– Папа, тебе необязательно уезжать! Эта женщина… – Карисса запнулась, поймав себя на мысли, что уже никогда не назовет Шейлин мамой, – пусть катится в Умбрию. Там ее никто не узнает, если только герцог не соврал об убмрийских наложницах. Но если ты открыто станешь жить с… прислугой, правда об этом рано или поздно всплывет. Это ляжет на семью позором. Ты же говорил, что любил мою настоящую мать. Так, почему оскверняешь ее память недостойными связями?
Кариссе понравился предложенный герцогом выход, и она сумела обуздать чувства и подчинить буйство стихий. Ни Шейлин, ни бывшего любовника девушка видеть не хотела, так что решение об отъезде восприняла с облегчением. Пусть уберутся подальше, а уж с отцом Ари договорится. В мыслях Кара уловила совсем уж грязный способ устранения неугодной служанки, но графиня отмела его подальше, понадеявшись на собственный дар убеждения.
Впрочем, избавляться от Венселии не понадобилось. Женщина сама покинула дом, причем так тихо и незаметно, что Карисса обнаружила это лишь когда заявилась к кормилице, настроившись на неприятный разговор. Щемящее чувство потери на миг сжало холодное сердце гордячки. Ари ни за что бы не признала, как привязалась к обычной служанке. Та понимала девушку без слов, защищала, когда она проказничала, и служила безотказной подушкой для слез, если в том возникала необходимость. После отъезда Шейлин непривычная тишина в доме пугала. Лиса пропадала в академии, совершенно покорив декана боевого факультета, отец – в разъездах, улаживал навалившиеся дела, а слуги передвигались как тени и не попадались хозяйке на глаза. Если бы не наставница по магии, которой спешно заменили герцога Райнера, взвыла бы со скуки. И вроде бы Карисса должна быть довольна тем, что все получилось, как она хотела. Но иногда девушка грустила и погружалась в воспоминания, в которых спорила с вечно соперничающей сестренкой, подстраивала каверзы Лерни и бегала за советами к Венс. В такие моменты графиня забиралась в тайное убежище и подолгу сидела на подоконнике, до рези в глазах вглядываясь в неизменный пейзаж за узким окном. Ари не помнила, как в руках оказалась куколка, которую кормилица смастерила лет десять-двенадцать назад. Тогда еще маленькая девчушка бережно относилась к подарку и затаскала «подружку» до дыр. И это несмотря на то, что в доме водились дорогие фарфоровые куклы с заводными механизмами. Повзрослев, Ари потеряла интерес к игрушкам, и те постепенно перекочевали в потайную комнатку, где и провалялись в пыли и мусоре долгие годы. От времени светлая когда-то ткань потемнела, нитки-волосы свалялись, а хлопковое платьице превратилось в грязную тряпку. Однако куколка по-прежнему улыбалась нарисованным ртом и смело смотрела на мир круглыми глазами-пуговицами. Графиня машинально погладила давнюю подружку, мысленно жалуясь той на свои беды. Нитки, иголка и ножницы нашлись на каминной полке – сестры часто рукодельничали вместе, оттого запаслись самым необходимым, давным-давно утащив у экономки необходимые принадлежности для тайных дел. Безжалостно раскромсав подол модного платья, Ари споро соорудила новый наряд. Но прежде принесла тазик с водой и тщательно накупала старую игрушку. После просушила ее на подоконнике и занялась испорченными волосами. На них сгодилась длинная бахрома новехонькой скатерти. Через час или два чуточку влажная куколка восседала на прикроватном столике в покоях Кариссы Шатор.
– Глупость какая, – фыркнула девушка, скептически поглядывая на игрушку. Но отчего-то рядом с ней было спокойнее. Даже зубодробильная формула нового заклинания, которую предстояло выучить к завтрашнему уроку, не казалась уже такой сложной. – Послезавтра поедем в академию. Тебе понравится.
