Лукреция Каттэр повернулась к камере с красным огоньком:
– Я требую, чтобы ваше правительство подготовило документ о передаче мне всей полноты власти! Если они поторопятся, то, может быть, вы не успеете умереть от голода.
Даркус проследил за её взглядом и заметил за телекамерой Лин-Лин. Всё делалось на публику. Нужно было прервать эфир, но и зрителей в зале необходимо защитить от жуков. Даркус нашёл глазами дядю Макса и Мотти – они дрались с Крейвеном и Данкишем. Неподалёку стояла невозмутимая Калиста Блум и фотографировала себя на фоне знаменитостей, преследуемых жуками.
Взгляд Даркуса остановился на треногах с прожекторами в дальнем конце зрительного зала. Он махнул рукой Вирджинии с Бертольдом и показал в ту сторону.
– Надо это скорее прекратить! – крикнул Даркус. – Задействуйте свет!
Бертольд нахмурился, зато Вирджиния, поняв, закивала головой. Она подтолкнула Бертольда, и оба спрыгнули со сцены. Они помчались через зрительный зал, на ходу всасывая эксгаустерами жуков.
– Бакстер! – Даркус снял жука с плеча. – Ты можешь долететь до той телекамеры и найти, где у неё выключатель?
Жук-носорог, кивнув, поднялся в воздух.
– Новак, беги за кулисы!
– А ты что будешь делать?
– За меня не волнуйся.
Даркус оттолкнулся от сцены и прыгнул на смертоносно опасную телохранительницу.
Лин-Лин отпрыгнула, перекувырнувшись в воздухе. Даркус не успел затормозить и проехался по полу на том месте, где она только что стояла. Он не удержался на ногах и растянулся плашмя. Лин-Лин приземлилась. Ноги её оказались по обе стороны от головы Даркуса.
– Нет! – завопила Новак, бросаясь к краю сцены.
А Даркус улыбнулся:
– Привет!
Лин-Лин отвела ногу назад, чтобы ударить мальчика в лицо, и тут Даркус повернул переключатель своего оружия. Из трубки вылетела туча жуков-бомбардиров прямо в лицо Лин-Лин. Она отшатнулась, прикрывая обожжённое лицо руками, – жуки-бомбардиры от страха обрызгали её кислотой.
Даркус кинулся бежать вдоль кабелей, которые тянулись от телекамеры к распределительному щитку.
Усики Лукреции Каттэр задёргались. Она отозвала жуков-бомбардиров от Лин-Лин и приказала им присоединиться к полчищам жуков, бесчинствующих в зрительном зале.
Даркус открыл две пластмассовые коробки, пристёгнутые к поясу для инструментов. В каждой сидело по четыре жука-титана.
– Заберитесь в распределительный щиток, – шепнул он жукам, – и перегрызите провода. Остановите трансляцию!
Дважды повторять не пришлось. Жуки-титаны быстро пробежали по кабелю и принялись грызть провода.
Вдруг Даркус почувствовал, что его поднимают в воздух. Он ухватился за телекамеру. Лин-Лин сорвала с него рюкзак и отшвырнула в сторону. Мальчик вырывался и брыкался, но она оказалась невероятно сильной.
Дядя Макс закричал:
– Руки прочь от моего племянника! – и бросился к ним, засучив рукава.
Но Моулинг его заметил и помчался наперехват, пыхтя как паровоз.
Калиста Блум всё это время старалась держаться поближе к дяде Максу. Вдруг у неё подвернулся каблук, она вскрикнула и упала на пол прямо перед громилой Лукреции.
– Мама! – заорал Бертольд.
Он повернул прожектор так, чтобы луч бил в глаза Моулингу. Телохранитель остановился, на секунду ослепнув, и тут же на него набросились жуки – их привлекал яркий свет.
Калиста Блум кое-как поднялась на ноги, снова подвернула каблук и опять упала, нечаянно пнув Моулинга в самое дорогое.
Моулинга перекосило, словно он съел лимон. Он скрючился от боли, держась за пострадавшую часть своего тела. Тут подскочил дядя Макс и врезал ему от души. Моулинг рухнул на пол.
Лин-Лин взмахнула рукой. Даркусу показалось, что она хочет его ударить, но она защищалась от подставки для микрофона, летевшей ей в голову. Телохранительница блокировала удар и, схватившись за подставку, обернулась. Другой конец держала Новак.
Лин-Лин сделала пируэт, свободной рукой вцепилась в подставку посередине и легко подняла Новак в воздух. Девочка разжала руки и, проделав серию кувырков, приземлилась в боевую стойку.
Даркус был потрясён. Он хотел зааплодировать, но не успел: Новак уже бежала вперёд. Она закружилась вокруг противницы, нанося ногами удары в прыжке и ни на мгновение не упуская Лин-Лин из виду.
Лин-Лин оттолкнула Даркуса. Нога Новак задела её щёку, уже обожжённую жуками, и распорола кожу. Кровь брызнула на пол.
Даркус уставился на ноги Новак. Вместо ступней у неё были когти. Чёрные острые когти, как у её матери.
Лин-Лин сгруппировалась и снова ринулась в атаку. Новак блокировала её удары, но всё же силы были неравны. Девочка выполнила сальто назад, пошатнулась и упала на колени. Вдруг оказалось, что Лин-Лин стоит над ней. Лицо у телохранительницы было всё в крови и в волдырях от кислотных ожогов.
Даркус подобрал подставку от микрофона и подсёк Лин-Лин под колено опорной ноги. Лин-Лин упала.
– НОВАК, БЕГИ! – крикнул Даркус.
Вскочив на сиденье, он увидел Вирджинию и Бертольда. Каждый из них стоял возле своего прожектора и водил лучами по залу. Даркус показал им, где жуки толклись плотней всего.
– ТУДА СВЕТИТЕ! – крикнул он.
Вирджиния нацелила яркий луч в гущу жуков и крикнула Бертольду, чтобы делал то же самое. Лучи встретились, удваивая свою яркость.
Жуков неудержимо тянуло к свету. Они прекратили сражаться с людьми и, как загипнотизированные, закружились в световом пятне.
33
Хищники и добыча
– Даркус, послушай меня, пожалуйста!
Даркус оглянулся на громкий голос Новак и спрыгнул с кресла.
– Помоги мне! – выпалила Новак, схватив его за руку. – Маман хочет снова посадить меня в камеру окукливания!
– Что за камера такая?
– Там очень больно, я боюсь! – Новак до крови кусала себе губы. – Она превратит меня в жука, такого же, как она.
– Нет, Новак, я ей не позволю.
– Спасибо! – Новак повисла у него на шее. – Я знала, что ты поймёшь. Спасибо, спасибо!
– Ай! Отпусти! – засмеялся Даркус.
– Держись подальше от Лин-Лин, – сказала Новак, тревожно оглядываясь. – Она убивает людей и даже не особо напрягается при этом.
Даркус тоже оглянулся. Несколько наиболее спортивных актёров и каскадёров окружили телохранительницу. Лин-Лин стояла в центре круга в боевой стойке, совершенно спокойная.
