Оказывается, вальс почти такой же, как и у нас. Его я быстро вспомнила, хотя и пришлось научиться новым правилам. Например, манере держаться, куда руку положить, на каком расстоянии должен находиться партнёр. Танцы были моей любимой дисциплиной ещё и потому, что на них приходил мистер Варонс. Мне он нравился. Он был юморной и лёгкий. Мне было комфортно рядом с ним. Обучая меня, он был бесконечно терпелив, даже когда я откровенно лажала. А быстрые танцы мне не очень хорошо давались.
А больше всего я не любила, конечно, языки. Поначалу меня обучали фонетике и грамматике, что в целом не так страшно, но вот заучивать слова мне приходилось по нескольку раз. А после вообще каждый третий день мы все говорили только на новом языке. Это раздражало, так как сложно было выразить все свои мысли со своим маленьким словарным запасом. Это грымза будто издевалась, заставляя меня выражаться только на нём каждый раз, когда я хотела ей что-то высказать или просто рассказать.
Параллельно с этим я также учила этот самый язык жестов. А пока я скрючивала пальцы в обычном «здравствуйте», миссис Гармингтон рассказывала мне подробности мироустройства и причины всего этого.
— Тебе необходимо знать жесты, потому что это главный способ общения, как среди высшего света, так и среди крестьян.
— Но почему? — спросила я, повторяя зарядку для рук, чтобы развить моторику. Не так уж легко говорить жестами, когда твои пальцы не привыкли к такой активности. Руки уставали и начинали костенеть уже через 10 минут «разговора».
— Я Вам говорила, мисс Елена, что в этом мире особенная магия. Но Вы, конечно же, это прослушали в своё первое попадание сюда.
Она удручённо помахала головой.
— Извините, — сказала я. Это далеко не первое и наверняка не последнее моё извинение. Но я ничего не могла с собой поделать, возможно, это последствие моих душевных надломов. Наверное, мне надо произнести это определённое количество раз, чтобы лимит был исчерпан. Миссис Гармингтон никак не отреагировала на мои слова. У неё не было потребности в многократном повторении. Она считала, что одного раза вполне достаточно, и поэтому все мои извинения просто игнорировала, но не возмущалась, видимо, понимая, что это больше нужно мне самой.
— Что ж, в любом случае Вам требуется напомнить всё, чтобы освежить знания. Итак, — она величественно села в кресло напротив и взглядом указала на мои руки, намекая на то, чтобы я не переставала упражняться. Пальцы мои уже начали ныть, но я послушно продолжила. — Магия этого мира построена на ментальном воздействии. То есть тут Вы не увидите классическое управление стихиями, телекинетических манипуляций и физической трансформации. Только управление сознанием. Но даже распространённое чтение мыслей или гипноз в том виде, о котором Вы могли слышать, здесь отсутствует.
— Почему? — спросила я. Не понимаю, почему в первый раз я посчитала всё это скучным. Сейчас я слушала чуть ли не с открытым ртом.
— Потому что везде есть свои условности. Слушайте, мисс Елена. Я всё по порядку расскажу.
Я пожала плечами и приготовилась слушать дальше, хотя не совсем понимала, почему, рассказывая про языки, она начала с магии. Это как-то связано?
— Магами считают людей, которые могут подключаться к матрице мира. Это такое эфирное поле, которое окружает всю землю. С помощью этого поля маги могут проникать или подключаться к сознанию любого человека, который оставил там свой… так сказать «код доступа».
— То есть не к любому? Это уже лучше. Мне очень не хочется, чтобы в моей голове кто-то копался.
— Не радуйтесь так сильно, милочка. Для того чтобы попасть в эту «базу данных», достаточно просто открыть рот и сказать слово.
— Какое?
— Любое. Нужно просто заговорить.
Я замерла. Забыв о зарядке, я опустила руки и уставилась на миссис Гармингтон. Она шутит? Не похоже. Ну, по крайней мере, теперь ясно, причём тут язык жестов. Вновь глянув на свои пальцы, я спросила:
— Поэтому все говорят с помощью рук?
— По большей части. Люди приспособились изъясняться жестами. Даже крестьяне и простой народ используют условные знаки. И в тоже время есть и те, кого называют Голосами или открытыми. Это своеобразный титул, не тот, который все желают, но всё же. Они не ограничены жестами и могут говорить, как я с Вами.
— И не попадая при этом в базу данных?
— Попадая, конечно. Это своеобразная профессия на всю жизнь. Этих людей часто используют как ораторов, когда общение жестами недостаточно. Это не самый завидный образ жизни, потому что открытое существование накладывает свои ограничения.
— Какие?
— А вы как думаете? — она, как всегда, материализовала себе чашку чая и сделала медленный глоток. — Много ли людей будут доверять человеку, мысли которого может прочитать любой, кто владеет магией? Более того, опытные маги, достигшие степени магистра, могут влиять на организм и даже управлять открытым человеком как марионеткой. Сам же он не будет ни отдавать себе отчёт в том, что происходит, ни даже помнить об этом. Другими словами, каждый, кто открыт, является потенциальным шпионом и диверсантом. Стоит ли говорить лишний раз, почему таких людей не любят, сторонятся и даже боятся? Быть открытым, это быть изгоем. В повседневной жизни у них много ограничений. На ночь их вообще запирают, чтобы, даже если их разумом завладеет маг, то ничего не смог бы сделать через них, а днём они чаще всего обособлены и всё делают отдельно от обычных людей. Никому не хочется, чтобы их секреты и даже обычные разговоры стали общеизвестными, мисс Елена.
— Но зачем магам лезть в мысли и дела обычных людей? Какое им дело, кто там что на ужин готовит?
Миссис Гармингтон с лёгкой улыбкой вновь отпила из своей кружки.
— Высоким магам, конечно же, нет дела до секретов обычных людей. Но в каждой деревне есть как минимум маг-самоучка, к которому может пойти любой, кому будут интересны и меню соседа, и его тайны. В Вашем мире, мисс Елена многие добровольно выставляют свою жизнь напоказ, но местные люди всё же предпочитают приватность. К счастью, никаких охот на ведьм не случилось, так как от Голосов есть и своя весьма значимая польза. Такие люди становятся чем-то вроде средства связи. Если нужно передать сообщение в столицу или другую деревню, это говорят Голосу. Впрочем, тут, конечно же, не идёт и речи о какой-то секретности. Также Голоса могут передать информацию в качестве глашатая: объявления о новых законах и указаниях и так далее. Своеобразное радио, если Вам так проще понять.
— Это-то понятно. Но всё равно, чего такого страшного-то? Зачем так бояться-то? Держись себе подальше, и никаких хлопот.
— Вы должны понимать, леди Елена, что, видя, в каком положении находятся Голоса, мало кто захочет признаваться в том, что он тоже открыт. Есть те, кто это скрывают. Вот именно такие и становятся шпионами, часто поневоле. По этой же причине в этом мире не очень любит чужаков, и законы гостеприимства не работают. Ведь невозможно понять, открытый приезжий или нет.
