— Это мы понимаем не хуже тебя. Но нас ведь не интересуют доказательства в юридическом, процессуальном их значении. Нам главное для себя убедиться, что мы не ошибаемся. Кроме того, мы запишем всю торговлю на пленку, Петюня клянется что это не проблема…
— Сделаем на уровне спецслужб! — подтвердил инвалид.
— А это для ментов и прокуратуры уже кое-что. Хотя бы повод для того, чтобы взять подозреваемых под стражу. А уж там-то их расколят.
— Если расколят, — с полным иронии голосом произнес Мишаня.
— Двоих-то? Расколят. Это один может заткнуться и все. А двое… каждый начнет опасаться, что другой запоет раньше и свалит все на него. И прочие нюансы. Мне один знакомый опер рассказывал. Да и вообще, если мы им привязку дадим, они оближут машину, квартиру, одежду, найдут какой-нибудь волосок, пятнышко… Короче, это их, людей служивых проблемы, как доказать вину преступников. Наше дело сдать их.
— И кто… Пойдет на контакт? — задал вопрос Петр.
Все переглянулись друг с другом.
— Я так полагаю, что это предстоит мне, — произнес Мишаня. — Больше некому.
— Резонно, — вздохнул Хлебосолов. — Ты близкий друг Витяши, к тебе скорее, чем к другому могли попасть его записи, у тебя, во всяком случае, по их мнению, должна быть та же ментальность. Нам с Петром они попросту не поверят, что мы хотим поиметь с них "бабочек", заподозревают, что дело тут в другом. Конечно, я лучше представляю, как надо сыграть…
— Ничего, проинструктируешь меня, и я сыграю. Грамотешки у меня, может, и поменьше твоего, но не дурак же я в конце то концов!
— Нам остается принять твои слова на веру, — хохотнул инвалид.
— А в глаз? — беззлобно пригрозил пожарный.
— Калеку всякий может обидеть, — в тон ему отозвался Петр.
— Подстраховка у тебя будет следующая, — проговорил Кирилл. — Чтобы, значит, не искушать этих скотов. Покажешь им квитанцию на отправку заказного письма, ну, скажем, к тебе на работу на твое имя. Квитанция будет подлинная, пошлем какую-нибудь ерунду на самом деле. Скажешь, что в письме изложение всех событий, чтобы они поняли, что убивать тебя не имеет смысла. Тогда их имена в скором времени будут известны. Скажешь еще, что второй конверт оставил у друга.
— Третий отдал нотариусу, а четвертый положил в банковскую ячейку.
— Не паясничай. Им может стукнуть в воспаленные мозги, что одно письмо они сумеют перехватить, на почте или у тебя в пожарке, допустим, подкупят кого-то, за двумя источниками информации они и гоняться не будут.
— Ладно, ладно, как скажешь, так и сделаем. Ты командуешь.
— Значит, завтра отправишь письмо, покажешь мне квитанцию.
— Хорошо.
— Завтра же выпасешь Татьяниного хахаля, установишь по машине кто он и что. Сможешь?
— Что у меня, друзей в ментовке нет! Уж по тачке-то они и имя, и адрес прокачают!
— Кстати, когда у тебя дежурство? Учтем при планировании.
— Не бери в голову, я всегда могу подменяться. На этой неделе так и сделаю.
— Отлично. Теперь ты, Петюня. Сегодня-завтра готовь аппаратуру.
— Заметано.
— А я займусь дневником. Подпрягу к этому делу Авдея.
— Кто такой Авдей?
— Мой друг. Человек талантливый. Он такую фальшивку сварганит — пальчики оближешь!
— А как же почерк?
— А что почерк? Кто-нибудь из вас знает Витяшин почерк? Нет. И я не знаю. Потому что нам сто лет это не надо было. И Татьяна не знает по той же причине. Не волнуйся, она поверит, что писал Витяша, потому что кто бы еще это мог писать? Не Мишаня же.
— Тоже верно.
— Встречаемся послезавтра, в одиннадцать утра, здесь же.
— Договорились.
— Ты идешь?
Мишаня не успел ответить, как к нему обратился хозяин квартиры:
— Погоди, останься. Ты же завтра будешь выслеживать машину, обсудим с тобой кое-какие технические детали.
— Водку, поди, не хочешь в одиночестве допивать! — из прихожей крикнул Кирилл.
— Все-то ты знаешь! Один черт ты без машины, так что Михаил не много потеряет.
— Добро, я пошел, — просунул голову в комнату уже одетый Хлебосолов. — Послезавтра отрепетируем все до молекул. До встречи!
— Говори, — произнес Мишаня, как только хлопнула дверь.
— Выпьем? — не спешил начать хозяин квартиры, берясь за бутылку.
— Смотря что скажешь, — усмехнулся гость. — Может, и выпьем.
— Письмо, конечно, надо отправить, Кирилл про квитанцию не забудет.
— Какие проблемы, отправлю. Вложу чистый лист и вся недолга.
— А вот стоит ли показывать квитанцию этой бешеной сучке? И говорить про второе письмо?
— Ну-ка, ну-ка… Чую, что ты хочешь мне предложить что-то интересное.
— Кирюха парень, понятно, хороший, но… немного чистоплюй… Ему ведь что надо? Соблюсти законность, сдать убийц в ментовку. А нам с тобой что надо?
— Замочить падлов!
— Во! А если они откупного дадут, как их тут мочить? Дилемма…
— Ага. Интересненько. И что конкретно ты предлагаешь?
— Выпьем?..
— Выпьем!
Глава 18
Она, как правило, приходила в "Усладу" ближе к вечеру, когда все девочки уже были в сборе, но клиенты еще не начинали обрывать телефон.
Мишаня, заранее занявший наблюдательный пункт на кухне, высмотрел ее в окно, как обычно пешую, с пакетами в руках и перехватил на лестничной площадке, у лифта.
— Танюха, привет! Притормози на минуточку, разговор есть.
— А, Мишаня. Здравствуй, — вежливо улыбнулась девушка. — Сегодня у меня для мужчин ничего нет, — указала она глазами на пакеты. — Только женское. Так что извини.
— Да мне твои тряпки ни к чему. Сказал же, поговорить надо.
— Ну так пойдем, поговорим.
— Нет, в конторе неудобно. Разговор конфид… Конфедиц…
— Конфиденциальный? — без тени иронии помогла ему Татьяна.
— Во, точно! Короче, с глазу на глаз, без свидетелей. Понимаешь?
— Но не здесь же разговаривать!
— Почему? Какая разница! Да это всего на две минуты. Давай, я подержу! — Мишаня выхватил из рук девушки пакеты, которые при всей их объемности показались ему совершенно невесомыми и устремился вверх по лестнице, на площадку между этажами. — Иди сюда! Здесь не помешают!
Татьяна не спеша поднялась за ним, сморщила носик при виде мусоропровода, отошла в противоположный от него угол и спокойно произнесла:
