Через ворота Каслайленда мы прошли обратно в Республику, и я кое-как повез нас в Коллинз-хаус. Лили, как обычно, высунула голову из окна, наслаждаясь послеполуденным солнцем в Керри. Обратно мы ехали довольно долго, потому что это был всего второй раз, когда я сел за руль, а мои очки лежали разбитыми где-то далеко позади. Ситуация была не слишком безопасной, и я едва не столкнулся с несколькими проезжающими мимо тракторами, но капитан была слишком занята мыслями о Лиаме, чтобы обращать внимание на такую ерунду.
На месте Шиобан де Валера пропела секретную песню Коллинз-хаус и сделала это очень красиво, потому что, когда вы влюблены, ваш голос звенит как хрусталь фирмы “Waterford”, если ударить по нему ложечкой. Особенно ей удалась та самая трудная часть в середине, с которой мне никак не удавалось справиться.
Сержант О’Брайен была на посту, как обычно ворча и жонглируя двумя телефонами. Сегодня ее трогать не стоило, потому что она находилась между различными формами в цикле. Сейчас у нее была кроличья голова и лошадиное тело – зрелище довольно странное, да и сама она чувствовала себя крайне некомфортно. Хотя одновременно было что-то красивое в ней, держащей телефонные трубки своими длинными ушами. Когда она увидела нас, то молча ткнула копытом в сторону отделения обработки, как бы говоря: «Даже не спрашивайте, что за день у меня сегодня».
Капитан де Валера заключила Лиама и Мелкого Глена под стражу с помощью тролля из Джой по имени Дэннис. Мелкого Глена, все еще спящего, обернули специальным воздухонепроницаемым пластиком для переноски напуганных лепреконов.
Пока Дэннис возился с овцами, «Мерседесом» и вином, он случайно посмотрел на Прекрасного Глена и тут же безумно влюбился. Момент был особенно неудачным, потому что, когда тролли влюбляются, они начинают краснеть, потеть и стараться съесть какого-нибудь непослушного человеческого ребенка, которых поблизости, как правило, не оказывается. Потребовалась вся моя сила, чтобы не позволить Дэннису сожрать все стадо, но по последним подсчетам, их все еще было двадцать три, так что, хвала небесам, мы ни одну не потеряли.
Капитана, Дэнниса и меня отправили в подвал для лечения штатным гипнотизером по имени Таинственный Доктор Бойко. Он не врач, а действительно гипнотизер из бродячего румынского цирка. У нас ему отвели небольшое напоминающее чулан помещение в подвале, пропитанное запахом благовоний. С предыдущей работы его уволили за «поведение, порочащее честь цирка», и что это, я даже вообразить не могу. В Специальном отделе он занимался случаями вроде таких любовных проклятий, когда кто-то из фейри накладывал на офицера чары, опасные для его здоровья и/или профессиональной деятельности. Я немного знал Доктора Бойко, он лечил меня три раза, и хочу сказать, что даже в Коллинз-хаус, где чудеса за каждым углом, он все равно очень пугает. Усы Доктора Бойко соединяются с его бакенбардами каким-то окольным путем, и в каждом ухе он носит по девять серег, символизирующих планеты. Знаю это потому, что они выглядели именно как планеты. Конечно, Плутон планетой больше не считается, но я не стал говорить ему об этом. Вы бы на моем месте тоже отказались от этой идеи, глядя в его мерцающие красные глаза, словно отражающие невидимое пламя.
Мне также пришлось пройти сеанс гипноза, хотя я и не смотрел на Лиама. Это стандартная процедура, просто на всякий случай. Несмотря на то что сам сеанс я не помню, точно знаю, что после него спал как младенец. Похоже, врач сделал мне фирменный сэндвич под названием «Ирландское прощание», изобретенный еще в 1988 году в нашей очень деятельной оружейной лаборатории на третьем этаже Коллинз-хаус.
«Ирландское прощание» – сэндвич специального назначения с капустой, острой ирландской горчицей, постным мясом, дыханием страшного горты, двумя секретными ингредиентами, майонезом и ногтями лесных троллей на ржаном хлебе со сливочным маслом. Его запекают до хрустящей корочки в специальной машине для приготовления панини. На вкус он просто потрясающий, и устоять невозможно (Вы даже ногти троллей не почувствуете, и да – у нас есть вариант для веганов.) Почти все, кому его предлагали, сразу брали, не зная, что он вызывает потерю кратковременной памяти. Это не является разглашением тайны, когда я говорю, что Специальный отдел пользуется такими сэндвичами, чтобы стирать память гражданских после неприятных встреч с волшебным народцем. Если вас удивляет, почему вы не читаете каждый день на первых полосах газет о проделках фейри, то причиной тому особый, тающий во рту сэндвич. Поэтому же все машины Специального отдела оборудованы прессами для панини.
Я не помню, как добрался до своей койки на верхнем этаже, но именно там проснулся на следующий день, еще одетым и с отрыжкой от ирландской горчицы. Должно быть, кто-то поднял меня и отнес на место, чего я очень не люблю, когда не сплю. Как у кадета, моя койка теперь была ближе к печке, а Лог стала на одну кровать ближе ко мне. Тим-медведь по-прежнему приходил и уходил, когда ему вздумается, притом что медведи в Ирландии вымерли еще в последний ледниковый период.
Я все рассказал Лог о нашей поездке в Ногботтом, но это нисколько не удивило ее – она много раз бывала там еще совсем юным поленом. В данный момент Макдугалл занималась одним делом в Уэстмите и дала клятву о неразглашении, но со мной кое-чем поделилась.
– Хе-хе-хе, – начала Лог как обычно. – Есть один мелкий воришка, который пользуется кроличьими тоннелями, чтобы переправлять из Уэстмита украденные кредитные карты.
[39] Сейчас я пытаюсь втереться в доверие к местным кроликам. Целая семья их живет за пабом «Три веселых голубя».
– Э-э-э, втереться в доверие? То есть ты работаешь под прикрытием? – спросил я озадаченно.
– Хе-хе-хе, да нет, кроличью шкурку я не надеваю, хотя и могла бы легко их обмануть. Они же такие тупые, эти кролики, – хихикнула Лог. – У них даже имен нет, они просто зовут друг друга «Кевин» – мамы, папы, у них все Кевины.
– Кевины?
– Ну да. Правда, на языке животных «Кевин» и значит «кролик», поэтому вполне логично.
Безумное хихиканье Лог сейчас убаюкивало меня как самая лучшая колыбельная, или же я просто устал так, как не уставал ни разу в жизни.
На следующий день я вызвался вместе с другими сопровождать Мелкого Глена и Прекрасного Лиама в Джой.
За рулем был Дермот Лэлли, и каким-то чудом вел он еще хуже меня. Может, из-за своей повязки, благодаря которой видел ровно половину дороги, а может, потому что в основном был занят, подпевая песням по радио. Лог сидела рядом с ним на переднем сиденье в полицейском фургоне, переоборудованном Специальным отделом для перевозки малого народца. Отделение для заключенных было защищено от фейри и украшено тысячами лимериков
[40] на стенах и потолке, которые волшебный народец обожал читать часами. Отделение для водителя вмещало шесть человек и две электрические шилейлы на случай экстренных обстоятельств. Рядом со мной сидела тролль по имени Кэрол, которая всегда ездила с нами, если требовалась помощь тролля. Ноздри Кэрол были заткнуты двумя кусочками постного мяса – это стандартная процедура, чтобы тролль случайно не сожрал по пути какого-нибудь ребенка.
