Леона весело помахала брату и засмеялась. Я, признаться, тоже улыбнулась, глядя на очаровательного красавца, который в свете солнечных лучей выглядел вообще волшебно. Более того, взглянув на сестру, он тепло улыбнулся. Жестом отпустив слугу, Аллен присел на большое покрывало, что расстелили для нас, и облокотился на одну из подушек, которые были с избытком разбросаны тут же.
— «Я смотрю, ты сдружилась со своей новой гостьей», — сказал он, посмотрев на Леону.
А на меня даже не взглянул. Отстой.
— «Я благодарю тебя за то, что ты её пригласил», — ответила девушка, похлопав по моей руке.
— «Примите мою благодарность, мисс Левальд, за то, что разгоняете тоску моей сестры».
На этот раз он всё же посмотрел на меня, и я… сама в ужасе от такого… взяла и покраснела.
— «Надеюсь, вы тоже неплохо проводите время«, — продолжал он, но, уже не смотря на меня, а наблюдая за группой девушек, которые начали очень манерно кидать друг другу мяч.
Их можно понять. Когда рядом находится такой мужчина, невозможно оставаться спокойной.
— Мне тоже весело. Благодарю, — ответила я. Он повернулся в мою сторону и то ли хмыкнул, то ли просто улыбнулся уголком губ.
Я никак не могла его понять, и от этого он мне нравился ещё сильнее. Аллен был с нами около получаса. За это время девушки забросили свои игры и все поголовно устроились возле принца. Они улыбались, строили глазки и отчаянно жестикулировали. Я же, наблюдая за этим, едва скрывала улыбку. Стоило закрыть глаза, и ты в полной тишине, несмотря на «девичий щебет». Какое счастье! Один из плюсов этого мира, здесь даже не знали такого слова как «мигрень». Один раз я, однако, заметила взгляд принца, который одновременно хитро и в тоже время внимательно смотрел на меня. У меня, по сути, было значительное преимущество. Я могла открыть рот, и мои слова нельзя будет проигнорировать, но я не то, чтобы молчала, я даже не пыталась, как остальные, жестикулировать. Наверное, этим я его и позабавила. Я улыбнулась ему в ответ на его изучающий взгляд. Не знаю, интерес ли это с его стороны или нет. В любом случае, это хоть какой-то шаг вперёд.
Однако через некоторое время Аллен поднялся и попрощался со всеми. А когда он сделал пару шагов, Леона толкнула меня локтём и быстро зажестикулировала, кивая на брата. Я тут же озвучила её слова.
— Я всегда рада тебя видеть. Приходи почаще.
И только произнеся это, я вдруг осознала, что произошло. Принц удивлённо обернулся. Я покраснела и начала указывать на его сестру. А та весело помахала рукой, а потом рассмеялась.
Не знаю, что об этом подумал сам Аллен, но он тоже слегка улыбнулся и пошёл дальше.
А девушки вокруг меня смеялись над тем, как принцесса невольно подставила меня.
— «Он подумал, что это ты сама сказала», — хохотали они.
Леона тоже хихикала, весело глядя на меня. А мне ничего не оставалось, как пожать плечами. А что? Я ничего плохого в этом не видела. Наоборот, мне нужно было привлечь его внимание, так что это только плюс. Не так уж и часто мне удавалось с ним пересечься.
Но вселенная мне с этим помогала. Ещё через несколько дней, пока мы играли в прятки, я пошла бродить по дому. Они каждый раз удивлялись, как мне удаётся так хорошо прятаться. Но я не говорила им, что я и не прячусь вовсе. Я просто ухожу. Я любила эту игру, потому что мне предоставлялась возможность безнаказанно бродить по дому и заглядывать везде, где захочу. А в случае чего всегда можно было сказать, что я ищу место, чтобы спрятаться.
Идеально.
Но в этот раз я действительно наткнулась на что-то значимое, а именно услышала голоса.
Услышала!
Моментально среагировав, я тихонько пошла на звуки.
— …только подумай над этим! То, что ты предлагаешь, называется «предательство»! — говорил жёсткий суровый голос принца Аллена.
— Предательство кого? Нет. Это восстановление справедливости, — раздался незнакомый мне голос. Он хрипел и невнятно выговаривал слова, что говорило о человеке, который редко пользуется навыком речи. Поэтому сложно было понять, к какому возрасту принадлежит говорящий. Впрочем, меня это сейчас мало волновало.
— Ты старший сын, Аллен. Ты, и только ты должен сесть на трон, а не этот прожигатель жизни. Он каждую неделю устраивает бал, транжирит казну королевства, — неизвестный немного откашлялся и заговорил уже более затвердевшим голосом: — Грабит своими налогами простой народ.
Опля. Оказывается, не только я буду толкать его на престол.
— Не тебе его судить, Вайтен, — голос принца стал жёстче.
— Прости, мой друг, — взволнованно ответил мой неожиданный союзник. — Я знаю, что это грех, критиковать и оценивать своего короля, но и ты пойми. В моих глазах он самозванец, а ты тот, кто должен быть на его месте.
Аллен молчал, и я бы дорого заплатила за то, чтобы сейчас увидеть его лицо.
— Мой отец решил иначе, — наконец сказал он металлическим голосом.
— Короля Августура вынудили так поступить, ты же знаешь.
— Это всё равно ничего не меняет, Вайтен. У меня нет возможности сейчас противостоять брату. Я забрал сестру и перебрался сюда не просто так. Ирония в том, что здесь у меня больше власти, чем в столице. Там я лишь мишень, за которой все следят или хотят убить.
— Я всё это знаю, Аллен. Я потому и здесь. У меня нашлось решение и план.
— Если ты хочешь…
— Привет, красотка!
— …то я против…
Я вздрогнула и обернулась. Рядом со мной стоял симпатичный парень, которого я не видела раньше. Он не был слугой и был хорошо одет, но, тем не менее, он со мной заговорил. Голоса принца и его друга ещё можно было понять, они наверняка использовали сферу. Хотя целесообразность такого, конечно, под вопросом. Но этот человек заговорил со мной без какой-либо защиты.
Он тоже открытый?
— Скажи своё имя, милашка, — сказал он, дублируя свои слова жестами.
— Селена, — ответила я, наслаждаясь реакцией на его лице. Удивление, ужас, неверие… однако жалости, которая обычно следовала после этого, не было. Вместо этого он расхохотался.
— Если в этом мире ещё существуют девушки, что не боятся пользоваться своим милым голоском, то этот мир ещё не до конца обречён, — сказал он, с задором глядя на меня. Его голос журчал, словно ручеёк тёплым летним днём. Мягко, приятно и очаровательно. Он разговаривал так же хорошо, как люди моего мира, то есть так, словно пользовался голосом регулярно с самого рождения.
— Почему то, что человек открывается и приносит себя в жертву магам, вызывает у вас такой восторг? — спросила я, понимая, что дальше шпионить возможности нет. Теперь главное, чтобы это вообще не всплыло, иначе у меня будут проблемы. Нужно срочно что-то придумать.
— Потому что те, кто отказывается от речи, всё больше и больше напоминают животных. Милых, тихих и глупых.