Понятно, что никто Ари не ответил, но от пронзительного взгляда синих пуговичек сделалось не по себе. Девушка накинула на «подружку» ажурный платок и вновь уткнулась в задания. Уже через полчаса, шумно засопев, Карисса зашвырнула надоевший учебник в угол и отправилась на поиски экономки. Первая сплетница поместья точно знала, куда ушла Венселия. Спустя полчаса уговоров графиня сжимала в руке заветный листок с адресом. Поймав один из кэбов, которые в изобилии курсировали по улице Белого квартала, Ари направилась в Средний город. В нем проживали купцы, мастеровые, ремесленники, имеющие солидный достаток. За годы службы на семью Шатор Венселия наверняка скопила на приличный домик, так что Ари ничуть не удивилась, когда возница высадил ее у ворот крепкого двухэтажного строения, защищенного каменным забором.
Через решетку ворот виднелось высокое крыльцо, ухоженная дорожка и часть цветущего палисадника. Толкнув калитку, Карисса подивилась тому, что та оказалась не заперта. Не считая нужным предупредить о визите, девушка вошла в дом. Вид уютной гостиной портила неубранная посуда и знакомый сюртук, позабытый на спинке стула. Первый этаж занимала прихожая, кухня и хозяйственная кладовка – там ничего интересного не нашлось. Спальни и гостевые комнаты как правило обустраивали на втором этаже. Судя по всему, хозяйка дома и гость поднялись наверх с определенной целью. Графиня с трудом поборола вновь разгоревшуюся ярость – отец и не прекращал интрижку с прислугой. Наоборот, перевел ее в статус постоянных отношений.
Врываться в спальню Карисса не стала, решила встретить любовников внизу. Девушка устроилась в кресле у дальней стены и приготовилась к ожиданию. В тени высокого комода незваная гостья могла некоторое время оставаться незамеченной. Так и получилось. Через три четверти часа пара проголодалась и спустилась в столовую. Ари подалась вперед, жадно всматриваясь в черты женщины. Если не приглядываться и вслушаться в голос – это Венс. Походка, манера разговора, наклон головы – узнаваемые и родные с детства черты. Но глаза утверждали обратное: это другой человек. Худощавая фигура, приятные и смутно знакомые черты лица, сияющий счастьем влюбленный взгляд. Да и Гордиен Шатор будто десяток лет сбросил. И не скажешь, что глава семьи и серьезный человек – потерявший голову юнец, похожий на тех, кто волочился за Кариссой на светских приемах. Граф подхватил женщину на руки, закружил, слившись в страстном поцелуе. После плюхнулся на стул и посадил бесстыдницу на колени. Очевидно, парочку терзал иной голод. И наблюдать за подобным развратом Ари точно не собиралась.
– Кхм, – кашлянула девушка, обозначив свое присутствие.
Кто бы ее услышал! Да взорвись тут огненный шар, и то не обратили бы внимания. Закипая от злости, графиня покинула укрытие и встала так, чтобы отец точно ее заметил. Так и произошло, когда Гордиен мазнул взглядом по комнате, то «споткнулся» о препятствие, которого не могло тут быть.
– Ари? Что ты тут делаешь? – граф моментально растерял весь пыл и побледнел. Только ношу не выпустил из рук, наоборот – прижал покрепче, будто защищал от врага. Графиня опасно прищурила глаза.
– Пришла поговорить с Венс, – глухим голосом процедила Карисса, – а вот, что здесь делаешь ты? И кто эта женщина? Новая подстилка?
Нлера Шатор только с виду казалась спокойной. Внутри бушевал такой ураган, что Кара без труда пробилась в сознание девушки. Впрочем, последние дни, неофит часто следила за этой неординарной особой. А эмоции – меланхолия или злость – сметали барьеры, возведенные неведомым защитником, и открывали сокровенные мысли. Сейчас Ари злилась на то, что отец на деле оказался безвольной тряпкой. Венс ли это, служанки или нлеры – неважно. Из-за них глава Шатор рисковал репутацией семьи, будущим. Как бы Ари не относилась к Шейлин, но та считалась ее матерью, ветвью древнего рода. Открытые измены унижали законную супругу, а значит, и Кариссу. Делали ее посмешищем. Тайные связи заводили многие нлеры. Но на то они и тайные, чтобы о них никто не знал. Соблюдение внешних приличий – залог успеха в высшем обществе.
