– Эсме скучала по старшей сестре, – произнесла она. В ее глазах мелькнуло что-то яростное, и на секунду Поппи стало страшно находиться с ней рядом. – Мистер Колдуэлл не разрешал ей отправлять письма. И отвечать на них. Хотя она просила, просто умоляла его. Эсме так разозлилась, что захотела… – Азуми подняла взгляд, и странное выражение исчезло из ее глаз. – Наверное, это она была в маске обезьяны.
Когда Поппи услышала все это, ей стало плохо. Неужели этот человек – который носил ту же фамилию, что и она, – мог оказаться ее родственником? Он чудовище!
– Есть кое-что, чего мы так и не выяснили, – сказала Поппи. Остальные выжидательно посмотрели на нее. – Эти страницы были написаны десятилетия назад. Если дети, которые нам сегодня встретились, те самые, чьи фотографии на первых страницах… ну… вы понимаете, что это значит?
– Ты как-то сказала, что в этом доме живут привидения, – медленно произнес Дилан. – Думаю, мы нашли своих призраков.
– Я не понимаю, – сказал Маркус, – как можно так жестоко поступать с детьми.
– Бывают ужасные люди, – сказала Поппи, и ее лицо застыло. – Им не нужны причины.
– Неудивительно, что они такие злые, – заметил Дилан. – Им было плохо.
– Плохо – не то слово, – сказала Поппи. – Здесь все намного хуже.
– Извините, что я не испытываю к ним сочувствия, – сказал Дэш, и Азуми согласно кивнула. – Потому что если это они заманили нас сюда…
– С нами связался какой-то человек, – задумчиво произнес Дилан.
– Разве привидения не могут воспользоваться Интернетом? – спросил Дэш. – Или написать письма?
Дилан пожал плечами, устремив взгляд в окружавшую их темноту:
– Не знаю. Я сказал то, что думал.
– Давайте предположим, что Дэш прав, – просипел Маркус. Дилан шутливо толкнул брата локтем, и Дэш слегка улыбнулся. Маркус прокашлялся и продолжил: – Давайте предположим, что эти сироты…
– …особые, – вставил Дэш.
– Да, – согласился Маркус. – Особые. Предположим, что это они подстроили наш приезд в Ларкспур. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Но почему именно мы? Что в нас такого особенного?
– Ну, мы с Дэшем вроде как знаменитые актеры, – предположил Дилан.
– И это действительно делает вас особенными? – спросила Азуми, вскинув бровь.
– Некоторые считают, что да, – усмехнулся Дилан.
– Меня по-прежнему настораживают маски животных, – призналась Поппи.
– Директор об этом тоже кое-что писал. – Азуми снова пролистала пачку Эсме. Вот. – Она зачитала вслух: – «Маски скрывают личность детей. Когда бы они ни посмотрели в зеркало, они не увидят своего прошлого. А любые мечты о будущем сотрутся под гнетом пугающих ожиданий. Эти дети должны стать пустыми сосудами. А я наполню их чудом». – Азуми надтреснуто рассмеялась. – Чудом, – выплюнула она, как будто желала отбросить это слово. – У мистера Колдуэлла довольно извращенное понимание чудес.
Поппи молчала, но голова ее лихорадочно работала. Она нахмурилась, вновь и вновь обдумывая одну мысль. А когда заговорила, ее голос звучал тихо, но в словах было нечто, что заставило всю группу замереть и прислушаться.
– Я думаю, главное сейчас – понять, что именно связывает нас с Особыми.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Дилан.
– Пятеро их, пятеро нас, верно? – продолжила Поппи. – Например, Матильда и я. Она любила свои книжки со сказками. А мои книги для меня – главное сокровище. Эсме Алонсо, девочка в маске обезьяны, очень скучала по своей сестре. А… а сестра Азуми пропала. Еще одна связь.
Азуми крепко зажмурилась и покачала головой, не соглашаясь, но Поппи продолжила:
– Потом ты, Маркус, и Рэндольф. Вы оба музыканты. Оба талантливые.
– А с нами что? – спросил Дилан. – Я-то как связан с тем мальчиком по имени Ирвинг? Медведем в цепях? К чему ты клонишь?
– Вы оба очень харизматичные, – усмехнулся Дэш, проглядывая документы Ирвинга. – Общительные, дружелюбные, иногда даже навязчивые.
Поппи сдержала удивленный смешок, когда Дилан посмотрел на нее. С ехидной миной он повернулся к брату:
– Если так, то тогда ты немой.
Дэш на провокацию не поддался:
– Ну, я мало говорю, это действительно так.
Азуми поджала губы.
– Значит, мы похожи на Особых, – сказала она.
– Но чего они от нас хотят? – спросил Дэш.
– Может, хотят, чтобы мы заняли их место, – предположил Дилан. – Может быть… ну, если они поймают нас здесь, то сами смогут вырваться на свободу.
– Мы уже в ловушке, – сказала Азуми. – И они никуда не ушли. – Она скрестила руки на груди. – Возможно, они хотят нашей смерти.
Дэш с посеревшим лицом вскочил на ноги:
– НЕ СМЕЙ ТАК ГОВОРИТЬ!
– Эй! – Дилан толкнул брата локтем и метнул на него взгляд, который говорил «успокойся!». Лицо Дэша по-прежнему было пепельного оттенка, но он послушался брата и сел на место.
– Нам повезло, что эта папка попала к нам, – сказал Дилан. – Спасибо, Поппи!
Он еще раз пролистал лежащие перед ним документы. Поппи, зардевшись, сцепила руки в замок.
– Думаю, они не предполагали, что мы найдем эту штуку, – добавил Дилан.
– А может быть, наоборот, – сказала Азуми. – И все, что здесь написано, – сплошная ложь.
Все молча уставились на нее.
– Что? Я сказала что-то смешное?
– Мы упустили еще кое-что, – произнесла Поппи, стараясь, чтобы голос звучал бодро. – Кое-что, чего нет в этой папке. Мы не обсудили, как мы связаны друг с другом. Все пятеро.
– Похоже, у тебя есть какая-то идея, – заметил Маркус.
– Вообще-то у Поппи отличных идей навалом, – улыбнулся Дэш. – И если мы будем держаться ее, может быть, нам удастся выбраться из этого жуткого места.
Поппи почувствовала, что краснеет. Она огляделась вокруг и увидела, что все смотрят на нее, словно она вдруг стала лидером в этой группе. Раньше с ней никогда такого не случалось, ни в школе, ни в приюте, ни где бы то ни было еще.
– Выкладывай, Поппи, – потребовала Азуми. – Мы не можем сидеть тут целый день.
Из темноты вновь послышался тот резкий звук. Никто не обратил на него внимания, но через несколько секунд за ним последовал другой шум. Царапанье, как будто что-то тащили по полу. И совсем-совсем близко.
Глава 27
ВСЕ ВСКОЧИЛИ НА НОГИ и столпились в центре кабины, сминая листки под ногами. Ребята изо всех сил вглядывались в темноту за прутьями решетки, силясь разглядеть какое-нибудь движение в черном океане вокруг.
– Кто-то идет, – прошептала Азуми. – Я же говорила.
