– Поэтому я и заметила, что шилейлу нужно держать наготове, – сказала капитан, вытаскивая меня. Лили тоже схватила меня зубами за комбинезон и помогла вытянуть наружу.
Отдышавшись, я пообещал быть осторожнее. Но раз нет способа отличить зыбучий торф от обычного, то и сдержать обещание тоже нет возможности. Я упал в зыбучий торф еще два раза. Капитан де Валера – один раз и Лили тоже один, пока мы не вышли наконец к холмам.
Они нависали над обрывом, на несколько сотен метров уходившим круто вниз. Дно каньона было похоже на реку, но присмотревшись, я увидел, что это не вода, а огромное поле четырехлистного клевера, волнами колышущегося на ветру, – такого ярко-зеленого цвета, что и правда было похоже на быстро текущую реку. В небе над обрывом играли сотни радуг. Даже в Тир На Ног радуга всегда указывает, где лепрекон спрятал свой горшок с золотом, поэтому если впереди набитый лепреконами город, то и радуг будет не меньше.
– Ногботтом, – сказала капитан, указывая на разноцветное торнадо. – Нам нужно пройти по тому мосту, чтобы попасть в город. – И провела пальцем черту от города вдалеке к развалинам чего-то, напоминающего древний каменный акведук.
– Но как? – спросил я, потому что в середине мост был разрушен, и как перебраться на другую сторону обрыва, было непонятно.
– Это Мост загадок, который охраняет фир дарриг, чье имя мы так и не угадали, – сказала капитан. – Если мы отгадаем хотя бы одну загадку, мост тут же встанет на место. Так мы и пройдем.
Мы почти сразу оказались у дома хранителя под Мостом загадок. Похоже, что фейри, имя которого так и не удалось угадать, только что закончил свой ланч – что-то вроде пирога с картошкой, луком, белыми трюфелями и эстрагоном. Пахло очень аппетитно.
– Дайте нам минуту, детки, – сказал хранитель, вытерев салфеткой свою крысиную мордочку. Встав из уютного кресла, он заправил хвост обратно в бриджи, застегнул ремень, надел шляпу, вздыхая и потягиваясь всем своим крохотным телом. Эти фейри обычно напоминают красных вомбатов с короткими тупыми клыками. По форме они похожи на идеальный круг, а под носом мех пушится, напоминая усы. Хранитель завернул оставшийся кусок своего сногсшибательно пахнущего пирога в салфетку и переваливаясь подошел к нам. – Три пятьдесят евро за загадку, пожалуйста. С каждого.
– С собаки тоже? – спросил я, пока капитан доставала деньги из очередного кармана на поясе.
– Нет, только с бифи, – ответил фейри, воспользовавшись, как и многие фейри, уничижительным прозвищем человека. Говорят, что назвали нас так потому, что мы пахнем для фейри как заманчивый кусок мяса. На самом же деле эта история относится еще к тому периоду, когда Ирландия была под контролем Британии, и функции королевской полиции в Тир На Ног исполняли йомены – стражи Тауэра. Их даже сегодня называют бифитерами, и именно поэтому за нами у фейри закрепилось такое прозвище.
Капитан де Валера протянула ему десять евро, и он, казалось, целую вечность искал сдачу, косясь на монеты.
– Посмотрим, посмотрим, – бормотал фейри, – Загадка, чтобы бифи держались подальше от Ногботтома… – Он пролистал огромный пыльный том своими короткими пальцами. – Ага, вот то что надо. – Он захлопнул книгу.
Загадка, насколько я ее запомнил, звучала так:
Всегда спешу я, хоть не издаю ни звука,
У нас не мать – отец вынашивает сына,
И хоть я лошадь, жизнь такая штука,
Найдешь меня ты только в море синем.
На какое-то время она повисла в воздухе. Я пытался думать. По-ирландски «да» звучит как «папа», и это, похоже, главная подсказка. Когда я попадал в такие ситуации, а они довольно частенько случались со мной в начальной школе, в своем воображении я представлял огромную картотеку – типа той, что встречается в библиотеках. Мысленно я открывал ящик за ящиком, пытаясь вспомнить, у каких животных самцы вынашивают детей. Прямо на языке вертелось.
Ну или не совсем на языке, потому что думали мы достаточно долго. Вы, наверное, уже догадались.
Когда я наконец дошел до ящика с буквой «М», меня осенило.
– Морской конек! – радостно выпалил я. – Лошадь, которая всегда спешит, живет в море и вынашивает детей у себя в животе!
Капитан де Валера улыбнулась, что случалось с ней очень редко. Капитан знала – ответ правильный. Я хотел даже обнять ее, но она была моим вышестоящим офицером, и выглядело бы это несколько нелепо, потому я не стал так делать.
– Ну что ж, проходите, – сказал фейри, принес маленькую лестницу и всем весом налег на ржавый рычаг, пригибая его к земле и приземляясь с глухим звуком.
Раздался треск и грохот, домик хранителя затрясся. Лили гавкнула, обращая внимание на мост, который собирался заново прямо на наших глазах. Камни катились, скользили и складывались, словно мы прокручивали пленку с его разрушением в обратную сторону. Через несколько мгновений он был цел.
– Пожалуй, это самое странное из всего, что сегодня довелось увидеть, – сказал я, уставившись на мост и протирая очки.
– Не спеши с выводами. Все еще впереди, – сказала капитан де Валера, переходя по мосту в Ногботтом.
Я сделал глубокий вдох. Мне предстояло войти в Ногботтом – второй по размерам город лепреконов. Город, который, как я позднее узнал из учебника, считается одним из пяти самых опасных мест Тир На Ног.
Лили гавкнула, чтобы я шел за ней.
И я пошел.
Глава восьмая
Ногботтом
Я прошел по Мосту загадок так быстро, как только позволяли мои длинные тощие ноги. К моему удивлению, Лили, капитан и я появились там в восемь вечера в пятницу, несмотря на то что домик хранителя мы покинули в среду ближе к утру.
Время и погода в волшебной стране ведут себя иногда очень странно. К примеру, в Ногботтоме всегда пятница и всегда восемь часов вечера. Время здесь вообще никогда не меняется. «Почему?» – спросите вы. А потому что лепреконам так нравится. Они любят эту озорную беззаботную атмосферу, витающую над городом в восемь вечера пятницы, и в городе давным-давно нет ни календарей, ни часов с тех пор, как на него наложили соответствующее заклятие. В Ойфигтауне, столице Тир На Ног и резиденции королевской семьи, всегда одиннадцать часов снежного ноябрьского утра, потому что именно в это время и в этот день лепреконы наиболее продуктивны.
Учитывая, что на дворе был жаркий пятничный вечер, улицы изобиловали лепреконами верхом на свиньях и павлинах, а самые причудливо одетые ездили даже на больших кроликах. Другие, включая клуриконов и фир дарриг, сновали туда-сюда из пятисот пабов Ногботтома. Да, с населением не больше двух тысяч пабов здесь пятьсот – по пабу на каждые четыре фейри. Лепреконы всегда не прочь пропустить по стаканчику стаута и портера, но кроме этого они ходят в пабы похвастаться роскошными башмаками. В Тир На Ног считается невежливым, если вы не кладете ноги на стол.
Глянув через плечо, я увидел, как Мост загадок снова возвращается к своему полуразрушенному состоянию.
