Ошеломлённая полнейшим бредом происходящего, Ева перестала быть Снегурочкой и открыла глаза. В тридцати сантиметрах от её лица сидел младший агент Веселин и, уткнувшись в тетрадку, заунывно бубнил:
– …получение взятки в размере четырёх единиц гужевого транспорта от герцога Бекингема и денежных средств в размере…
– Каких ещё «единиц гужевого транспорта»? – спросила Ева.
– Лошадок Бекингем им подарил… – смущённо пояснил Юстик.
– Каких лошадок?
– А что тут непонятного? – не оборачиваясь, пояснила Настасья. – К экзаменам по Магаловному кодексу человек готовится. Считает, сколько статей Магаловного кодекса нарушил д’Артаньян. Там два подраздела в Магаловном кодексе: УК заурядцев и магический УК. УК заурядцев студенты по д’Артаньяну проходят, а магический УК – по Одиссею. Одиссей тоже много чего нарушил. Не просто преступная личность, а совершенно наглый и циничный тип! Не понимаю – за что Одиссея положительным героем сделали? За то, что к жене девять лет возвращался, когда от Трои до Греции на пляжном матрасе за пару дней доплыть можно? А, ну да! С Посейдоном поссорился! Ну конечно! Блестящая отговорка! Всем мужьям на заметку! «Ты где три месяца был?» – «Да я это, Наташ… с Посейдоном поссорился!»
Ева обнаружила, что она перебралась на переднее сиденье и сидит теперь справа от Бермяты. Они о чём-то тихо спорили, а в воздухе между ними повисла большая бумажная карта.
– О! Мысль! Жестокое обращение с животными! Он там кучу раз загонял лошадей насмерть, хотя всё, что требовалось, это выбрать правильный аллюр. Лёгкой рысью лошадка вчетверо больше проходит, чем галопом! – закричал Юстик, осенённый очередной блестящей идеей.
Было уже светло. Под магшиной тянулась снежная равнина. Впереди – подкрашенные солнцем тучи. Целые стада. Где-то в тучах устроило себе лежбище солнце, просверлило кратер и било из него шевелящимися столбами света.
– Доброе утро! – сказала Ева.
– Ну, для кого утро, а для меня давно уже день! – поправила Настасья.
– Сколько же я спала! – испугалась Ева.
– Чужой сон мы не считаем… Чисто навскидку девять часов сорок две минуты… Но ты мало что пропустила. Разве только как Юстик отстреливался от элементалей воздуха. Это было грандиозно!
Настасья кивнула в окно, и Ева увидела, что в двух местах стекло продырявлено и залеплено скотчем.
– На нас напали?
– Не совсем. Элементаль вдруг заглянул в окно, а Юстик перенервничал. Ну как летит себе человек на самолёте – и вдруг кто-то с другой стороны прижался носом к иллюминатору.
– Элементаль не пострадал?
– Конечно, нет. Кстати, их тут полно. Взгляни!
Ева протёрла стекло и всмотрелась. Ровным счётом ничего. Облака и облака.
– А ты не напрягай глаза! Наоборот, расфоркусируйся! – посоветовал Бермята.
Ева перестала моргать. Зрение утратило чёткость. По небу перемещались удивительные создания. Дельфины, лебеди, даже отчасти киты – это понятно, но попадались и предметы странные, никак с небом не связанные: чайники, кухонные столики, деревья. Были тут и дамы с зонтиками, и кавалеры в шляпах. В том, как всё это плыло куда-то, ощущалась большая сосредоточенность.
– Да тут их сотни! – воскликнула Ева.
– Сотни? – удивилась Настасья. – Я думаю, даже не тысячи – десятки тысяч!.. А вон там элементали огня, если тебе интересно… Ниже, ещё ниже – у земли! Видишь прыгающие искры?
По земле прыгали раскалённые круглые шары. На них больно было смотреть. И перемещались они в ту же сторону, куда летели элементали воздуха.
– Шаровые молнии? – предположила Ева.
– Элементали огня так путешествуют. Сгущаются, и каждый становится как искры плазмы. В каждом таком шаре их несколько сотен. Спасибо, Юстик в них ещё не додумался палить. Давненько мы не падали вместе с магшинкой… Кстати, хочешь на элементалей земли взглянуть?.. Бермята, можешь ниже лететь? Видишь на земле бугры?
Ева всмотрелась. Заснеженная земля дыбилась, трескалась, вздувалась. На глазах у Евы прямо в поле возникла огромная гора. Снег с неё схлынул, сдутый ветром. В следующий миг гора рассыпалась. Место, где она только что была, опознавалось лишь по отсутствию снега, который обратно так и не лёг.
– Правильно. Снег – это уже в ведении элементалей воды. Вот грязный снег – тот отчасти элементалями земли управляется.
– А куда все эти элементали направляются? – спросила Ева.
Настасья легонько похлопала в ладоши. Даже не столько в ладоши, сколько пальцами о пальцы. Жест получился небрежным и красивым. На одном из пальцев сверкнуло кольцо.
– Второй специалист по бессмысленным вопросам! – сказала она.
– А кто первый?
– Первый – я! – сокрушённо признался практикант.
Вскоре суша внизу закончилась, и потянулось море, ещё не затянутое льдом. Настасья глядела не столько на море, сколько на карту:
– Так!.. здесь Чукотское море… здесь остров Врангеля… скалы какие чёрные… снег ветром сдувает…
– А мы где?
– Разве непонятно? Видишь, по карте едва тащится крошечная ржавая запятая?
– Нельзя как-нибудь по-другому выразить свою мысль? – надулся Бермята.
– Прости, я забыла о твоих чувствах! Видишь благородное и невероятно эффектное ржавое корыто?
– Пешком пойдёшь! – предупредил Бермята.
– Не получится. Мы над морем… Не выкинешь же ты меня здесь!
– Ещё как выкину! – пообещал свет Васильевич.
Ева всматривалась в карту. Ей хотелось увидеть тот таинственный, то исчезающий, то вновь появляющийся из глубин остров, ради которого они сюда и летели. Но острова пока не было. Внезапно Настастья всмотрелась во что-то и сказала:
– О! Тебе как биологу должно быть интересно! Взгляни вниз! Единственное магическое существо, которому не грозит вымирание… Бермята, сбрось немного высоту!.. Только перед этим посмотри в словаре значение слов «немного» и «постепенно». Я не подписывалась на американские горки.
Бермята дёрнул ручку, перемещая один из полётных талисманов. На поверхности воды лежало нечто вроде огромного тёмного блина, лениво шевелящегося на волнах. Ева подумала, что это, наверное, гниющие водоросли. Когда они приблизились, блин стал погружаться, но потом, как видно, передумал и всплыл. Запах от блина исходил специфический, но не противный, как от кучи выброшенной на берег водной растительности.
– Что это?
– Грязевик, – повторила Настасья. – Надо знать магическую морфологию… Не совсем слизняк, не совсем улитка… Нечто вроде гигантской грязевой магической губки, которая плавает по океану и собирает весь возможный мусор – бактериальную пену, мёртвые водоросли, все виды загрязнений, дохлую рыбу, от которой отказались чайки, и даже эмоциональную грязь…
