– Ари, со мной тоже нечего бояться, – прошептал растроганный таким признанием юноша, – клянусь, я смогу защитить тебя, что бы ни случилось. Только не отталкивай больше, не предавай, и я сделаю тебя самой счастливой.
– Правда? – нлера повернулась, оказавшись с Лерни лицом к лицу. В полумраке ночи молодой граф походил на одного из богов, чьи лики изображались на фресках и отливались в статуях. Впрочем, и сама Ари могла бы конкурировать с Лейтой, богиней любви и идеалом женской красоты. – Тогда, поцелуй меня, – попросила девушка.
– Я желаю этого больше всего на свете. Только, боюсь, что после не смогу остановиться. Ты сводишь с ума. Не представляешь, до чего же это мучительно-сладкая пытка – быть рядом, любоваться тобой, вдыхать пьянящий аромат волос, и не сметь даже прикоснуться, – Лернейл зажмурился, отгоняя навязчивые мысли. Но тут же открыл глаза и, не способный противиться тому притяжению, что возникло между ними, робко коснулся губами манящего чуть приоткрытого ротика.
Сладкий поцелуй, от которого бросило в жар обоих, добавил смелости ласкам, затуманил разум, срывая запреты и сомнения. Неумелость с лихвой компенсировалась чрезвычайной нежностью и чуткостью, а желание, пронизывающее каждую клеточку, подарило бесконечно волшебные и незабываемые мгновения счастья.
* * *
Испытывая дикую неловкость, жутко краснея и впиваясь ногтями в ладони, Кара, не отрываясь, наблюдала за жаркими событиями в спальне. Не то, чтобы она не знала, что происходит между мужчиной и женщиной, или не испытывала в прошлом подобного сама. Дети на Груоне рано сталкивались с этим аспектом взрослой жизни, особенно в среде простолюдинов, которые семьями ютились в крохотных комнатушках или работных домах. О существовании домов терпимости также не принято было говорить, но из-за этого их количество отнюдь не уменьшалось, а только росло.
Кара чувствовала безграничную нежность и любовь, которой был преисполнен Лерни, его ликование и восторг. А также подспудный страх, что все произошедшее – сладкий сон, который поутру развеется. Находясь рядом с мирно сопящей и расслабленной девушкой, юноша впитывал каждую милую взгляду черточку, упивался запахом алебастровой кожи, неестественно белой в ярком свете луны, заглядывающей в окно. В мечтах юный Фаост уже видел Ари супругой, с которой проживет, душа в душу до самой смерти. Планировал скорую свадьбу, потому что после сегодняшней ночи не выдержит без любимой и дня. Забылся Лерни только под утро, когда усталость взяла верх. И едва его дыхание выровнялось и стало безмятежно спокойным, как Карисса открыла глаза, будто только и ждала этого момента. Прошептав слова заклинания, она приложила пальцы к вискам молодого человека, погружая того в глубокий сон, коснулась губами щеки, провела ладонью по растрепавшимся волосам.
– Прости, – выдохнула ему в губы и поцеловала так, словно прощалась навсегда.
Перед уходом Карисса уничтожила следы своего пребывания в доме. Владея магией, ей ничего не стоило почистить одежду и убрать следы страсти с постели. Нечастая гостья в этом доме, она на удивление легко ориентировалась внутри. Вернуть позаимствованное платье и ночную рубашку в комнаты нлеры Фаост не составило труда, так же, как и незамеченной выбраться через черный ход и раствориться в предрассветных сумерках. Единственное, что Ари оставила на память об этой ночи – золотое колечко с чистым, как слеза, адамантом. Девушка ничего не ответила на предложение юноши скрепить союз в храме Лейты, заглушив пылкие признания поцелуем. Как и прежде, в планы нлеры не входило столь раннее замужество. А с молодого Фаоста хватит и того щедрого подарка, который тот получил, став ее первым мужчиной.
