Застоявшееся туристическое стадо радостно тронулось с места и, как вода в горлышко, стало втекать в железные ворота. Ева попыталась улизнуть, но экскурсовод ласково поймал её под руку:
– Девушка, куда же вы? Только на вашем умном лице мой взгляд и отдыхал! Прошу вас, прошу! Только после вас! А то вы опять потеряетесь!
Буксируемая экскурсоводом, Ева беспомощно оглянулась на противоположную сторону Садового, где её ждал Филат. В руках у него было два зонтика. Красный зонтик означал «да», чёрный – «нет». Теперь Филат раз за разом радостно открывал красный зонтик, производя нечто вроде непрерывного восклицания «Да-да-да-да!».
⁂
Сдавшись, Ева послушно пошла рядом с экскурсоводом. В кармане она трусливо сжимала окорочок с плодоножкой. Изредка доставала руку и быстро обнюхивала пальцы. Окорочок пах не то жареной курицей, не то яблочным уксусом.
Во дворе дома, у флигеля, Ева увидела дворника. Маленького роста, кособокий, дворник сметал листья здоровенной, с кучей сучков метлой. Издали дворник напоминал большую сердитую шишку. Он был в матерчатом, с яркими заплатами фартуке и в картузе с жёстким козырьком.
«Историческая реконструкция… Под девятнадцатый век… Музей же, в конце концов», – подумала Ева.
На экскурсию дворник не обратил ни малейшего внимания, но когда Ева проходила мимо, он вдруг повернул голову и пристально взглянул на неё. Лицо дворника заросло ржавой бородой, доходящей до глаз. Борода шла слоями, как отдельные чешуйки шишки. Ева никогда прежде не видела такой бороды.
– Здрасьте! – произнесла она застенчиво.
– Шишло прясло! – невнятно откликнулся дворник, и его метла яростно заходила по листьям. Они взметнулись как живые, и Ева оказалась в центре крошечного лиственного урагана.
От неожиданности она рванулась в сторону и врезалась в экскурсию, встретившую её дружелюбным блеяньем. Мешая друг другу, экскурсанты закрутились на узком дворе, и Ева каким-то чудом оказалась у двери. На двери была блестящая медная ручка, а над ней табличка:
Экскурсия сбилась в кучу в маленькой прихожей у вешалки. Вешалка не впечатляла, зато подоконник был так велик, что на него можно было свалить дюжину шуб.
«Так… минуту… Приятель Филата что, в музее живёт? – соображала Ева. – С другой стороны, трактир с горгульей мог же находиться в антикварном магазине?.. Опять разделение пространства…»
Внутри музея экскурсовода с колонкой заменила молодая решительная женщина, сочетающая благоговение перед Чеховым с зорким наблюдением, чтобы никто ни к чему не прикасался. Казалось, окажись здесь волею судьбы сам Антон Павлович, ему и то велели бы убрать руки в карманы и трогать всё только глазами.
Перетекая с экскурсией из комнаты в комнату, Ева послушно вертела головой и осматривала стол с плюшевой скатертью, подсвечники в форме драконов, рыболовные принадлежности и чернильницу с фигуркой лошади, подаренную писателю благодарными пациентами.
Сердце у Евы стучало маленьким барабаном. Она внимательно вглядывалась в каждый шкаф и в каждую дверь.
«А тут у нас что? Так… спальня, железная кровать, портфель и какой-то музыкальный инструмент».
Под железную кровать Ева даже заглянула – и тотчас на неё рявкнули:
– Ближе ленты не подходим! Гобой-мюзет не трогаем!
Ева поспешно отскочила и спрятала руки за спину. Голос экскурсоводши моментально подобрел. У неё было два голоса – один добрый, другой злой. И она постоянно между ними выбирала, как мастер выбирает нужный инструмент.
– У Чехова было два письменных стола. За этим, в спальне, он работал, когда в кабинете становилось темно. Окна кабинета выходят в заросший двор, где всегда очень сумрачно. Чехов же человек южный, таганрогский. В Москве ему вечно не хватало солнца. На столе – подсвечники, лампа, стопка книг.
Ева скользнула взглядом по книгам. Интересно, точка перехода может быть в книгах? Да нет, вряд ли.
– Обратите внимание на стены спальни! Почти все эти картины – кисти Николая Чехова, брата писателя. Николай Чехов иллюстрировал книги, делал обложки для журналов, был другом Левитана. Все люди на пейзажах Левитана нарисованы Николаем Чеховым. Левитан не умел и не любил рисовать людей, а вот Николаю они удавались.
На Еву смотрела девочка с портрета. Внимательно смотрела, умно и вместе с тем доверчиво и просто.
– Кто это?
– Аня Маевская. Дочь знакомых Николая Чехова. Портрет 1880 года. Рядом портрет крестьянского мальчика, тоже кисти Николая. Беглая кисть, почти набросок – но как передан характер!.. Пройдёмте в личный кабинет писателя! Как видите, он расположен на первом этаже. Кабинет представляет собой просторную комнату с выходящими во двор окнами. В левом углу – кафельная печь, рядом – письменный стол.
– А почему стол не у окна? – спросила Ева.
– Окна низкие. Постоянно мелькавшие ноги отвлекали писателя от работы.
Ева вспомнила дворника-шишку с его многоуровневой бородой и понимающе кивнула. Когда она делала уроки, её тоже всё вечно отвлекало. То муха стучит в стекло и Ева решает её отпустить. То ей начинает казаться, что у морских свинок пустая поилка… Как вы там, мои свинки, свинячите ли?
По закреплённой прутьями красной ковровой дорожке Ева поднялась на второй этаж. Осмотрела гостиную, ковры с геометрическим орнаментом и круглые часы. Во все предметы она внимательнейшим образом вглядывалась, но никаких подсказок не получала.
– Обратите внимание на мебель! Она принадлежала издательнице журнала «Будильник». В 1883 году издательница разорилась и начала выплачивать сотрудникам гонорары собственной мебелью. Николай Чехов приносил ей свои работы, забирал у неё стул или тумбочку и преспокойно уходил…
Ева внимательно оглядела стены и издательскую мебель, но ничего похожего на точку перехода не обнаружила. Из гостиной экскурсия плавно перетекла в комнату Марии Чеховой, сестры писателя, преподававшей в женском учебном заведении Людмилы Ржевской. Ева тщательно изучила кафельную печь, диван и мольберт.
– Проходим в столовую… Венские стулья, стол, буфет с керосиновой лампой, ещё одна кафельная печь. На стене висит географическая карта России.
Ева изучила карту. Надо же! Финляндия и Польша, оказывается, были в составе России! Однако искомой точки, открывающей проход в сдвоенное пространство, на карте не обнаружилось. Зато Еве показалось, что кто-то внимательнейшим образом на неё смотрит. Прямо спину глазами высверливает. Ева нервно завертела головой. Людей в столовой было полно, но никто ею не интересовался. Похоже, померещилось…
– Вот мы всё и осмотрели. Тематические магниты можно приобрести в кассе музея. Теперь можете задать мне любые интересующие вас вопросы.
– Вы замужем? – спросил экскурсовод с колонкой.
Экскурсоводша вспыхнула:
– Я отвечаю только на вопросы по существу!
