— Нет, не боюсь. Чего мне бояться? Уж не таких ли как вы?
— А хоть бы…
— Да ну что вы мне сделаете! — презрительно скривила губы девушка.
— А вот оттрахаем тебя сейчас всем табором, — спокойно заявил Рома. — Чтобы впредь правильно оценивала ситуацию…
— Статья сто тридцать первая уголовного кодекса! — отчеканила лейтенантша. — Лет по семь на конец можно хватануть. На каждый.
— Чо ты несешь, дурень! Я несколько часов как от "хозяина", мне на хер это все не надо!
— Спокойно, Генок, — улыбнулся Рома. — Все под контролем.
— Под каким еще контролем! Ты завязывай свои примочки, я не спец по мохнатым сейфам! Это все без меня!
— Гражданин совершенно прав! Насильников на зоне не любят!
— Заткни пасть! — пуще прежнего взъярился Генок. — Откуда тебе-то знать, что там, на зоне! Давай сюда мою ксиву, и я сваливаю!
— Да не кипятись ты, все нормально, — прошептал ему на ухо Бас. — Просто сиди и помалкивай, ничего страшного здесь не будет.
— Да пошел ты!
Рома между тем встал, подошел к лейтенантше и приобнял ее за талию.
— У-у, такая хорошенькая девочка… — гладя ее по голове, проговорил он.
— Уберите руки! — последовал ответ, произнесенный "официальным" тоном.
— А если не уберу?
— Это все бесполезно. Протокол я составлю в любом случае!
— Да ну?
Рома, поелозив рукой на поясе юбки, расстегнул крючки, и она упала к ногам девушки, которая тут же сделав шаг вперед, переступила через нее, освободившись заодно от огромных клетчатых тапок.
Генок просто обалдел от открывшегося перед ним зрелища: под юбкой кроме черных чулок, перехваченных на ляжках девушки широкими подвязками, были только трусики, поражавшие своими миниатюрными размерами.
Жало, похотливо улыбаясь, тихо проскользнул на свое место.
А Рома, стоя у девушки за спиной и просунув свои руки у нее под мышками, уже расстегивал на ней китель и блузку.
— Это чо? — отупело глядя на происходящее, выдавил из себя Генок.
— С возвращением, братан! — восторженно похлопал его по руке Жало. — Это все твое. Глянь, какие сиськи!
— Не снимай китель! — заорал Бас. — Блузку распахни и все! Китель не снимай! И чулки пусть остаются!
— А протокол все-таки придется составить, — как ни в чем не бывало заявила девушка.
— Ладно, раз ты такая настырная — составляй! — заржал Рома.
— Только сначала вот этого зэка допросить надо, — кивнул головой Бас.
— Вот этого? — покачивая бедрами, приблизилась к Генку лейтенантша.
— Ага, его!
— Ты чо, бикса! Ты чо вытворяешь! — вытаращив глаза и выставив перед собой руки, как бы защищаясь, но уже с улыбкой на лице, закричал Генок. — Ты чо провоцируешь, начальник! Кончай беспредел! У меня бабы три года не было!
— Три года "дуняшу Кулакову" тешил?.. — отстраняя его руки и игриво проведя язычком по верхней губке, проворковала соблазнительница. — Ах ты, бедняжечка!
— Эй, кончай! — больше делая вид, чем действительно сопротивляясь, тянул свое Генок. — Я же не трактор! Я же живой! Я же могу не выдержать!
— Живой, говоришь? — лейтенантша наконец проскользнула ему на колени, расстегнула рубашку и принялась целовать грудь и шею.
— О-о! Я щас улечу! — закатил глаза Генок. — Пощади!.. Три года!.. Я же живой!..
— А вот я тебя сейчас до смерти затрахаю и перестанешь быть живым!
— Гражданка начальница! — хохотал Жало. — Вы же должны его допросить!
— Да-да. Непременно. Вы начальник следственного изолятора?
— Я! — в полном восторге проорал Жало. — Кто же еще? Я!
— Где здесь у вас кабинет для допросов? И побыстрее, пожалуйста.
— Уже поздно! — гробовым голосом произнес Генок. — Я же говорил, что не железный…
Лейтенантша встала с его колен. Возле гульфика на брюках Генка образовалось влажное пятно размером с телефонную мембрану.
— Ничего, это дело поправимое, — смеясь, заявил Бас. — Правда, Лина?
— Безусловно, — с видом компетентного специалиста подтвердила она. — Десять минут и никаких проблем. Пройдемте, гражданин!
Ухватив Генка за брючной пояс, девушка повела его в смежную комнату, служившую спальней. Или, как она ее окрестила, "кабинет для допросов".
— Только китель, смотри, не снимай! — напутствовал ее Бас.
Оставшаяся троица уселась за стол и принялась за еду и выпивку.
— Вроде неплохо получилось, — заметил Рома. — Генок аж обалдел.
— Высший класс! — подтвердил Жало. — Я бы был рад, если меня вот так из зоны встречали. Нет, мы молодцы все-таки.
— Не каркай! — осадил его Бас, имея в виду зону. — Вечно ты!..
— Тьфу, тьфу, тьфу… — поплевал через левое плечо Жало, после чего еще и постучал по столу. — Я не это имел в виду.
— А получилось — это.
— Три года без баб, — покачал головой Рома. — Не мудрено, что он сразу приплыл.
— Кто бы на его месте не приплыл! Все течет, все изменя… — сострил Жало.
— А Линка молодец-баба! — хохотнул Бас. — "Это все бесполезно. Протокол я составлю в любом случае!" — процитировал он.
— Ага, здорово сыграла!
Жало подошел к двери в смежную комнату и, тихонько приоткрыв ее, сунул голову внутрь и затаил дыхание.
Лейтенантша в позе "наездницы" прыгала на распростертом на кровати Генке. Грива ее волос при этом металась из стороны в сторону, под милицейским кителем вверх-вниз плясали молочно-белые полноватые ягодицы. Страстные и протяжные женские стоны — результат постоянных тренировок — сливались с хриплым и утробным медвежьим рычанием мужчины.
— Ну что там? — с интересом спросил Рома. — Идут дела?
— Полным ходом, — возвращаясь за стол и показывая друзьям победно выставленный большой палец руки, сообщил Жало…
…В свидетельстве о рождении, в паспорте и других документах у нее значилось совсем иное имя, то, которым ее звали родные, друзья и все знакомые из прошлой жизни. Имя Лина было "рабочим". Но за последнее время она так к нему привыкла, что когда ее называли тем, прежним именем, она внутренне не сразу могла настроиться на него. Тем более, что такое случалось все реже.
Китель, который она время от времени надевала на "работу" вовсе не был маскарадным костюмом или одеждой с чужого плеча. Когда-то она носила его на вполне законных основаниях, работая следователем в одном из райотделов города. И погоны лейтенанта милиции были ей вручены на законных основаниях.
