Айвена, я прячу под шарф выбившиеся пряди и набрасываю на голову капюшон. Потом наматываю шерстяной шарф, чтобы спрятать нижнюю часть лица до самого носа.
– Ну как, я похожа на бабушку? – спрашиваю я Айвена, обдирая губы о жёсткую шерсть шарфа, закрывающего мне рот.
– Нет, – улыбается он, придирчиво осматривая меня с головы до ног. – Ты настоящая кельтийка. Твоя бабушка под страхом смерти не надела бы такое платье. – Айвен подставляет мне согнутую в локте руку, и я опираюсь на неё. – Не отходи от меня, пока не найдём Андраса.
На ярмарке нас увлекает настоящий вихрь. Продавцы привезли лошадей всевозможных пород и мастей. Кельты опускаются на колени рядом с животными, чтобы получше рассмотреть их, ощупывают их ноги в поисках дефектов, торгуются, снижая цену.
Густо пахнет тёплым конским навозом, лошадиными шкурами и сеном. Этот аромат пробуждает в памяти воспоминания о наших лошадях в доме дяди Эдвина и о прогулках верхом вместе с братьями.
Лошади Андраса – самые здоровые и красивые животные на этой ярмарке, и он окружён тесной толпой покупателей. Заметив нас, Андрас поднимает руку в приветственном жесте, что-то говорит собравшимся рядом кельтам и широкой походкой направляется к нам.
– Привет, Андрас, – говорит Айвен, привалившись к воротам «пастбища».
Андрас кивает и бросает взгляд на Южный хребет.
– Я рассчитывал увидеть вас ближе к вечеру. Быстро вы добрались.
– Всё потому, что я замечательно лазаю по горам, – нервно шучу я. – Для меня – это обычная прогулка. Подустала только спасать Айвена, он то и дело норовил свалиться в расщелину.
Андрас удивлённо поднимает брови, а Айвен криво ухмыляется.
– Извините, – бормочу я. – До сих пор трясёт.
Андрас со смехом уходит за лошадьми и скоро возвращается с красивой вороной кобылой, к явному неудовольствию кельта, который собирался её приобрести.
Кобыла уже осёдлана, и я благодарно улыбаюсь Андрасу.
– Вы не торопитесь, – говорит Андрас. – Я завтра буду здесь весь день. И обязательно вас дождусь.
Айвен дружески похлопывает лошадь по шее, гладит её гриву и наконец без труда вскакивает в седло. Андрас помогает мне усесться позади Айвена и уходит к нетерпеливым покупателям.
Глядя, как пропадают в ярмарочном водовороте широкие плечи Андраса, я обнимаю Айвена за пояс и крепко прижимаюсь к его спине. Он на секунду напрягается, как струна, но тут же расслабляется. Очень приятно вот так обнимать его, быть к нему так близко. Пожалуй, более чем просто приятно.
– Ну что, – говорит Айвен, бросая на меня взгляд через плечо и лукаво улыбаясь, – похоже, завтра ты понесёшь меня через Южный хребет.
– Только если ты вежливо попросишь, – шутливо отвечаю я, обнимая его ещё крепче. – И скажешь волшебное слово – «пожалуйста»!
Это уже откровенный флирт, и я жалею о последних словах, как только они слетают с моих губ. Мы и так слишком вольно себя ведём, это не к добру.
Скрытое пламя Айвена взвивается сполохами, он изумлённо оглядывается на меня, на смуглых щеках проступает румянец.
