– Поняли, – вздохнула Анька. – Но я и Василия Ивановича тоже понимаю. Ведь как Колобок в эту свою роль бандита вжился! Я сразу поверила, что он такой на самом деле и есть! Он просто гениальный актер!
– Он хороший, – тихо произнес Сеня. – Он нас с Мартой спас. От чего-то очень плохого. И очень-очень черного.
– Геррой! Кррасавец-мужчина! – поддержала его Марта. – Добррый! И совсем даже не черрствый! Я знаю! Потому как парру рраз его клюнула. Очень даже с хоррошим вкусом оказался товаррищ! И не ворр! Мой ррубль не стыррил, а веррнул.
– А я бы обязательно стыррила. Даже сама у себя. Не удерржалась бы. Но это рраньше. «Э-эх, было врремечко!» – подумала она про себя, но вслух ничего не каркнула.
– А мне очень стыдно, – тяжело вздохнув, признался Бабай. – Стыдно, что я поверил, будто такой прекрасный хлебо-булочный изделий, как Колобок, мог так зачерстветь и испортиться. Никогда не смогу себе этого простить. Теперь на душе просто кошки скребут.
Словно в подтверждение этих слов из-под его армяка раздались скребущие звуки и отчетливое мяуканье.
– Эй, вы поосторожнее с этим! – заволновалась Пелагея Аполлинарьевна. – Сами знаете, что любое сказанное здесь слово может в любой момент материализоваться.
– Пардон! Виноват! Запамятовал! – от волнения Бабай почему-то перешел на ломаный французский (наверное, во Франции он тоже кого-то успел попугать), но тут же спохватился и перешел на дореволюционный русский: – Виноват-с. Запамятовал. Просто давненько сюда не заглядывал. Все дела неотложные да мирские заботы, знаете ли…
– А может, вы нам все-таки объясните, куда мы попали. И зачем? – обратился Стасик к Пелагее Аполлинарьевне, видимо, от волнения машинально (или в ее случае правильнее было бы сказать: мышинально?) жевавшей кусочек газеты.
А так как он был воспитанным мальчиком, то добавил:
– Приятного аппетита, кстати.
Пелагея Аполлинарьевна смутилась и, быстро спрятав газетный обрывок у себя за спиной, хвостом задвинула его куда подальше.
– Вредная привычка, – смущенно пояснила она и помрачнела. – Приобрела ее во время пожара в Александрийской библиотеке, где я тогда «библиотечной крысой» работала. До сих никак не могу от нее избавиться. И, кстати, к аппетиту, а уж тем более приятному, это никакого отношения не имеет. Потому как вся нынешняя пресса на редкость невкусна и неаппетитна. Более того, просто вредна для здоровья. Вот помнится при царе-батюшке Николае Первом возьмешь, бывало, к примеру, свежий номер пушкинского «Современника», а в нем тебе и Пушкин, и Гоголь, и Тургенев, и Жуковский, и Вяземский. Э-эх, да что там говорить!.. О чем мы, кстати, говорили?
– О том, куда мы попали и зачем, – подсказала ей Анька.
– А, ну да, – кивнула Пелагея Аполлинарьевна. – Но начать, я думаю, стоит с Начала…
С Начала – именно с большой буквы. Почему, вы поймете чуть позже.
И она начала рассказ. Начала она его издалека, очень издалека. Не то чтобы с самого основания мира, но где-то близко к этому. Оказывается, в то время и люди и все, как их называют теперь, сказочные и мифические (назовем их сверхъестественные) существа жили бок о бок и вполне себе мирно сосуществовали. Конечно, не без ссор и не без конфликтов. Но куда же без них-то? Без них на самом деле и жизнь не жизнь. Любая нормальная семья вам это подтвердит. А жили тогда все именно большой, иногда дружной, иногда не очень, семьей. Так проходили годы, десятилетия, века… И, казалось, ничто не может этого изменить. Но это так только казалось.
Потому что была некая сила, которую никак не устраивало такое положение дел. Имя этой силе было Тьма. И хотя испокон века неразделимо существовали Свет и Тьма, День и Ночь, которые поочередно сменяли друг друга, но Тьма всегда хотела править миром в гордом одиночестве. Однако, пока люди и сверхъестественные существа жили в мире и согласии и поддерживали друг друга, ей это было не под силу. И тогда Тьма придумала гениальный принцип (его потом, в XVI веке, еще раз придумал итальянский философ и государственный деятель, Никколо Макиавелли) «разделяй и властвуй». С его помощью ей удалось рассорить людей и сверхъестественных существ, убедив их, что они совершенно разные и потому должны быть враждебны друг другу.
С тех пор дороги людей и сверхъестественных существ разошлись. Люди постепенно забыли о том, что на самом деле сверхъестественные существа очень даже реальны и что когда-то они даже жили с ними бок о бок. Все это перекочевало в сказки, мифы, сказания и предания. А чудесам в жизни людей оставалось все меньше и меньше места. Время от времени все-таки еще появлявшиеся чудеса объявлялись колдовством и жестоко искоренялись. Поэтому сверхъестественные существа решили уйти из мира людей и создали свой мир – Волшебную Страну, вход в которую людям был заказан. Попасть туда могут только избранные. Но, тем не менее, связь между людьми и сверхъестественными существами никогда не прерывалась. Что-то странным образом всегда соединяло их. Люди, как-то сумевшие сохранить свое детское восприятие мира, когда они еще понимали язык всего окружающего их мира, становились великими художниками, композиторами и писателями. Окружающие восхищенно говорили, что у них какой-то свой, особый взгляд на мир. На самом деле ничего особенного в этом не было. Просто им удалось сохранить в себе частицу ребенка, который не потерял связи с Волшебной Страной. В свою очередь жители Волшебной Страны зависели от фантазии людей и их веры в чудеса.
И до поры до времени такое положение дел сохранялось. Но в последнее время стало происходить что-то очень странное и страшное. Причем, что странно, одновременно и в Мире Людей и в Волшебной Стране. Хотя если разобраться, то на самом деле ничего странного в этом нет. Ведь никто даже и не подозревает, насколько тонкая грань отделяет Мир Людей от Волшебной Страны. И если фантазии Мира Людей влияют на обитателей Волшебной Страны, то ведь происходит и обратное. И чем больше становится злых сказок в Волшебной Стране, тем больше зла становится и в Мире Людей. Василий Иванович предположил, что к этому приложила руку Тьма…
– А кто же еще?! – сердито произнес Василий Иванович, похоже, все-таки полюбовно решивший свои проблемы с Колобком. – И сегодня она, похоже, попробует предпринять решительный штурм.
– А почему именно сегодня? – робко поинтересовался Сеня.
– Потому что сегодня грядет Новогодняя Ночь, – объяснил Василий Иванович. – А в Новогоднюю Ночь открываются двери между нашими мирами. Поэтому, кстати, и чудеса всякие в Новогоднюю Ночь происходят, и желания сбываются. Правда, и Тьма всегда пыталась что-то сделать черное, нехорошее, но мы всегда были начеку и пресекали все эти ее попытки. Однако на этот раз Тьма взялась за дело очень серьезно, и все может обернуться большой бедой. И молодые люди уже успели в этом убедиться.
Тут он поверх очков строго поглядел на Аньку и Стасика.
– А чего мы-то? Чуть что, так сразу: Анька виновата! – привычно начала было защищаться Анька.
Но Василий Иванович нетерпеливым движением лапы прервал ее защитную речь:
