Я тщетно пытаюсь осознать, какая тяжесть ложится мне на плечи.
– Спрячь Жезл, – советует Сейдж. – Никому о нём не рассказывай.
Сердце у меня тревожно колотится. Я опускаю платье, и Сейдж касается моего рукава, превращая всю одежду снова в чёрную.
Опять я выгляжу как гарднерийцы. Как настоящая Чёрная Ведьма.
От ужаса меня слегка трясёт.
Как же хочется поделиться мыслями с Сейдж, сказать ей: «Мне страшно. В моих жилах струится чёрная магия моей бабушки. И эта магия становится всё сильнее».
– Что, если Жезл выбрал неправильную хранительницу? – оставив при себе все страхи, спрашиваю я.
Сейдж хмурится и крепко сжимает в руке Белый Жезл. Она в замешательстве смотрит на меня, будто не зная, отдать ли мне его или оставить себе. Наконец, глубоко вздохнув, она решительно протягивает мне Белый Жезл.
– Он твой, – произносит она. – Возьми. Жезл выбрал тебя – никаких сомнений.
Я беру волшебную палочку и прячу её в высоком ботинке, раздираемая противоречиями, даже сильнее, чем в первый раз.
Спрятать. Хорошенько спрятать.
Мы прощаемся, и Сейдж обнимает меня. В эту секунду мне нестерпимо хочется рассказать ей о тёмной силе, которая растёт во мне. О том, как боится меня лес. Однако слова не идут… слишком страшно признаться. Пора расставаться.
Собираясь открыть дверь и шагнуть за порог, я вдруг слышу голос Сейдж:
– Эллорен!
Я оборачиваюсь. Лиловое лицо Сейдж поблескивает в алом свете фонаря тёмно-фиолетовыми искорками. Она смотрит на меня, будто охваченная дурным предчувствием.
– Белый Жезл знает, что в твоей крови её магия, – произносит Сейдж. – Он всё равно выбрал тебя.
Глава 7. Тираг
Диана ждёт меня возле дома Валаски.
– Ну как? Жива? – спрашивает она, поблёскивая глазами, в которых отражается луна.
Так и хочется ответить ей честно, ничего не скрывая: «Знаешь, у меня в руках волшебная палочка, которая на самом деле вполне может быть и Белым Жезлом. И скорее всего, мы с Сейдж больше никогда не увидимся. Гарднерийцы разослали следопытов в поисках невинного младенца, а скоро к ним присоединится и Фэллон Бэйн».
Вместо этой тирады я потираю лоб, привыкая к грузу ответственности.
– Мне бы немного побыть одной, – прошу я. – Я здесь, недалеко. – Кивнув на дом, вокруг которого, как по волшебству, исчезли руны, я добавляю: – Если что, ты услышишь.
Диана оглядывает меня и лес неподалёку, будто взвешивая возможные угрозы. Потом кивает и оставляет меня наедине с моими мыслями.
Дождавшись, когда Диана скроется в доме, я прохожу через рощицу и останавливаюсь с другой стороны. Отсюда виден весь город Сайм. Серебристые облака рассеялись, остались лишь холодные далёкие звёзды. Веет прохладой, будто зима пытается проникнуть сквозь невидимый купол, накрывший город.
Я прислоняюсь к сухому дереву, чувствуя, как кора царапает мне плечи, и смотрю на звёздное небо. Вселенная так огромна… а я всего лишь крошечное, ничтожное существо перед лицом вечности.
Малыш Сейдж – икарит, которого все так страшатся, вовсе не исчадие зла. Он не похож на кошмарных злодеев, которые снились мне несколько месяцев назад. И никакое он не оружие. Финнир всего лишь ребёнок. Обыкновенный невинный младенец.
А у меня есть могущественная волшебная палочка. Белый Жезл.
Однако мой Жезл так же слаб, как малыш-икарит из пророчества. Он лишь способен посылать призрачные видения – стражей, и выбрал себе хранительницу, которая не владеет магией.
Почему?
Жаль, что рядом нет Айвена. Был бы он со мной здесь, сейчас, под этими звёздами… Я бы рассказала ему всё до последней детали, а он бы внимательно слушал, не перебивая, как он умеет, держал бы меня за руку и ласково согревал своим огнём.
Сердце у меня тоскливо сжимается.
Айвен скоро уедет в Восточные земли.
Айвен, с которым нам никогда не быть вместе…
Я от неожиданности вздрагиваю – по рощице, пробираясь среди деревьев, бредёт козлёнок. Малыш останавливается передо мной и смешно склоняет набок любопытную головку. За ним идут другие козлята, и я склоняюсь потрепать одного из них по загривку.
– Привет, Эллорен.
У соседнего дерева стоит Валаска, внимательно рассматривая меня в темноте.
Я выпрямляюсь.
– Здравствуй, Валаска.
Она запрокидывает голову, оглядывая ветви деревьев. Наверное, ищет стражей.
– Они улетели, – говорю я. – Они всегда так делают.
– Ты видела белых птиц и прежде? – морщит лоб Валаска.
Я молча киваю.
– Нам никто не поверит, – вздыхая, говорит Валаска.
Она медленно идёт ко мне, останавливаясь погладить козлёнка и подтолкнуть его к остальным.
– Ты думала о возлюбленном? – спрашивает она, указывая на звёзды. – Минуту назад. Когда смотрела в небо. – Валаска улыбается. – В твоих глазах мелькнуло что-то такое… ты словно тоскуешь о ком-то.
О возлюбленном.
Вряд ли я могу назвать так Айвена. Разве можно назвать возлюбленным того, с кем ни разу не целовалась? С кем можно только дружить? Того, кто скоро уедет далеко-далеко?
Я пожимаю плечами, не решаясь заговорить, чтобы не сказать лишнего.
– Сейджеллин вернула тебе Белый Жезл? – спрашивает Валаска.
Я искоса бросаю на неё долгий взгляд и киваю.
– Где он? – снова пристально оглядывает меня чародейка.
– Надёжно спрятан. И я не знаю, что с ним делать, – признаюсь я.
– Тебе и не нужно ничего с ним делать, – улыбается Валаска. – Просто слушай его. – Она оглядывается, улыбаясь всё шире. – Ты здесь, потому что слушалась его.
– О да, сюда я добралась.
Привалившись к дереву, я думаю о том, сколько всего на меня свалилось. Неприятно покалывает лоб, и я прикладываю к нему ладонь, чтобы уменьшить боль.
– Что с тобой? – встревоженно хмурится Валаска.
– Ничего. У меня часто болит голова.
Она оглядывает меня с головы до ног и достаёт из кармана плоскую фляжку.
– Вот, – говорит она, передавая мне фляжку с открытой крышкой, – выпей. Немного. Тебе станет легче.
– Что это? – спрашиваю я, сделав глоток.
– Тираг, – поясняет Валаска. – Кислое кобылье молоко. Мы часто его пьём.
Из фляжки пахнет горечью и лечебными травами, и я настороженно поднимаю глаза на Валаску.
– Алкоголь там тоже есть?
– Ой, забыла, – смеётся Валаска. – Гарднерийцы ведь совсем не пьют, правда?
