Комната, которую дети облюбовали под место сборищ, находилась в сердце дома на верхнем этаже. Кроме как через тайный ход попасть сюда невозможно. Узкое окошко, утонувшее между двумя декоративными колоннами, снаружи ни за что не увидеть. А так, удобное помещение, сохранившее след прежних хозяев. Все еще добротная мебель, простоявшая тут не менее полувека, выцветшие гобелены и изъеденный молью и мышами ковер на полу, пожелтевшие свитки и покрытые пылью старые книжки. Ничего интересного, как надеялись дети, в них не оказалось. Так, жизнеописание давно умерших личностей, о которых никто не слышал, да пара рукописных дневников, поведавших о том, кто последний владел тайной этой комнаты.
Карисса сидела на широком подоконнике, обняв подтянутые к подбородку колени и уставившись на узкую полоску синего неба с лениво плывущими по нему облаками. Она даже не пошевелилась, когда услышала шаги за дверью. Девушке не хотелось ни с кем общаться, и будь ее воля, сбежала бы из дома так далеко, как только смогла. Но от Лисы нелегко избавиться. Это так же безнадежно, как и бессмысленный побег, – слишком хлопотно и чревато последствиями. Ари ожидала привычного нытья и просьб, которыми сестра доставала все эти дни. Однако ничего такого не произошло. Мелисса подошла вплотную и участливо, совсем как мама в детстве, погладила по волосам. Сама того не ожидая, Ари всхлипнула. Не было у них с Лисой такого взаимопонимания, которое отличает двойняшек, лишь вечное соперничество и борьба за любовь близких. Как рыжеволосая зануда купалась в материнской ласке, так и взбалмошная брюнетка пользовалась расположением отца. Будто родители с самого рождения разделили дочерей, уделяя внимание избранным любимицам. Поддавшись первому порыву, Ари обняла сестру, уткнулась той в плечо и беззвучно заплакала.
Каре ничего не оставалось, как обнять девушку в ответ, и дать ей выплеснуть накопившееся горе. В чем оно состояло, можно только догадываться. Страсть, как хотелось влезть в голову Кариссы и понять, что же там творится. Увы, но по причинам, до сих пор остающимся за гранью понимания неофита, это было невозможно.
– Ари, ты ведь не бездушная, какой хочешь казаться окружающим, – осторожно начала разговор лже-Лиса, – Лерни тебе дорог. Я чувствую это, потому что и сама люблю. Вас обоих. Ты не хуже меня знаешь, что вины Лернейла в смерти Рона нет. Да и ничьей вины нет. То был несчастный случай. И если честно, Райнер получил по заслугам.
– О чем ты? – Карисса отпрянула, не в силах совладать со страхом разоблачения, однако девушка довольно быстро взяла себя в руки. Уж держать лицо она умела как никто другой.
Сообразив, что сболтнула лишнего, Кара досадливо закусила губу. Конечно же, Мелисса не знала того, что случилось в переулке, и уж тем более не подозревала, что сестра не ночевала дома в ту ночь. Сразу по приезду отец надел Лисе сдерживающий магию браслет, а маменька нашпиговала успокоительными каплями. Скорее всего, еще и в сон погрузили намеренно, потому что проснулась девушка только к обеду на следующий день.
– Венс проболталась? – пока лже-Лиса думала, как же выкрутиться, Ари сама подбросила отличную идею. Венселия – кормилица, вырастила сестер с пеленок и служила дому Шатор много лет. Немолодая, но вполне привлекательная женщина обладала покладистым характером и в своих девочках души не чаяла. Она единственная, кто принимала их сторону и покрывала мелкие шалости. А еще баловала, присматривала и опекала, как заботливая наседка. Нерина не вмешивалась в конфликты, частенько возникающие между графскими дочками, однако готова была выслушать обе стороны и подобрать такие слова, что неизменно приводили непосед к примирению. И уж тем более за Венселией не водилось, чтобы та закладывала одну девочку другой.