* * *
Тревожные предчувствия сжали фантомное сердце Кары, наблюдающую за безмятежно спящим подопечным, который крепко сжимал подушку, сохранившую запах любимой. Громкий стук в ворота переполошил весь дом и усилил ощущение надвигающейся беды. Взволнованные слуги, что с раннего утра наводили чистоту и порядок, суетливо забегали. Нлер Фаост-старший вернулся после праздника только под утро и задремал в кресле, присев всего на минуточку. Он вздрогнул, пытаясь прийти в себя и сообразить, что происходит. Заикающийся дворецкий сообщил хозяину дома, что за воротами городская стража с требованием выдать преступника.
Молодого наследника вытащили из постели самым бесцеремонным образом, тогда как стражники принялись обыскивать вещи. Обнаружив перепачканную в крови и грязи, вымокшую под дождем одежду, изъяли ее как доказательство преступления. После чего затолкали юного Лернейла в закрытый экипаж и увезли в тюремную цитадель. Обвинения, предъявляемые юноше, были более чем серьезными: подлое убийство благородного. Применение магии при этом считалось отягчающим обстоятельством. Жертвой же оказался не кто иной, как Рональд Райнер, с которым накануне у Фаоста состоялась дуэль.
Пока родные и друзья семьи Фаост искали лазейки и пытались вытащить Лерни из тюрьмы, тот упорно молчал. Исчезновение Ари стало для него шоком. Пока одни стражники выворачивали ему руки, другие ворошили постель и копались в белье. Поначалу юноша обрадовался, что Карисса избежала возможного унижения, но потом… когда следователи выдали окончательный вердикт, что ночью в доме никого, кроме него не было, внутри все оборвалось. Сам он прекрасно осознавал, что его действия могли бы обмануть отца или слуг, но никак не опытных магов. А это значило лишь одно: кто-то тщательно подчистил за собой следы. И это могла быть только Ари. Это она тайно следила за дуэлью, спрятавшись в тени деревьев. Она последовала за Рональдом, бросив жениха в парке и даже не попытавшись помочь. Официально нлера уехала вместе с родителями и сестрой сразу после инцидента на балконе. И вот, спустя пару часов, графиня появилась на пороге его дома. Где Ари находилась все это время? Причастна ли к гибели Рональда? Если так, то получается… получается, что Карисса специально пришла к нему и отдалась, рассчитывая, что влюбленный дурачок возьмет вину на себя и не выдаст ее страже. После дуэли на ауре Райнера сохранились следы магии земли, а причиной смерти герцога стали деревянные шипы, выращенные магическим способом. Уже после грабители, натолкнувшиеся на Рональда, обобрали его до нитки. Вся банда уже поймана, допрошена и приговорена к повешению. Лишь то, что никто из бандитов не видел Лернейла на месте преступления, оттягивало вынесение приговора самому Фаосту.
– Сын, – глава семьи Фаост правдами и неправдами добился встречи с наследником в надежде вразумить его и услышать ответы, – я верю в то, что ты не мог убить исподтишка. В честной дуэли – да! Но не так, подло, в спину. Ты не такой. Я твой отец и должен знать причину, по которой лишусь единственного сына, смысла жизни, гордости рода Фаост. Ответь, где ты был той ночью? С кем? Кого ты защищаешь?
Глядя в глаза отца, который постарел на десяток лет за те дни, что Лерни провел в тюрьме, он не смог соврать.
– Дома, папа. Дома, и не один. Но я лучше умру, чем назову ее имя.
– Райнеры обвиняют тебя, – огорошенный таким ответом, предупредил нлер Фаост, – извозчика, который доставил тебя до дома, нашли в сточной канаве, зарезанным. Он ничего уже не подтвердит и не опровергнет. Виконт Вардел указом короля сослан на границу с Умбрией и не сможет свидетельствовать в твою пользу. Террен Райнер… тот дал показания только о дуэли. Выгораживать тебя ему, сам понимаешь, нет смысла. Родной племянник погиб, все-таки. Хотя… ему даже выгодна эта смерть. Глава Райнер пережил сердечный приступ и очень плох. Единственное, что поддерживает в нем жизнь, – месть убийце сына. Младшая дочь сосватана семье Рондов, дату свадьбы уже назначили на весеннее солнцестояние. Остается лишь Террен. Он станет главой рода.
