С некоторой долей злорадства она смотрела, как у Дилана отвисает челюсть.
– Я вернусь назад, – сказала Поппи. – Хочу еще раз проверить тот кабинет.
– Я иду с тобой.
– Нет, я сама справлюсь. А ты лучше оставь меня в покое.
Дилан пожал плечами и затопал прочь.
Поппи чуть было не окликнула его, но пересилила себя и крепко сжала губы. Она давно привыкла действовать самостоятельно. И все-таки без Дилана в коридоре стало пусто. Здесь, в Ларкспуре, происходит что-то странное. Что-то, чего она не может описать словами.
Она повернулась и направилась обратно, к кабинету.
Поппи подошла к маленькой рамке, висящей на стене рядом с дверью. Приглядевшись, она смогла рассмотреть вставленный в рамку рисунок – на нем были изображены пятеро детей. Три мальчика и две девочки. Лица у всех мрачные, а глаза темные, пустые.
Дети были одеты в форму, сшитую из жесткой черной фланели и накрахмаленного хлопка; мальчики в шортах, девочки в юбках. Похоже, что все они ходили в одну школу лет пять-шесть назад.
«Может быть, Маркус и Азуми правы!» – подумала Поппи. Стиль рисунка показался ей знакомым, и она вдруг поняла почему. Девочка из зеркала дарила ей похожий рисунок – тот, который Эшли хотела испортить. Только на том рисунке все дети были в масках.
Поппи продолжала вглядываться в рисунок на стене, и по коже у нее побежали мурашки. Этот рисунок доказывал, что ее старый друг, призрачная Девочка, которая напала на нее сегодня утром, Девочка, появлявшаяся в зеркалах, как-то связана с домом Ларкспур.
– Дельфиния, где ты? – прошептала Поппи.
Глава 14
ПРОДОЛЖАЯ ИСКАТЬ БИБЛИОТЕКУ и Дела, Дилан кипел от злости. Он никак не думал, что эта девочка, Поппи, окажется такой дерзкой. Она говорила ему о брате так, словно знала их настоящих, как если бы именно их, а не персонажа, видела по телевизору. «Хорошо, что она предложила разделиться, – думал он про себя. – Она ничего не знает. Не знает, что я…»
Мысль остановилась – будто перед ним захлопнулась дверь.
Извилистый коридор уходил все дальше в дом, все дальше от дневного света. Когда коридор резко повернул, мальчику показалось, будто темнота тянет к нему свои лапы. Пошарив в кармане, он вытащил телефон, поднял его повыше и включил фонарик. Бледный луч осветил всего лишь несколько футов впереди, как будто здесь сгустились тени. Как будто тени ожили. Он поискал на стене выключатель, но там ничего не было, кроме глянцевых обоев с синим рисунком, обрывавшихся в темноту.
Когда Дилан остановился проверить сигнал связи, он уловил вдалеке какое-то движение. Послышался звук, напомнивший металлическое звяканье.
– Дел? – крикнул он. – Это вы?
От темной стены отделился расплывчатый силуэт, и некто медленно пошел ему навстречу. Дилан прищурился. У него лицо такой странной формы – или это проделки темноты?
Луч телефона упал на него, и Дилан увидел, что это ребенок и на лице у него маска. Мальчик с лицом медведя. Черные глазницы уставились на него, как будто под маской ничего не было, лишь бесконечная темнота.
Дилану вдруг стало холодно, по коже побежали мурашки. Лодыжки мальчика в маске охватывали металлические наручники, соединенные короткой ржавой цепью.
Острая боль пронзила затылок Дилана, и на глаза навернулись слезы. В глазах потемнело, в теле вспыхнула боль, такая же, как в тот раз, когда он скатился с лестницы, и мир вокруг, казалось, вновь поблек и стал каким-то отдаленным воспоминанием.
Его вновь вернуло в гримерную, на съемку сериала. И здесь было темнее, чем среди теней Ларкспура. Голову словно разрезали тупым лезвием, и когда он коснулся затылка, между пальцев заструилась теплая, липкая жидкость. Он попытался закричать, но губы не слушались. Потом он понял, что насквозь промок и это течет не только кровь. Он шагнул вперед, надеясь найти лампу, до которой не мог дотянуться. А из темного угла комнаты к нему бросился Дэш, и его лицо являло собой такую маску ужаса, с которой никакой медведь или кролик не смогли бы сравниться.
И вдруг взор Дилана очистился. Боль исчезла, он вновь был в коридоре в доме Ларкспур. Он пошатнулся и оперся о ближайшую стену, чтобы не упасть. Мальчик в медвежьей маске наблюдал за ним.
– П-помоги мне!
Слова сорвались с губ Дилана прежде, чем он успел их остановить. Медвежий мальчик отпрянул от него, шагнув назад.
Дилан помотал головой, пытаясь прогнать странную слабость. Если этот мальчик тоже снимается в фильме ужасов, Дилан не может допустить, чтобы он распустил слухи еще до того, как все остальные его увидят. Дилан, спотыкаясь, побрел к мальчику, чтобы остановить его.
– Подожди минутку. – Он перевел дыхание. – Я в порядке. Я ищу Дела.
Но мальчик развернулся и бросился бежать. Пошатываясь, Дилан побрел за ним. Коридор был ужасно длинный, он все не кончался и не кончался. Луч фонарика выхватил блестящие цепи наручников, Дилан слышал, как они звенят.
– Постой! – крикнул Дилан. – Мне надо с тобой поговорить!
Фигурка впереди метнулась вправо. Дилан побежал туда, где коридор поворачивал. Он смог различить хрупкую лестницу, поднимавшуюся во тьму. На верху лестницы захлопнулась дверь, ручка повернулась с щелчком, и отраженный от стен звук оглушил Дилана, словно жирная точка в конце длинной-длинной фразы.
Перепрыгивая через две ступеньки, Дилан поднялся вверх. Добравшись до площадки, он схватил дверную ручку и потянул на себя. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров, но затем что-то потянуло ее с другой стороны.
– Эй! – крикнул Дилан, всем весом повиснув на ручке. – Я не хотел тебя напугать. Я только…
Дверь поддалась, и Дилан отлетел назад с такой силой, что проехался спиной до самых ступенек. Телефон рухнул где-то рядом экраном вниз, и на площадке воцарилась почти непроглядная темень.
Что-то выступило из-за двери.
Что-то тихо звякнуло. Металлические наручники. Прямо над лицом Дилана послышалось приглушенное дыхание.
Ш-ш-ш-ш.
Дилану вдруг стало страшно шелохнуться. Мальчик подошел ближе, деревянные доски скрипели под Диланом.
Дилан закрыл глаза, надеясь, что его не увидят. Неужели этот мальчик тоже снимается в фильме? А если нет – что он делает здесь, в Ларкспуре? И почему на нем маска?
Дыхание послышалось ближе, уже в нескольких сантиметрах от лица Дилана.
Дилан инстинктивно выбросил руки вперед, чтобы оттолкнуть мальчика. Но руки не почувствовали препятствия. Они прошли сквозь воздух – очень холодный воздух. Дилан сел прямо и прижался к стене, слыша, как загремели, удаляясь, наручники. Дверь на площадке вновь захлопнулась с яростным треском.
Дилан стал лихорадочно ощупывать пол – вскоре он нашел телефон и направил луч света на другой край площадки.
