— Капитан, в таком возрасте? Ненавижу смазливых малолеток — они отвлекают. Но больше всего не люблю тех, кто мешает взрослым разговаривать. Иди сядь в углу и не мешай.
Анна упала на стул и, скребя его ножками по полу, отъехала в угол кабинета. Полковник сочувственно проводил ее взглядом.
— На меня смотри, бабник старый.
— Прости, я просто, как ты заметила, отвлекся на молодую свежую красоту этой одаренной и старательной девушки. Твоя— заимствована, это уже не так интересно.
— Хам беломордый, похотливый старик, дремучий, как Вялый лес.
— Даже у меня меньше морщин, чем у тебя.
— Да у тебя морда порэпаная, словно дыня переспелая! — казначей уже кричала.
— Это шрамы, они украшают мужчину.
— Это когда, ты— эльф — был мужчиной?
Вместо ответа эльф устало выдохнул.
— Что, уже заскучал?
— Да, соскучился по тем временам, когда ты была маленьким милым чудом, а не как сейчас — большой гнойной занозой. Мужчиной же я был тогда, когда брал тебя как женщину… пока ты еще интересовала меня в этом плане.
На лице казначея выступил пот, она покраснела до оттенка свеклы. У нее началась гипервентиляция. В отдаленном коридоре за углом двое мужчин дали друг другу кулак.
— Уделал, — тихо прошептал лейтенант.
Припадок Кристы закончился легкой судорогой и гортанным стоном. Ее лицо приняло обычный, слегка смугловатый оттенок, аморщины разгладились. Она будто помолодела лет на пятнадцать. Глаза перестали светиться, а темные вьющиеся волосы сложились в свободную прическу.
— Вот это было очень хорошо, — уже спокойно проговорила она.
— Обращайся.
— Обязательно. Но вернемся к делу. Мне негде брать средства на возмещение. Тем более. твоя пигалица сорвала совещание в Шараге. Эта носатая швабра, которая считает себя местным бухгалтером, заставит Мендосу накатать заявление в арбитраж о вмешательстве в дорогостоящий эксперимент… или еще что-то, что влетит нам в копеечку.
— Единственные эксперименты, на которые меня зовут— это эксперименты над людьми. Да и зовут меня на них только сюда, — сказал, перегибаясь через маленькую женщину, неприметный мужчина. — Давно не виделись, профессор Вергельд.
Криста сделала пару поспешных шагов в сторону.
— Век бы тебя не видеть, душегуб.
— Почти век и не виделись, и это взаимно.
— Значит, отсчет пошел заново. Сгинь.
— Не могу— дела, — Урмахер похлопал по шее высокого паренька с пустым взглядом. Потом подвел его к столу полковника и усадил на стул. Маленькая женщина подошла и оттянула верх рубахи мальчика.
— Скоты, ребенка изуродовали. Сейчас, деточка, — она крутанула камень на одном из колец и помахала им перед носом парня.
Глава 2.6
Редрик брел как в тумане, он пытался схватить хоть одну мысль. Но наваливалось головокружение. Небольшая встряска. Тут ему в нос ударил резкий незнакомый запах. Мир прояснился, но моментально покрылся темнотой. Подкатила рвота. Темноту прорезали вспышки. Появилась светлая точка. Она расширялась, а с ее ростом отступала и тошнота.
Вскоре Ред проморгался и, как ни странно, пришел в норму. Он обнаружил себя, как он предположил исходя из окружения, в кабинете полковника. За столом сидел, откинувшись на спинку стула, Энвин Хир. Губы эльфа были сложены в легкую усмешку.
Парень осмотрелся. В углу он заметил смирно сидящую высокую девушку. Густые каштановые волосы собраны в хвост. Уши и щеки покрыты сплошным румянцем, что сильно контрастировал с белизной кожи. Слегка вытянутые, но очень нежные черты наводили на мысль о высоком происхождении. Встретившись с ее голубыми глазами, Редрик понял, что это Анна де Мур. Он сразу отвел глаза, его несколько смутила красота капитана.
Прямо у него над ухом хлопотала маленькая, очень маленькая, незнакомая дама.
— Смотри, что ты сделал — мальчонка не реагирует.
— С ним все в порядке, — подал голос эльф.
— Конечно, в порядке. Я в этом деле дольше, чем живут многие люди. Правда, я ему потер заодно некоторые сегодняшние моменты — я малость разговорился. Но только по делу.
— Ладно. Парень, сосредоточься и вспомни прошедшие сутки. Попробуй что-то нам рассказать, — попросил эльф.
Редрик попытался. Сознание будто силилось ускользнуть, но тут появился проблеск. Четкая сформированная мысль:
— Девочки-птички— лучшие, — с самым серьезным выражением сказал он. Но тут-же опомнился и залился краской.
Полковник прикрыл лицо ладонью.
— Идеально. Полное перекрытие.
— Что идеально? Ты— зоофил проклятый. Дурачка из ребенка сделал, и мало того, так его закатал, что околеет бедняжка.
— Простите, просто все воспоминания… они стали неповоротливыми. Они кажутся такими… ненужными, неважными. Я будто не могу заставить себя что-то сказать, просто не вижу смысла в этом.
— Видите, профессор Вергельд. Никакой не дурачок, говорит-то как складно, даже вполне точно выражения подбирает.
— Слюну ты свою не подбираешь, когда за своими клювомордыми зверо-лярвами бегаешь. И я больше тебе не профессор!
— Нет, клювы— даже для меня перебор, — отмахнулся Урмахер. Запомни, парень, клювы— единственный ненужный атавизм.
Редрик неуверенно кивнул.
— И ты дал этому извращенцу копаться в мозгах ребенка? У парня теперь жизнь поломается.
— Да все с ним будет в порядке, по крайней мере, с тем, что выше шеи, — теряя терпение, сказал неприметный человек. — В моих услугах больше нет нужды? — спросил он, повернувшись к полковнику.
— Нет, можешь быть свободен.
— А я и так свободен, в отличие от вас, — он сделал пару шагов назад, отвесил поклон, переходящий в кувырок. Сложился в воздухе, уменьшился и исчез. На его месте осталась только быстро растворившаяся черная надпись: «Покеда, служаки!».
Редрик уже перестал удивляться магическим трюкам, день был слишком насыщенным.
— Вы, двое оболтусов, хватит изображать из себя почетный караул и подслушивать. Идите сюда! — громко скомандовала Вергельд.
Лейтенант с сержантом было напряглись, но тут же расслабились, так как из ближнего к кабинету полковника коридора вышли двое бойцов. Близнецы рядовые— Бруно и Рори.
— Стало опасно. Расходимся, — прошептал лейтенант.
— Согласен, — ответил ему Эшберн.
— Встречаемся после второй смены в баре «Встает охрана».
— Вас понял.
Двое едва не рассекреченных мужчин разошлись по своим делам.
Бойцы вошли в кабинет полковника. У них был крайне смущенный и несколько понурый вид. Маленькая женщина хмыкнула.
