Пройдя по указанному пути, они зашли в просторный предбанник. Там около металлической дверцы стоял полный человек, с подбородком, что практически заменял ему шею. Если у Каднификара подбородков было штук десять, то у работника бань — один, но размером со свиной пузырь.
Он был лыс, одет в тогу и ко всему — евнух. В смешанных банях всегда работали евнухи, и хоть традиция делать из мальчиков-слуг евнухов сохранилась только в юго-восточных княжествах, но некоторая их часть переезжала и на север, где тоже находила себе место.
Редрику стало слегка не по себе.
— Слушай. Зачем было идти в смешанную?
— Так они просторнее, чаще убираются, да и все равно сюда одни мужики ходят. Какая разница? Вот на южных островах… — поднял взгляд лавочник. — …там смешанная баня — это действительно смешанная баня.
— Действительно, — пробурчал Ред, встречаясь с безразличным и слегка заспанным взглядом евнуха.
Толстяк, увидев подошедших двоих мужчин «налегке», дернул пару раз за один из шнуров над дверцей, а затем открыл ее. За ней был желоб. Из глубины здания донесся перезвон. Через несколько секунд с веселым «у-и-и-и» по желобу съехал гремлин, держа два банных комплекта.
— Только из стирки, сам сушил, — отрапортовал он.
Евнух, забрав их, легонько махнул пальцами, на что гремлин кивнул и ушел.
— Мыло и прочая парфюмерия внутри, уносить запрещено. Одежду оставляйте мне — мы освежим. Приятного омовения, — прозвучал голос восьмилетнего мальчика из глотки крупного мужчины.
Купальня состояла из двух помещений. В первом из стен били потоки воды разной температуры, тут можно было помыться, встав под один. Второе находилось за ширмой, там находилась общая ванна размером с бассейн.
Мужчины спокойно ополоснулись. Ред давно не стеснялся наготы, ни своей, ни чьей-либо. Даже если бы тут находилась женщина, это бы его никак не смутило. Но в первом помещении никого кроме них не наблюдалось. Никто не мешал.
Закончив водные процедуры, они пошли к ширме. За ней послышался всплеск. Лавочник вежливо постучал по деревянной части перегородки, а затем спросил:
— Вы не против компании, ничего, если мы к вам присоединимся?
— Опять вы, а я уже надеялся отдохнуть, — ответил голос Энвина Хира.
Глава 2.6
Редрик не особо удивился повторной встрече с полковником. Его больше поразила роспись в виде карты звездного неба на потолке. Еще в глаза сразу бросилось то, что бассейн был отделан не плиткой, а природными камнями, даже глыбами. На один такой валун и облокотился полковник.
— Что ж, если не боитесь обвариться или засолиться, то будьте добры — вперед, — махнул рукой эльф.
От поверхности бассейна подымался пар. Ванна была большой — в ней спокойно могли разместиться человек шесть, совершенно не мешая друг другу. Лоуренс пожал плечами и залез в воду. Глаза лавочника слегка прикрылись, он тяжело выдохнул:
— М-да, если вы постоянно купаетесь в такой водичке, то круче вас только яйца.
Редрик окунул руку в воду. Ничего. Ни тепла, ни ощущения влаги, только легкое покалывание в трещинах растяжек.
— Пойду в цирк работать, буду углями жонглировать, — проворчал Ред себе под нос.
— Давай лезь, факир, тебе же дракон не зад подпалил, — плеснул лавочник в сына водой. Кипяток.
— Ладно, но если я себе кое-что обварю, то домой без нового сына не приходи. Фамилия пропадет.
Эльф и человек молчали, шутки никто не оценил. Редрик задержал дыхание и залез. На удивление водичка оказалась в самый раз. Парень и не понимал, насколько был напряжен до теперешнего момента. Утро выдалось действительно жестким. Тиски, что сжимали затылок, понемногу отпускали, плечи расслабились.
— Круче только обрыв, — выдохнул Ред.
— Какие комплименты, уже краснею, — как-то устало сказал полковник.
Ред глянул на Хира. Несмотря на жару, его кожа оставалась белой, как снег. Из воды торчал верх торса и непропорционально длинные, как и у всех эльфов, жилистые руки. Размах — метра два с половиной. Как парень и думал, тело старого эльфа сплошь покрывали шрамы. Особенно было много следов от глубоких порезов, но больше всего в глаза бросалась дуга звездообразных рубцов, что шла через все тело.
— Такое случается, когда сильнейший в мире лучник сталкивается с сильнейшим мечником, — сказал эльф, осматривая свои руки. — Я получил их все в одном-единственном бою.
Сотни шрамов. Они пересекались, накладывались, продолжали друг друга.
— И кем же был тот мечник? Тоже эльф?
Редрика слегка разморило, но поймав холодный взгляд полковника, парень будто протрезвел.
— Человек, — коротко ответил эльф. — А эти мне оставил дракон, — он указал на дугу шрамов.
— Укус? А не легче ли дракону просто сжечь? — как-то зло поинтересовался Лоуренс.
— Легче. Но Мико тогда только отложила кладку.
— Мико? Королева-мать драконов? — Редрик аж подскочил.
— Да, наградила меня за убийство своего первенца — Ноктиса. Мало кто это еще помнит, но, когда самка дракона откладывает яйца, она теряет свое пламя, пока не вылупится последний отпрыск из помета.
— Слабое пламя, ее горячее… — пробубнил Ред себе под нос, затем его осенило. — Получается, лишь пламя отца может вдохнуть жизнь в детеныша дракона?
— Занятный вывод, но не верный, — размял плечо эльф. — Хватит обо мне, что значила фраза твоего отца, про задницу?
— Мы заходили к Каднификару.
— И? Понимаешь ли, знать, что у него и как — часть моей работы.
— Я стал ардиендо Гизмо. Гизмо Гупербельд, вы его знаете.
— Знаю. Занятно…
Эльф пригляделся к рукам парня. На секунду он прищурился, потянув ноздрями воздух. Его левая бровь приподнялась:
— Занятно, занятно. Похоже, ты вел себя правильно, и одинокий малыш решил завести себе нового друга. Что же ты сделал? Что же он в тебе разглядел? Или кого?
Книга предоставлена телеграм каналом @books_fine. Скaчана с помощью CVT программы, которую можете найти там же
— А это так важно? Он просто не мог поступить по-другому, произошло то, что произошло, — холодно сказал лавочник.
— Действительно. Не мое это дело, — скучающе похлопал ладонью по поверхности воды эльф.
— А он знает про вас? — спросил Ред. Он чувствовал что-то в этом разговоре.
— Каднификар? То, что я так поступил с его предком… с прадедом, хотя у нас, бессмертных, с этим сложно, — эльф пристально глянул на Редрика и хохотнул. — Нет. И народец его служек не знает. А вот ты теперь знаешь. И что же ты теперь с этим будешь делать? А?
