В тишине зрительного зала кто-то засмеялся.
– Смейтесь, пока можете! – прорычала Лукреция Каттэр. – Переворот уже начался, но вы его не замечаете, потому что пока всё происходит на микроскопическом уровне. Урожаи падают, деревья умирают. По моему приказу навозные жуки взяли отпуск, и на пастбищах растут горы экскрементов. Скоро из-за этого начнут распространяться болезни скота. Через несколько месяцев люди будут драться из-за оставшейся еды, голод будет отнимать человеческие жизни, и тогда вы поймёте, что я говорю правду.
Её голос загремел, перекрывая испуганный шепот зрителей:
– НАЧИНАЕТСЯ БУНТ ЖУКОВ!
Её сверкающее платье заколыхалось и рассыпалось золотыми брызгами. Стройные отряды скарабеев зависли в воздухе, и все увидели четыре чёрные когтистые ноги Лукреции Каттэр и чёрное брюшко, как у жука. За спиной развернулись чёрные прозрачные крылья – и Лукреция Каттэр взлетела над сценой. Подняв человеческие руки, она сняла с головы корону, стряхнула парик и тёмные очки. Опять водрузила корону на гладкую чёрную голову и выставила вперёд тонкие усики. Фасеточные глаза блестели. Лукреция Каттэр отбросила в сторону фальшивый подбородок, выставляя напоказ острые чёрные жвалы.
– Я – КОРОЛЕВА ЖУКОВ, И ВСЕ ВЫ МНЕ ПОКОРИТЕСЬ!
32
Битва вечерних нарядов
Даркус с трудом оторвал взгляд от жуткого зрелища, происходящего на сцене. Ноги его словно приросли к полу, и каждая клеточка мозга требовала спасаться бегством. Он схватил за руки Вирджинию и Бертольда. Друзья смотрели на него полными ужаса глазами. Из-за кулис не было видно зрительного зала, только слышно аханье и приглушённые вскрики. Кто-то даже зааплодировал, думая, что всё это – часть программы, и крикнул:
– Потрясающий костюм! Великолепные спецэффекты!
Моулинг пальнул в его сторону из пистолета, чтобы он угомонился.
– Сейчас или никогда! – прошептал Даркус.
– Сейчас! – ответила Вирджиния.
Бертольд кивнул.
– Смотрите, чтобы вас жуки Лукреции не покусали, – сказал Даркус. – Помните про ядовитых жёлтых божьих коровок.
И он выбежал на сцену. Друзья поспешили за ним следом.
– НЕТ! – во всё горло крикнул Даркус. – Мы НИКОГДА тебе не покоримся!
Лукреция Каттэр повернула голову и разинула чёрную пасть.
– Ты?! – выплюнула она. – Я думала, ты сдох!
– Даркус!
Посередине первого ряда стоял папа Даркуса в шикарном серо-синем костюме, чисто выбритый и с зализанными волосами.
– Не подходи к ней!
– Папа! – Даркус запнулся.
– Значит, придётся убить тебя снова. – Лукреция Каттэр повернулась к зрителям: – Пусть это будет вам предостережением. – И добавила, глядя в объектив телекамеры: – Вам всем! – Запрокинув голову, она издала ужасающий скрежет.
– НЕТ! – закричал Бартоломью Катл.
Новак взвизгнула: платье маман затрепетало и словно взорвалось тысячей чёрных бусин. Она осталась посреди сцены в чёрном обтягивающем комбинезоне.
Лукреция Каттэр издала несколько щёлкающих звуков – Даркус их уже слышал. Жуки-бомбардиры, которые раньше служили одеждой Новак, полетели ему прямо в лицо.
– Даркус! – крикнул папа. – Беги!
Тут зрители не выдержали. От страха они не могли встать и только кричали, цепляясь друг за друга.
Даркус пригнулся, схватил приделанную к школьному рюкзаку гибкую трубку, быстро повернул переключатель и прицелился в летящих на него жуков.
– Вирджиния! – позвал он. – Бертольд!
– Мы здесь! – ответили они в один голос, подбегая к нему со своими эксгаустерами.
На плече у Даркуса Бакстер встал на дыбы, готовый пропороть рогом любого жука-бомбардира, который прорвётся мимо трубки. Даркус за несколько секунд всосал в рюкзак нападающих жуков и снова выпрямился. Оглянулся, опасаясь, как бы жуки не прожгли пластиковую ёмкость кислотой, но те, не слыша больше приказов Лукреции Каттэр, вмиг успокоились и вели себя теперь как обычные жуки.
– Охрана! – крикнул кто-то в зале. – Чего вы ждёте? Задержите Лукрецию Каттэр!
Вдруг пронзительно завизжала женщина. Этот характерный визг уже слышали раньше в кинотеатрах всего мира. В воздухе замелькали белоснежные сверкающие жуки.
Зрители не верили своим глазам: посреди зала застыла обнажённая Руби Хисоло-младшая, а у неё над головой повисла туча насекомых. Её потрясающее платье рассыпалось на целый батальон жуков.
Раздался ещё один крик, более низкий и глубокий, и к бриллиантовым жукам присоединились изумрудно-зелёные златки. Стелла Мэннинг тоже вскочила с места; на ней были только утягивающие панталоны и корсет. Актриса обеими руками отмахивалась от лезущих в лицо насекомых.
Телекамеры и так были нацелены на знаменитых актрис, чтобы показать зрителям всего мира их радость или разочарование при объявлении победительницы. Сейчас они передавали в эфир открытую всем взорам филейную часть Руби Хисоло-младшей и перепуганное лицо Стеллы Мэннинг. Между тем белые, зелёные и золотые жуки ринулись в зрительный зал, кусая и царапая зрителей и звёзд экрана и сцены. Крики ужаса смешались с жужжанием тысяч насекомых. Даркус разглядел, что у златок, составлявших раньше платье Стеллы Мэннинг, челюсти крупные, как у жука-скакуна, и кусают они до крови.
– Папа! – закричал Даркус.
Он потерял отца из виду. Зрители мчались к выходу, толкались и лезли через спинки кресел. Кто-то пробивался к сцене, желая сразиться с Лукрецией Каттэр, другие думали только о своём спасении. Обнажённая Руби Хисоло-младшая в истерике бегала по проходу и пробовала сорвать одежду с других людей, чтобы чем-нибудь прикрыться. Она горько жалела, что не надела сегодня нижнего белья. Несколько беспринципных фотографов, сбивая друг друга с ног, спешили воспользоваться случаем и сделать сенсационные снимки.
Одна зрительница вдруг выхватила из-за подвязки для чулок револьвер и выстрелила. Наступила оглушительная тишина. Все оглянулись на сцену – жива ли Лукреция Каттэр? Пуля отскочила от её панциря, не причинив ей вреда, и рикошетом перебила проволоку, державшую огромный экран, на котором жуки всё ещё истребляли урожай пшеницы. Экран с одного края ухнул вниз, и стало видно, что за ним высятся ряды позолоченных клеток с экзотическими попугаями. Испуганные птицы бились в клетках, пытаясь выбраться на свободу.
Лукреция Каттэр торжествующе захохотала ужасным шипящим и булькающим смехом, наслаждаясь творящимся вокруг безумием. Раздалось ещё несколько выстрелов. Один человек замахнулся на жуков кулаком, но промахнулся и ударил известную киноактрису. Та развернулась и в ответ врезала ему по физиономии. Драки вспыхивали по всему зрительному залу.
