— Да, есть мастера на Руси!
— Еще какие! Это не самая крутая самоделка из тех, что прошли через мои руки.
— А кому они вообще нужны, такие вещи?
— Как видишь, нам с тобой пригодились.
— Это частный случай. А вообще? Вот например твой клиент, кто он?
— Тебе это надо? — бросил быстрый взгляд на пассажира водитель и вновь уставился на дорогу. — Я вот, к слову, этим не интересуюсь.
— Да, конечно. Я так спросил, из чистого любопытства.
— Ясно… А ты представляешь, сколько такая штучка стоит?
— Нет. Сколько?
— Не дай Бог, Михаил ее потеряет! Мы ввек не рассчитаемся! Правда, я ее так прикрепил к его ремню, что слететь она железно не слетит, а снимать ее придется не менее получаса. Если ремень не резать, конечно. А его я к джинсам пришпилил стальными скрепками.
— Будем надеяться, что все это не зря.
— Ты же слышишь: аппарат работает!
— Да, Петюня, ты молодец. Я вот только одного понять не могу…
— Чего именно?
— Почему они не боятся тех писем, о которых Мишаня позавчера говорил Татьяне? Они что, совсем идиоты? Не понимают, чем им это грозит? Они говорят о какой-то записке, каких-то магнитофонных записях, а об этом ни слова. Почему?
— Да не говорил он ей ничего!
— Как же! А квитанция?
— И квитанции никакой не показывал!
— Но… А! Эта запись в конце! Вы ее потом смастрячили! Для меня!
— Точно.
— Обманули, значит? Дурни! Вот дурни! Мишанину голову в петлю сунули!
— Не вели казнить…
— Ладно, об этом потом. Вон они! Догоняй!..
… — Откуда вы только на свет повылазили! — Вадим не думал умолкать. — Всякое дерьмо! Попрошайки, педерасты типа тебя, проститутки…
"…убийцы", — мысленно продолжил Мишаня ряд. Связанными сзади руками он нащупал дверную ручку. Запорная кнопка была отжата, и это давало шанс. Несмотря на угрозы врага, он находился в полусидячем положении, навалившись спиной на левую дверцу. "Хорошо, что руль справа", — подумал бывший десантник. — "Так будет удобнее…"
— Интересно, что ты мне станешь предлагать, чтобы вымолить пощаду? — продолжал разглагольствовать Вадим. — Твой муж, эта поганая очкастая глиста, такое предлагал!.. Меня чуть не вырвало. Скажи Танчик!
— Тебя не из-за этого чуть не вырвало.
— Из-за этого, из-за этого! Я как представил… Как вообще мужчина мужчине мог такое предлагать? Я из-за всей этой дряни и психанул. Истыкал его как свинью. А перед этим он ползал на коленях, целовал мне ноги, да что там целовал, лизал просто. Мужик называется! Хотя какие вы мужики! Вы же постоянно друг с другом… По доброй воле… Тьфу, педерсия! Что-то ты замолк. Даже мычать перестал. Э! Ляг! Ляг, я сказал! Тань, врежь ему чем-нибудь!
— Чем?!!
— Да хоть кулаком! Видишь, скользко, а то бы я сам врезал!
— Вадик!
— Что — Вадик! Вдарь ему, говорю!
— Нас кто-то преследует!
— Где?!
— Видишь — фары!
— Просто попутная машина. Маячка нет, значит, не менты. А на остальных плевать!..
Слова Вадима про Витяшу взъярили бывшего десантника. Горячая волна шибанула ему в голову. Он извернулся, подтянул связанные ноги к груди и ударил ими водителя.
Спинка сидения и подлокотник помешали нанести эффективный удар. Он получился скользящим, по касательной, не убойный.
От неожиданности Вадим рефлекторно нажал на тормозную педаль. Машину слегка занесло. Мишаня тут же большим пальцем правой руки оттянул ручку, дверца открылась, и он, привычно сгруппировавшись, вывалился боком на дорогу.
Петру тоже пришлось затормозить, чтобы не наехать на своего заединщика. "Девятку" еще несло, она еще окончательно не остановилась, а Кирилл уже выскочил из нее и бежал к Мишане, вытаскивая на бегу нож из кармана.
— Жив?
Естественно, Мишаня не мог ответить: мешал скотч. Кирилл, мигом ухватив главное, что тот в сознании, резанул по веревкам, освобождая его в той же последовательности, в какой его связывали: с ног, дабы если бы похитителям пришло в голову направить на них "Тойоту", он мог бы отскочить.
А Вадим уже развернул машину.
— Это Хлебосолов! — закричала Татьяна, узнав в свете фар охранника. — И в машине еще кто-то! Их по меньшей мере трое!
— Что будем делать?!
— Давай в город! Здесь мы никуда не проскочим! Там решим!..
Кирилл успел освободить Мишане руки и помочь подняться на ноги. Они отскочили к обочине, когда "Тойота" набирая скорость, промчалась мимо.
— За ними! — сорвав скотч с лица, крикнул Мишаня и бросился к "девятке".
Хлебосолов последовал за ним. Едва он прыгнул на переднее сиденье, Петр рванул с места.
— Порву мразей! — орал недавний пленник, растирая запястья рук.
— Ты цел?! Ничего себе не сломал?! — находясь почти в таком же возбуждении, прокричал водитель.
— Я в норме! И не в таких передрягах бывал! Жми! У-ух, я их!..
— Не гони так! — предостерег Кирилл. — Перевернемся!
— У меня шипы, не дрейфь! Как у них тачка, Михаил?
— Херня! Столетняя развалюха! Резина лысая!
— Это мы слышали! Сейчас мы их уделаем! Держитесь!
— Да на кой ляд они нам сдались! — возбуждение друзей передалось и Кириллу, но он еще пытался контролировать ситуацию. — Куда они денутся! Сдадим ментам записи, пусть они их ловят!
— Сдадим их самих! — парировал Петр. — Верно, Михаил?
— Спрашиваешь! — зловещим тоном откликнулся тот. — Сдадим как миленьких! Скрутим и сдадим! Вы все слышали, что этот гад мне пел?!
— Даже записали!
— Ну вот! Жми, Петр батькович, жми! Достань их, родной!..
В оптимальных условиях "Тойота", хоть и старенькая, уделала бы "девятку" как здрасьте. Но где они у нас оптимальные условия? Даже летом. А уж зимой… Здесь мощности двигателей и другие технические характеристики, заложенные светлыми головами конструкторов в свои детища, отходят на второй план…
"Девятка" чуть прижала "Тойоту", но она вновь вырвалась вперед.
— На лысой резине, да такая скорость… — пробормотал сквозь зубы владелец "Жигулей". — Ладно, посмотрим, на что ты способен…
— Бортани его, Петюня, бортани! — подзуживал сзади пожарный. — Машину отремонтируем, скинемся, не боись!
— Ладно! — решился тот. — Идем на таран! Нервных просим покинуть салон, остальным пристегнуться!
Даже Хлебосолов, охваченный азартом погони, промолчал.
