– Я видела яблочный пирог, – начала издалека Катерина и посмотрела на бабушку хитрющими глазами.
– Пирог будет, – пообещала Вера Дмитриевна, – но после котлеты.
– А наоборот нельзя? – Внучка не сдавалась.
– Не получится.
– У мамы тоже не получается, – вздохнула Катя, – а у папы получается.
Вера Дмитриевна не ответила.
– У папы даже пирожное получается! – В ход пошла тяжелая артиллерия. – Правда, когда мама не видит.
Все-таки она была честной девочкой.
– Вот пока мама не видит, давай сначала пирог, а потом котлету?
Оставаться серьезной, когда тебе откровенно предлагают хулиганскую сделку, было крайне трудно. Вера Дмитриевна очень старалась не рассмеяться.
Внучку привез сын, заглянул на пять минут, поцеловал в щеку, сказал, что дома ждет Лара, что они уже опаздывают, и уехал. Вера Дмитриевна даже не стала спрашивать, как дела. Видела и так – все хорошо.
Бабушка с внучкой перебрались на кухню, и Вера Дмитриевна взялась за ужин.
Катя устроилась за столом, она внимательно разглядывала результат своих художеств, потом голубым фломастером пририсовала принцессе бусы. Бусы получились кривоватые и больше походили на украшения каменного века, но внучка осталась довольна.
– Теперь можно на бал, – резюмировала она и добавила: – У мамы сегодня такое красивое платье, я видела. Цвет как ламахит… нет… махилит… нет…
– Малахит.
– Да! Он! Папа сказал, что она будет настоящей Хозяйкой Медной горы. Что такое Медная гора?
– Это такая сказка.
– А мама сказала, что ему тогда придется назвать отель «Медной горой».
За окном совсем стемнело. Вера Дмитриевна слушала щебетание внучки. В сковороде слегка шипели разогревавшиеся котлеты, в маленькой кастрюле кипел рис. Мадлон неторопливо ужинала в своем уголке. «Какой хороший, уютный вечер, – подумала Вера Дмитриевна. – Надо найти в интернете сказ про Хозяйку Медной горы, почитаем перед сном».
– Папа сказал, что подумает. – Катя не умолкала. – А тебе что больше нравится: «Максимум» или «Медная гора»?
Как дети умудряются задавать вопросы, которые ставят в тупик? Что ответить ребенку? «Медная гора» в центре Москвы – смешно и нелепо. Название «Максимум» Вере Дмитриевне тоже особенно не нравилось. Что-то от французского ресторана «Максим», что-то с претензией на максимальное – самое лучшее. Она же была сторонницей сдержанности и умеренности. Сыну это название досталось вместе с покупкой отеля, переименовывать он не стал – неоправданные лишние затраты, да и узнаваемость у гостиницы была хорошая. Впрочем, Вера Дмитриевна ничего не понимала в бизнесе и практиковала правило никогда не вмешиваться в то, о чем не имеешь представления.
От ответа внучке спас дверной звонок. Звонили долго и с вдохновением, почти не отнимая пальца от кнопки. Кто это мог пожаловать в такой час?
Гостей Вера Дмитриевна не ждала. Она слила в дуршлаг готовый рис и пошла открывать дверь.
На пороге с залитым кровью лицом стоял Игорь, за ним – испуганная девушка в яркой оранжевой шапке с большим пушистым помпоном.
– Мам, мы к тебе. Это Юля.
Пушистый помпон робко встрепенулся, Вера Дмитриевна отступила внутрь коридора, пропуская гостей.
– Что случилось?
– Подрался.
– Давай живо в ванную, или нет, ложись на диван, я посмотрю. Может, скорую придется вызывать, если сотрясение. Юля, вы разувайтесь, раздевайтесь.
– Никакой скорой не надо, так, бровь рассекли.
Игорь быстро скинул обувь и куртку и направился в ванную, крикнув по дороге:
– Я полотенце немного испачкаю, ладно?
Судя по тому, как бодро вел себя сын, страшного и правда не произошло, а вот девушка была явно не готова к визиту в гости. Она разделась и нерешительно остановилась на пороге гостиной. У Веры Дмитриевны было достаточно времени, чтобы ее рассмотреть. Вот, значит, с кем встречается ее младший сын. Не яркая красотка, обычная симпатичная девчонка в тонком джемпере, классических брюках, лицо тронуто косметикой, но умеренно, волосы почти касаются плеч. Обычная, таких много. Но ведь что-то он в ней нашел. Влюбился – глаза с лета блестят (мать видит все), и сегодня привел сюда. Последний раз Игорь приводил в дом девушку на третьем курсе, к пятому они расстались. Потом девушки менялись, не задерживались, и ни одну из них сын с матерью не знакомил. Значит, эта не такая, как все.
– Вы проходите, Юля, – сказала Вера Дмитриевна и сделала приглашающий жест рукой.
Из кухни выбежала Катя.
– Бабушка, у нас гости?
– Да, милая. Дядя Игорь пришел, а это Юля.
– Меня зовут Катя, – представилась гостье внучка.
Гостья улыбнулась, улыбка у нее была красивая, и все лицо сразу преобразилось, стало солнечным.
– Вы присаживайтесь, Юля, рассказывайте, что произошло.
Девушка устроилась на краешке кресла и начала говорить.
«Голос поставлен хорошо, – подумала Вера Дмитриевна, – и речь грамотная».
– Мы собирались в кафе, проходили мимо жилых домов, а там во дворе мальчишки дрались. Им лет по двенадцать-тринадцать, что-то не поделили, вошли в раж, ну Игорь и… вмешался. Один из пацанов схватил с земли палку, замахнулся… вот… итог… Игорь сказал, что вы живете рядом, поэтому мы пришли сюда.
– Мальчишки-то драться перестали?
– Они сразу помирились, – ответил вышедший из ванной Игорь, держа полотенце над бровью. – Так испугались, что огрели неизвестного дядю, что забыли о причине ссоры. Предлагали скорую вызвать.
– Воспитанные какие, – прокомментировала Вера Дмитриевна, а потом скомандовала: – Ну-ка, ложись. Я посмотрю, что там у тебя. Может, зеленкой придется мазать.
– А еще лучше пластырь приклеить, – предложил Игорь, послушно растягиваясь на диване.
В гостиную, неслышно ступая, вошла Мадлон, обвела присутствующих внимательным взглядом и неожиданно села у ног девушки.
«Приняла», – подумала Вера Дмитриевна.
Мадлон трудно было провести, она часто игнорировала гостей и вообще не любила шумные компании.
– Какой ужас! – воскликнула Катя, увидев рану. – Настоящая кровь!
Саданули Игоря прилично, повезло, что в глаз не попали. Кожа была процарапана не глубоко, но след длинный.
– Не двигайся, сейчас принесу бинт и пластырь.
– Буду красавцем.
Юля поднялась на ноги и тоже подошла, начала внимательно рассматривать рану, а потом сказала:
– Выглядишь эффектно.
Он ухмыльнулся и слегка подвинулся, освобождая место. Юля села рядом. Они смотрели друг на друга и улыбались. Игорь поднял руку, поправил ее челку.
