– Нлер Вардел… Натаниэль, – Кара вскочила из-за стола, и мужчина, согласно этикету, вынужденно поднялся следом, – я пришла сюда по другому поводу. Хотя, несомненно, искусство величайшего из мастеров, алила Мурнана, покорило с первого же отведанного кусочка. Но речь не об этом. Я здесь ради того, чтобы просить о помощи. Умоляю! – порывисто приблизившись к виконту, лже-Лиса рухнула на колени и прижалась лбом к мужской ладони, в которую вцепилась обеими руками. – Спасите его, прошу! Вы же находились рядом с ним в ту ночь и можете подтвердить, что Лерни никого не убивал.
– Поднимитесь, нлера, – голос бастарда прозвучал настолько холодно и непривычно, что Кара и не подумала ослушаться. Когда она встала и осмелилась посмотреть на мужчину, в нем не осталось и толики от дамского угодника, которым тот был минуту назад. Надменный светский хлыщ, интриган и кутила – сейчас он полностью оправдывал репутацию в обществе.
Что я сделала не так? – недоумевала лже-Лиса, – ведь восторженный молодой человек, рассыпающийся в комплиментах, добрый и внимательный – это настоящий виконт Натаниэль Вардел. И имя какое красивое, навевающее образы воздушных утонченных эльфов, по слухам, живущих далеко за морями на острове, где царит вечное лето и растут непроходимые леса.
– Вам достаточно было лишь упомянуть о небольшой услуге, и я бы не отказал. Таким красивым нлерам не отказывают. Мужчины, готовые расстаться с жизнью за одну только улыбку, должны вам угождать и предвосхищать малейшие желания. Я же ясно дал понять, насколько очарован вами и готов выполнить любой каприз. Так, почему же вы унизили меня, решив, что я из тех, кого трогают женские мольбы и слезы?
Вот теперь Кара точно ничего не понимала. Возможно ли, чтобы настоящая Мелисса так и поступила? Некстати вспомнились поучения Шейлин, которая старательно вдалбливала в головку дочери прописные истины. И да, постепенно до девушки дошло, что униженно просить за другого мужчину, когда для тебя и так готовы на все, значит, нанести удар по слабому и уязвимому месту – мужскому самолюбию.
– Вы отвергли мою искреннюю дружбу, Лиса. Быть может, предложите нечто иное? Как далеко вы готовы зайти, чтобы спасти того, кто не оценил великого дара, преподнесенного на блюдечке?
– Чего же вы хотите, виконт? – гордо вскинув голову, прошептала девушка. Она сама не поняла, отчего вдруг чаще забилось сердечко, а кожа, которой коснулись чужие губы, покрылась мурашками. Натаниэль всего лишь поцеловал запястье и часть ладони у основания большого пальца, но от этого так сладко замерло внутри, что Кара забыла, как дышать.
– Вас, Лиса! Я хочу вас, – хрипло прошептал мужчина и обнял девушку за талию, прижимая к себе неприлично близко. – Подарите мне то, что так ревностно берегли для другого. Вы станете только моей, потому что потом я уже никуда не отпущу… тебя.
– Вы что же… предлагаете выйти за вас замуж? – пролепетала лже-Лиса, наивно хлопая ресницами. Невообразимо приятный аромат восточных пряностей, сладкий с горчинкой, окутал девушку, стоило ей сделать пару вдохов. И эти манящие губы казались столь желанными. И темные глаза, в которых расширившийся зрачок вытеснил всю зелень, гипнотизировали и подавляли. И чуть подрагивающие от дыхания крылья носа, прямого, с аристократичной горбинкой, выдающей в мужчине удивительную схожесть с отцом, гордый профиль которого изображен на золотых монетах и знаком каждому жителю Ланибергии, притягивали и волновали. Роскошный и соблазнительный. Пусть и нелюбимый, но, несомненно, привлекательный мужчина. Даже внебрачное происхождение не умаляло влияния, приобретенное им при дворе. Законный же наследник был еще слишком мал и не обладал выдающимся даром ланибергских королей, который, будто в насмешку, унаследовал тот, кто никогда не займет трон. Выгодная партия с высокой вероятностью появления сильного потомства, которое, благодаря древней крови графов Шатор как раз и составит достойную конкуренцию королевской ветви. Не углубляясь в размышления, Кара осознала насколько этот союз невозможен. Это подтвердил и виконт.
