– Никого я не побеждал! – возразил стожар. – Веселин победил сам себя… Выпустил добрых пять тысяч рыжья в то, что считал мной. На самом же деле это был морок с пространственной петлёй. И морок всё ему вернул… Конечно, Веселин успел это экранировать – магии-то у него навалом, но защиты лишился, и его откинуло на хвост Хафгуфе. Вот на это-то я и потратил два магра три капа зеленью! Чтобы отбрасывать, лучше работает зелень… К тому же тут вот какая штука: типы, которые нажрались рыжьём, обычно брезгуют зеленью. А зелень-то парировать можно только зеленью! Жёлтая магия в зелёную сама собой не переходит!
– Красивая комбинация! – признала Настасья.
Стожар скромно раскланялся:
– Вполне классический финал: негодяй побеждает сам себя… Даже жалко его: стремился к чему-то, потом это получил, но маленькая ошибка – и всё насмарку!
– Ну, может, не все так и печально. В его жизни может ещё всё измениться! Элементали – странные существа… – улыбнулся Бермята. – Никогда не перестану им удивляться. От людей они отличаются тем, что людям любое занятие надоедает быстро, а элементали способны играть в одну игру много лет… И одну шутку тоже способны шутить очень долго… Если она была удачной в первый раз – почему же ей перестать быть удачной при миллионном повторе? Кстати, играют не только элементали воздуха. Пламмель, по слухам, несколько лет был игрушкой элементалей огня…
– А они Юстика насмерть не заиграют? – спросила Ева.
– Не заиграют и не уронят. Они относятся к игрушкам бережно.
– Ты всё это время был здесь? – спросила Ева у стожара.
– Ясень перец, – подтвердил тот, передразнивая Пламмеля. – Почти всё время. Я летел на одном вертолёте с вами, но, к сожалению, снаружи. Мне было холодно и неуютно. Поэтому потом я неспешно крался сзади, оттаивал и меланхолично наблюдал за событиями.
Невер Нахаба подошёл и, кашлянув, взял его за локоть.
– Филат-стожар! Ты задержан, но я постараюсь, чтобы тебе уменьшили срок! – приободрил он.
– Ух ты! – обрадовался Филат. – Вот за что я обожаю госмагов! И сколько же мне скинут? Два года из ста? Позволят держать в камере кактус, а если хорошо буду себя вести, то разрешат его поливать?.. Да я вам сейчас пальцы узлом завяжу! Семь капов шнурковой магии!
– Огнедышащий Мамай! Убоись! Сейчас не до ссор! Невер Невзорович! Филат! – Бермята продолжал всматриваться в небо. Теперь он уже не искал Юстика, а отслеживал взглядом два тёмных пятна – одно в море, а другое в небе. То, что в небе, держалось невысоко над водой и при подробном рассмотрении оказалось «хаммером».
– Расслабляться рано! – напомнил Бермята. – Большая Хафгуфа пылает от гнева, и в ней торчит гарпун. И плывёт она к Врангелю, где её обстреляют ракетами. Маленькая Хафгуфа – в магшине Пламмеля, которую нам на покалеченном «ровере» не догнать.
– Ну, с Пламмелем я как-нибудь разберусь! – пообещал Нахаба, извлекая из кармана вещун. Провозившись с ним с минуту, головняк по рыжью довольно кивнул: – Готово! Вызвал с острова Врангеля две десантные магшины с магами боеспецназа! Магшины защищены от всех видов атакующей магии!
– В самом деле? – с сомнением спросила Настасья.
– Я вас уверяю! Если Пламмель немедленно не капитулирует – они разнесут его в клочья!
– Вместе с малышом Хафгуфой? – холодно уточнила Настастья.
Нахаба поскрёб щеку:
– Мы не можем рисковать! Пламмель опаснейший преступник! И должны же мы успокоить Хафгуфу!
– Убив её детёныша? Блестящая логика! Вне всякого сомнения, это заставит Хафгуфу немедленно успокоиться и стать законопослушной! – с иронией сказала Настасья.
– Детёныш в любом случае погибнет. Пламмель добром его не отдаст. Я же не могу рисковать судьбой операции! – упрямо заявил Нахаба.
– Разумеется, нет. Должны же вы за что-то отвечать перед начальством?
⁂
Спустя несколько минут из тумана вынырнули две длинные, хищных очертаний десантные магшины и устремились наперерез «хаммеру». Раньше чем они приблизились, из приоткрытого окна «хаммера» вырвалась широкая золотистая лента и облепила первую из десантных магшин. Магшина закувыркалась и, подняв кучу брызг, упала в море. Вторая магшина попыталась спрятаться в тучах, заметалась, но и её настигла сияющая лента – перехлестнула, сдавила и уронила вниз. В море, куда упали десантные магшины, теперь качались лишь спасательные лодки с боевыми магами.
Нахаба, только что торжествовавший победу, сдутым шариком осел на камни.
– Что это было?! Что за атакующая магия? – простонал он.
– Чистейшее рыжьё, которое они качают из Хафгуфы! На сколько магров экранированы ваши магшины? На пятьсот? На тысячу? Но ведь не на десять же тысяч?
Головняка перекосило от злости. Помидорные щёки задёргались:
– Вы догадывались, что так будет? Вы обязаны были меня предупредить!
– Предупредить вас должна была уронившая вас акушерка. Но вы были маленький и не запомнили! – тихо сказал Бермята и, пока Нахаба ничего не услышал, успокаивающе похлопал его по спине.
Бермята о чём-то пошептался со стожаром, показывая ему на второе пятно, плоско лежащее на воде в той стороне, куда двигалась Хафгуфа. Потом стожар подозвал к себе Еву:
– Поможешь? Надо разобраться с гарпуном, пока Хафгуфа не ослабела, а Пламмель не слишком усилился! – Стожар подбежал к родничку и опустился на колени рядом с воткнутым наконечником. Из раны продолжал бить рыжий фонтан. От его близости у Евы закружилась голова.
– Я сейчас столько рыжья впитаю. У меня волосы будут… как канат… – выговорила она с трудом.
– Не будут! – успокоил её Филат. – А теперь приготовься! Я выдерну эту штуковину! Понятия не имею, как поведёт себя Хафгуфа… Возможно, ей будет больно, она нырнёт или сметёт нас всех таким потоком магии, что мы станем одномерными и сожмёмся до точки…
– Она потеряла много рыжья?
– Много, но пока не смертельно. Жаль, что Фазаноль и на этот раз кое-что успел получить… Ничего! Мы отравим ему триумф! – Филат упрямо сжал губы и взялся за наконечник гарпуна.
Ева схватила его за запястье:
– Погоди… Рано! Посмотри сюда! Видишь, идёт пульсация по жилкам? Она совпадает с ударами сердца… Дёрнешь наконечник именно в момент пульсации! Мне кажется, тогда легче пойдёт! Готов? Давай!
Стожар рванул и, не устояв на ногах, упал на спину, держа в руках наконечник. Рана почти сразу закрылась, однако брызги с наконечника попали ему на лицо. Филат растёр их по коже – и напрасно, потому что скулы и нос его сразу вспыхнули.
– Ну, Пламмель, ну дохлый хмырь! Теперь мои пять минут славы! Идём, Бермята! – И решительно пошёл куда-то.
Бермята, не задавая вопросов, заспешил за ним.
– Вы куда? – крикнула Настасья.
– Попытаемся объяснить по-человечески, но, если они будут борзеть, мы будем борзеть очень сильно, – таинственно откликнулся стожар и, взмахивая рукой с зажатым в ней наконечником, заскользил по крутому склону к «роверу».
