– Ты помнишь, Римма рассказывала соседке о своей большой любви? Парень по имени Эдуард.
– Который утонул, – добавил Андрюшенька, и мы на некоторое время замерли, глядя друг на друга.
– Ни хрена себе детки, – буркнул наконец Толмачев, а я сказала:
– Это еще надо проверить.
Клавдия была занята клиенткой, я оставила ей записку в кабинете, и через десять минут мы с Андреем уже мчались в районный город Белово.
Городок оказался ничем не примечательным. Население тридцать тысяч. Чистенькие улочки, из достопримечательностей сквер Победы, церковь XIX века и дом какого-то купца, где теперь располагался краеведческий музей.
Эдуард Петрович заведовал здешним Дворцом молодежи. В кабинете директора мы обнаружили даму в возрасте, которая встретила нас весьма настороженно. А когда Андрюшенька предъявил удостоверение, сказала:
– Эдуард Петрович погиб. Я его зам. Ищем на его место человека, молодого, энергичного. Каким был покойный. Он у нас всего год проработал, даже семью не успел сюда перевезти. Но сделал очень много. Мы по всем показателям на первом месте. И вдруг такое несчастье…
– А что случилось?
– Утонул. Представляете? Можно сказать, в центре города. У нас речка узкая, но течение очень сильное, даже зимой не всегда замерзает. А пешеходный мост со времен царя Гороха. Обещают новый построить, да все никак. Эдуард Петрович вечером с работы возвращался, поскользнулся, должно быть. Ограждения там нет, только перила. Вот он и упал в реку. А вода ледяная… Мост в парке находится, в такое позднее время там мало кто бывает, криков о помощи не слышали. В общем, погиб человек.
Покинув Дворец молодежи, мы намеревались отправиться в полицию, но Андрюшенька внезапно передумал, решив ограничиться участковым. Его мы не без труда нашли во дворе дома на вверенном ему участке, где он пытался вникнуть в конфликт двух старушек. Думаю, наше появление его очень порадовало.
– А почему вдруг вопросы возникли? – сказал он, когда Толмачев объяснил, что нас интересует.
– При довольно странных обстоятельствах погибла давняя подруга Ракова, – ответил Андрюшенька. – Решили проверить.
– Думаете, это может быть убийство? – нахмурился участковый.
– А что, у вас были подозрения?
– Нет. Все вроде бы ясно. Мост этот зимой довольно опасное место. Там предупреждение висит, чтоб были осторожней. Скользко и ограждения нет. Но многие предпочитают им пользоваться, потому что в обход дольше. Парк, где все это случилось, как раз напротив дома Ракова. Он всегда там ходил.
– То есть ничего подозрительного.
– Ну, как сказать… – пожал плечами участковый. – Рана у него на голове была. Решили, что он получил ее при падении…
– Но могло быть и иначе?
– Почему нет? – вновь пожал плечами участковый.
Вместе с ним мы дошли до парка, взглянули на тот самый мост. Речка действительно быстрая, мост без ограждения, только металлические перила, выглядело сооружение довольно хлипким. Зато место безлюдным не назовешь, народ в парке был, и мостом, кстати, многие пользовались. Но это днем, а трагедия произошла вечером, после 21.30. Для городка, вроде этого, время позднее, улицы, как правило, уже пустеют, а про парк и говорить нечего.
После того как участковый согласился, что это мог быть вовсе не несчастный случай, я, можно сказать, места себе не находила. И как только мы с ним простились, сказала Андрею:
– Надо проверить, в добром ли здравии Никонов и Юдин.
– Думаешь, наши ребятишки и до них добрались?
– Не знаю. Но из четверых вожатых двоих уже нет в живых.
– Хорошо, поехали, Никонов живет всего в пятидесяти километрах отсюда.
Никонов обитал в пятиэтажном доме в самом центре районного города. Дом мы нашли без труда, далее вышла заминка. Сколько мы ни звонили в домофон, открыть нам не пожелали.
– Возможно, он на работе, – сказала я. – Посмотри, где он трудится.
Ответить Андрюшенька не успел, в поле нашего зрения появилась женщина лет сорока пяти с двумя большими пакетами со всякой снедью. На нас взглянула не то чтобы с подозрением, скорее настороженно.
– Простите, – торопливо заговорила я. – Нам нужен Никонов Денис Иванович. Не подскажете, в какой он квартире живет?
– Денис Иванович? – переспросила женщина. – Опоздали вы.
– В каком смысле?
– Сегодня как раз сорок дней, как помер. Семья его в кафе напротив поминает. Называется «Зоренька».
– Как же так? – запричитала я. – Он ведь совсем молодой…
– Вот так. Шел вечером домой и, видно, на лихих людей нарвался. Убили его. Ударили по голове чем-то тяжелым, да не один раз. А взяли часы да телефон, жена говорила, денег при нем была самая малость. Он каждую копейку в семью. Не пил, не курил. Такой мужик хороший. Дочке всего четыре годика.
– А грабителей нашли? – спросила я.
– Какое там… Наркоманы. У нас с ними беда. Не город, а притон какой-то. Хоть на улицу не выходи. Кафе через дорогу, – кивнула она и достала ключи, намереваясь войти в подъезд, а мы с Андреем поспешили к машине.
Меня, признаться, от таких новостей слегка пошатывало.
– Интересно, жив ли Юдин, – пробормотала я.
– Сейчас узнаем. Он директор школы, позвоним туда.
Номер телефона школы мы нашли в интернете. С директором поговорить не удалось, только со сторожем. Тот сказал, что Геннадий Викторович ушел полчаса назад. Значит, по крайней мере, полчаса назад он был жив-здоров. Но меня это не успокоило.
– Надо немедленно его предупредить.
– Может, лучше не торопиться? – сказал Андрей.
– Думаешь, они не рискнут разделаться с ним, пока Диана под следствием? Они что же, все три убийства вдвоем совершали?
– Это пусть следователь разбирается. Проблема в том, что у нас против Арсения ничего нет. Если с Риммой пока не все ясно, то доказать их причастность к убийству Никонова и Ракова очень сложно. Раков вообще погиб в результате несчастного случая.
– И что делать?
– Ловить убийцу на живца, – сказал Андрюшенька и выдал лихую улыбку. – Если мы застукаем его на месте преступления, он не отвертится.
– А как мы его застукаем?
– Будем за ним следить.
– Вдвоем?
– Оно неплохо бы, но, боюсь, вдвоем нам это не потянуть. У меня же есть друзья, которые нам помогут, – напомнил он.
Признаться, это не убедило.
– А не проще ли все рассказать ментам…
– Проще, – кивнул Андрюшенька. – Но, учитывая все выше изложенное, убийца может остаться на свободе. Девушка упрямится, и если не сдала его до сих пор, вполне вероятно, и дальше будет молчать.
