Бакстер подошёл к кружке и боднул её рогом. Кружка покачнулась.
– Эй! Что она тебе сделала?
Бакстер разбежался и снова боднул. Кружка опрокинулась. Даркус смотрел как заворожённый. Жук подсунул рог под кружку, поднатужился и чуть приподнял. Кружка стукнулась о стенку аквариума.
– Это зачем? – Даркус поставил кружку прямо.
Бакстер качнул головой и снова опрокинул кружку. Раскрыл надкрылья, взлетел и, ухватив кружку за ручку, стал тянуть.
– Хочешь, чтобы я её взял? – спросил Дар-кус. – Вот так?
Бакстер опустился в аквариум и выжидательно уставился на Даркуса.
– Туда, к тебе?
Даркус положил кружку рядом с Бакстером. Жук затолкал кружку в шалашик из коры, влез в неё задом наперёд и опять вылез.
– Спальню себе устроил? – фыркнул Даркус.
Бакстер привстал на задних лапках и замахал передними, словно радовался, что Даркус его понял.
– Правда, спальню! – засмеялся Даркус. – И с каких это пор жукам спальни нужны?
Бакстер нахально склонил голову набок, будто говоря: «Много ты понимаешь!»
Даркус хотел возразить, но потом засмеялся и хлопнул себя по лбу. Не хватало ещё с жуками спорить! Иногда ему всерьёз казалось, что они с жуком общаются, хоть это и невозможно. Он как будто чувствовал, что нужно Бакстеру. По крайней мере, ему нравилось так думать. Если присмотреться, действия жука выглядели осмысленными. Иногда Бакстер точно старался о чём-то ему сказать – вот как с той жёлтой божьей коровкой в музее.
Интересно, что об этом подумал бы дядя Макс? Нет, наверное, лучше ему не говорить. Дядя Макс и так относится к Бакстеру с недоверием, хотя это несправедливо. В конце концов, Бакстер просто жук. Он не виноват, что умнее других жуков.
Папа потребовал бы доказательств. Он всегда наставлял Даркуса, что ко всему нужен научный подход. «Жизнь – загадка, сынок, а наука – инструмент для её понимания». Этими словами папа неизменно откликался на любые задачки, даже такие обыденные, как «куда задевался мой второй ботинок?». Даркус надоевшую фразу встречал громким стоном, а сейчас всё бы отдал, только бы её услышать.
Вдруг Даркус выпрямился.
– Ну конечно! Надо провести эксперимент: проверить, понимает меня Бакстер на самом деле или нет? Папа так бы и сделал!
Даркус осмотрел землю у порога. Чтобы поставить эксперимент по-научному, требовался обыкновенный жук для сравнения.
Даркус подобрал палку и пошуровал среди цветов на клумбе. Жуков там не нашлось. Тогда он перевернул лежащий на земле камень – под камнем собралась целая компания мокриц. Даркус выбрал одну.
– Сгодишься! Не бойся, я тебя не съем.
Даркус посадил Бакстера и мокрицу на бетонную ступеньку, подальше от края.
– Так, сейчас я вас отпущу, а вы оба не двигайтесь, оставайтесь на месте, – медленно и раздельно произнёс Даркус. – Раз, два… Начали!
Жук и мокрица замерли. Даркус уставился на мокрицу, мысленно приказывая ей ползти, но та не шевелилась.
Он снова взял жука в одну руку, мокрицу – в другую.
– Ладно, а теперь, как только я вас отпущу, ползите вперёд и на краю остановитесь!
Он снова поместил их на ступеньку. На секунду оба застыли, а потом Бакстер двинулся вперёд.
– Ура! Бакстер, давай!
Тут поползла и мокрица. На краю ступеньки насекомые остановились. Даркус почесал в затылке. Пока что ничего доказать не получалось.
Мокрица поползла вдоль края ступеньки.
– Ага! Я говорил – остановиться на краю, а не вбок ползти! – обрадовался Даркус.
В ту же секунду Бакстер перевалился через край и шлёпнулся на спину, дрыгая лапками в воздухе.
– Ой, Бакстер, ты не расшибся?
Даркус вернул жука в аквариум.
– Неуклюжий ты, вот что…
Решив больше не экспериментировать, Даркус очистил банан, который дядя Макс принёс ему вместе с молоком, отломил кусочек и положил к Бакстеру в аквариум. В папиной книжке говорилось, что жуки-носороги питаются фруктами и древесным соком. Бакстер особенно любил бананы. Глядя, как он уплетает угощение, Даркус в стотысячный раз гадал, где сейчас его папа, при чём тут жуки и какое отношение к папиному исчезновению имеет Лукреция Каттэр – странная сердитая женщина, которая ходит, опираясь на палки.
От этих мыслей его отвлекли крики и грохот во дворе за кирпичной стеной. Соседи опять ссорились.
– Ах ты, змей ползучий! Открой сейчас же! – Громкий стук. – Не откроешь – я… Я её выломаю!
– Ломай, попробуй, а я посмотрю, как это у тебя получится, слабак! – захохотал Хамфри.
– На этой неделе придут с проверкой из муниципалитета!
– Вот и убери мусор со двора, чего ждёшь?
– Это твоя тухлая комната – рассадник заразы!
– В комнате я уберу, как только ты во дворе расчистишь.
– ИСТРЕБИ ПРОКЛЯТЫХ ЖУКОВ, НЕРЯХА!
Даркус насторожился.
Жуков? У соседей есть ещё жуки?
Бакстер мирно поедал банан. Даркусу и в голову не приходило, что там, откуда он взялся, могло быть много жуков. А вдруг они такие же разумные, как Бакстер?
В углу двора стоял сарайчик-развалюха. Даркус забрался на подгнивший подоконник, потом подтянулся и влез на замшелую крышу, оттуда – на стену и растянулся на стене плашмя. Заглянув на другую сторону, он присвистнул от удивления.
Двор был битком набит мебелью.
Дядя Макс говорил, что соседи – барахольщики, но такой груды старья Даркус и представить себе не мог.
Словно огромное мебельное побоище вмиг заморозили при помощи мощного облучателя. Ножки столов и стульев торчали в разные сто-роны, будто палки, занесённые для удара. С краю общей свалки рвалась на волю отважная вешалка для шляп, её удерживали побеги сорняков. Под брезентом притаились платяные шкафы. Торшеры с ободранными абажурами стояли, связанные верёвкой. Матрасы ощетинились пружинами, а посередине двора вздыбилась громадная ванна – на никелированном кране беспомощно болтался розовый самокат.
– Круто! – прошептал Даркус.
Ему сразу захотелось всё тут облазить и исследовать.
У самого дома виднелся раскидистый платан, гораздо выше окна, откуда раздавались крики. Густая листва наверняка скроет Даркуса, а если придётся удирать, запросто можно спрятаться среди мебели. Уже наступали сумерки, на небе вспухали угольно-чёрные тучи. В темноте Даркуса вряд ли кто заметит, а дядя Макс вернётся с работы только после шести.
Не раздумывая больше, Даркус спрыгнул в гущу Мебельного леса – так он решил назвать свалку.
Крышка стола под ногами проломилась с громким треском. Даркус перевалился через ручку стоящего дыбом дивана, съехал по наклонному сиденью и приземлился в кучу выцветших подушек, подняв целое облако пыли.