– Нет, драгоценная нлера. Я не предлагаю стать женой – любовницей, да. Если хотите – фавориткой. Брак – это недоступная мне роскошь, увы.
– Но… как же? Я ведь люблю другого! И… не смогу. Это выше моих сил. Вы требуете невозможного, – на миг Кара утратила контроль, очнувшись в кресле, а настоящая Лиса забилась в истерике, обнаружив себя в объятиях мужчины.
Сознательно или нет, Кара бросила Мелиссу одну, но у будущего неофита на тот момент сдали нервы. Находиться в шаге от успеха и так опростоволоситься, подставить невинную девушку. Однако виконт предлагал выход, который бы устроит всех. Во-первых, Лерни избежит казни. Во-вторых – та же Мелисса, только выиграет, избавившись от ненужных чувств и участи белой вороны в академии. И в-третьих, сама Кара выполнит задание и восстановит долгожданную справедливость.
– Нет! – всхлипнула Мелисса, понимая, что не переступит через себя. – Да! – ответила Кара, решая за двоих. Тем более она, как никто другой, чувствовала терзания девушки. А также знала, что рано или поздно, но та согласится на все условия, однако драгоценное время, увы, будет упущено. Некстати оживший магический браслет больно ожег кожу. Это говорило о крайней степени нестабильности дара, готового сбросить оковы и, вырвавшись на свободу, натворить бед.
– Какие страсти кипят в этой хорошенькой головке, – Натаниэль провел ладонью по непослушным кудрям, разрушая прическу и позволяя огненному шелку струиться меж пальцев, – такое чувство, что внутри борются две противоположные личности. Одна правильная благовоспитанная нлера, готовая до конца отстаивать свои идеалы. Другая же – непокорная дикарка, идущая к цели и ураганом сметающая любые препятствия на пути. Если честно, мне нравятся обе. Но сегодня нужна та, вторая, потому что это будет особенная ночь. Для всех нас.
Подхватив девушку на руки, виконт шагнул в раскрывшийся зев портала. Очень немногие на Груоне умели их открывать – десяток архимагов, королевский дом эльфов и восточный хан, пользующийся редким амулетом. Сам Магрон второй лишен этой возможности, и, если бы узнал, какими талантами наделен его незаконнорожденный сын, удавил бы того в колыбели. Однако матушка Натаниэля, кронпринцесса Зеленого леса Ласиэль Рассветная, заплатила непомерную цену, чтобы защитить любимого сына.
Кара сама не поняла, как из столовой переместилась в спальню. Это оказалось мелочью, на которую в такие моменты не обращаешь внимания. После слияния с Лерни и Лисой девушка тонко различала чувства обоих: чистые, не замутненные предательством или ложью – они затрагивали самые светлые струны души. Кара не любила вместе с ними, нет, но всем сердцем переживала, как за самых родных и близких существ. Так, как только любящая мать разделяет радости и печали драгоценного и бесконечно дорогого существа – ее дитя. Но в этот момент, Кара не являлась сторонним наблюдателем. Прикосновения и ласки Натаниэля, казалось, адресованы именно ей, гостье в чужом теле. Тогда как его хозяйка, пусть и не сопротивлялась, но не испытывала и сотой доли того наслаждения, что получала сама Кара. И первый поцелуй, сорванный с губ Лисы. И первый стон. И боль, предшествующая урагану, потому что магия, заточенная браслетом, вырвалась, наконец, на свободу. И один лишь Нэйл, имя которого лже-Лиса кричала на пике удовольствия, обуздал ту бешеную силу, что таилась в хрупком теле. Любого другого, даже Лернейла Фаоста, Мелисса спалила бы без остатка. Не иначе как сам огненный элементаль почтил избранную своим благословением. В чистом пламени, уцелеть в котором способны, наверное, только боги или другие избранные, сгорело все: беды и печали, чувства и сомнения, сожаления, разочарования и утраты.