– Не специально, – поспешила защитить женщину Кара, – обмолвилась случайно, а я и не придала сразу значения. Ты ведь осталась на балу не просто так? Видела дуэль? Ари, не молчи! Если ты только подтвердишь, что Лерни физически не способен причинить никому вреда, то этого хватит, чтобы его оправдали.
– Прекрати ныть, Лиса! – в голосе Кариссы прорезались капризные нотки, – я уж подумала, что ты пришла… а неважно. Знаешь, что? – смерив сестру презрительным взглядом, мстительно добавила, – я совершенно точно знаю, что Лерни не было в том злосчастном переулке.
– Откуда? – со стороны могло показаться, что Мелисса ошарашена этим заявлением. Так и вышло бы, не будь на ее месте Кара. Но за привычной оболочкой скрывалась другая сущность – будущий неофит бога мести, и уже ему оказалось удивительным видеть столь разительную перемену в той, кого хозяйка тела любила и считала близким человеком.
– Потому что ту ночь я провела с ним! – добила признанием невинную сестренку Карисса, – да, ты не ослышалась. Мы были вместе. Так, как делают это супруги. В одной постели. Голышом.
– Но, Ари! – лже-Лиса едва не рассмеялась в глаза гордячке, – как ты могла? До свадьбы? Это позор, который ляжет грязным пятном на всю нашу семью. Ох! Теперь понятно, почему Лерни молчит и отказывается себя защищать. Он выгораживает тебя!
– Верно! – самодовольно произнесла девушка, – вот и проверим, так ли он любит, что готов пожертвовать жизнью, лишь бы не опорочить мое имя скандалом.
Кара полностью владела чужой оболочкой, а настоящая Мелисса никак не влияла на слова, мысли или поведение собственного тела, однако ее отчаяние прорвалось через все преграды, вырвавшись глухим стоном и жгучими слезами, застившими взгляд.
– Какая же ты дрянь, Карисса нлер Шатор! – не выдержала Кара. Ей стало так обидно за Лису, которая билась в истерике и беззвучно кричала от боли. – Ты предала меня, насмеявшись над моими чувствами. Предала нашу дружбу. Предала того, кто любит тебя всем сердцем. Ты разрушила все, к чему прикоснулась. Только одного не понимаю, почему? Ты насквозь лживое двуличное существо. Ну и как, Ари, ты довольна?
Браслет накалился и обжег кожу на запястье. Кара скрипнула зубами, сдерживая импульсивную натуру Лисы. Заявись в тайное убежище хозяйка тела, и до беды было бы недалеко: спалила бы сестру, себя, дом, и никакие бы ухищрения не помогли. Мелисса уже находилась на грани, поэтому Кара усилием воли заставила себя развернуться и уйти. Бегом она добралась до комнаты и залпом выпила остатки успокоительного. Едва лже-Лиса сомкнула глаза и провалилась в липкие сети сна, как Кара распахнула свои, щурясь и быстро моргая, чтобы адаптироваться к полумраку, царившему в цитадели Антора.
– Справедливости! Умоляю о справедливости для Лернейла Фаоста. Всемогущий и справедливый Антор, услышь меня и даруй справедливый суд, – прошептала Мелисса Шатор. – Услышь, пожалуйста, недостойную смертную и внемли моей мольбе.
Отложив сферу души на специальную подставку, Кара с тяжелым вздохом откинулась на спинку кресла. Это последняя попытка в испытании и, похоже, она провалена. Единственное, чего добилась, – это размытого обещания Террена Райнера, да ссоры между сестрами. Очевидно, что Ари была не в себе. Прокручивая в голове недавний разговор, девушка все больше в этом убеждалась. Кариссу явно что-то расстроило, и первый порыв утешить – верный. Быть может, стоило выслушать, поддержать, а не просить о помощи. В какой-то момент Кара хотела уже позвать Умберто, однако расписываться в несостоятельности очень не хотелось.
