– Не прикасайся… ко мне.
– Что? – переспросил он, явно понимая, как на меня действует.
– Не прикасайся… – прошептала я.
Он хмыкнул. Наклонившись к самому уху произнес горячо:
– Уверенна? Я могу склонить… На нашу сторону. Прямо сейчас.
В голове заискрилось, жар стал нестерпимым, а пульсация внизу живота превратилась в тугой комок, который ищет выход.
Все еще глядя в его гипнотические глаза, я пробормотала в полубреду:
– Уверенна.
Показалось, на лице Асмодея мелькнуло удивление. Он еще пару секунд испытующе вглядывался в меня, потом сказал, скатываясь на землю:
– Тебе хоть что-нибудь рассказали?
Он сел, подтянул колени к груди и положил на них локти, как на картине Врубеля, только одинокого взгляда не хватает.
Наваждение быстро отступило. Но я несколько секунд лежала неподвижно, приводя в порядок мысли и взбудораженное тело.
Потом оперлась на ладони и села. Вытерев лицо от пыли, аккуратно, чтоб не задеть нос, повернулась к Асмодею и проговорила:
– Если речь о том, как жить со всем этим, то нет. Мне никто ничего не рассказал. Сначала ты нес околесицу в машине. Потом ворона и ангел говорили много и не по делу. Так что вот она, я. Ведьма, которая понятия не имеет, что это значит.
Лицо демона стало кислым, ноздри раздулись, из них вылетели две тоненькие струйки дыма. Он закатил глаза, совсем, как Кафриэль, только у этого получилось загадочней.
Рогатый потер подбородок и проговорил, глядя на пустошь:
– Как всегда. Пернатый намелет чепухи, запудрит мозг. А потом говорит, мол, это демоны всех путают. Что, и Бирнан не объяснил?
Я покачала головой, Асмодей продолжил:
– Значит, слушай, дорогуша. У тебя есть дар, потому как нарожденная. Это значит – такая родилась, независимо от того, кто был в роду. Чтобы стать полноценной ведьмой, необходимо пройти инициацию. Некое задание, которое выдают старшие ведьмы Круга.
– Это что, Круг старух с метелками?
– Не перебивай, – предупредил демон, не оборачиваясь. – Те, кто ее не проходят, начинают заниматься всякой ерундой. Ну знаешь, желчные бабки, нытики всякие. Не важно. Ты думай о том, как справиться. Что за испытание, известно лишь старейшим ведьмам Круга. После него сможешь выбрать сторону. Хотя могла бы уже сейчас.
Он хитро улыбнулся. Но я слушала демона, глядя на рыжий обрыв, и почему-то думала о разбитой машине. Очень хотелось, чтобы урод заплатил, за то, что сделал. Так не поступают с хорошими людьми. А я непременно хороший человек.
Еще вспоминала бывшего мужа, его стремительный побег. И ощущала, как где-то внутри поднимается доселе не ведомое чувство превосходства.
Воздух колыхнулся и снова принес запах смолы. Мои соломенные локоны откинуло на спину, края платья задрался. Демон чуть наклонился и с любопытством заглядывает под него. Я победно ухмыльнулась, на мне еще джинсы.
– Так что там с проблемами? – спросила я, стараясь выгнать из головы мысли о мести. – Неужели нельзя вернуться?
Демон шумно поскреб подбородок и выпрямился. Наличие джинсов его определенно разочаровало.
– Почему нельзя? – протянул он задумчиво. – Можно. Только другим путем. Была бы метла, добрались бы за полчаса. Наслышан об их скорости. Но теперь придется тащиться через пустошь. А здесь, должен тебе сказать, живых не любят. Хоть ведьм, хоть страусов.
– Как же так?
– А за что вас любить? Они тут корячатся в поту и пыли, воды выпросить не могут. Что говорить о других радостях? Не подумай, я их не жалею. Все по-честному, кто на что учился, как говорится. Но если бы на их месте увидел, как живчик расхаживает по аду, очень рассердился бы. Когда…
Я замахала руками, прерывая неожиданный поток откровений, и произнесла:
– Погоди. Все никак не ответишь. Почему нас обратно не перенесешь?
Над Асмодеем хрустнула ветка. Он не поднимая ног, отодвинулся, оставив на земле вытянутый след. Вверху снова хрустнуло, палки качнулись, и ветка с сухим стуком рухнула на землю в паре сантиметров от рогатого. Тот даже не посмотрел, лишь отряхнул с плеча мелкие палочки.
– Понимаешь в чем дело, – произнес он и пнул носком землю. – Я демон. Выпускают нас отсюда неохотно. Только по призыву или в особых случаях, вот как сейчас. Я должен охранять тебя от инквизиторов и излишней активности ангела. Соображаешь? В вашем мире я как…
Демон почесал правый рог, лицо на секунду стало таким, словно доказывает теорему Ферма. Потом взгляд просветлел, если так можно назвать полыхнувший в глазах огонь.
– Как лук! – сообщил он довольно.
– Такой же горький? – поинтересовалась я.
Он отмахнулся.
– Нет. Многослойный. Когда отпускают куда-то, я как бы в образе.
Я непонимающе подняла бровь. Лицо демона скривилось, он раздраженно зарычал и вскочил, подняв с земли коричневое облачко. Когда пыль осела мне на платье, Асмодей подошел к краю обрыва и приложил ладонь козырьком ко лбу.
Я засмотрелась, наблюдая, как демон взирает на высохшую адскую пустошь, за которой блестит Река мертвых.
Неожиданно осенило, телефон все еще в кармане.
Осторожно, чтобы не шуметь и не привлечь внимание любвеобильного охранителя, я задрала платье, пальцы скользнули в карман джинсов. Нащупав мобильник, вытянула его и навела камеру на спину демона. В отличие от призрака, на котором телефон не захотел фокусироваться, демон оказался чертовски фотогеничным.
Я выбрала в настройках «серия» и нажала на боковую кнопку. Послышались тихие щелчки, Асмодей обернулся и удивленно уставился на меня.
– Ты что делаешь? – спросил он строго, но на лице улыбка, а в глазах пляшут чертики. – А. Ну что ж, снимай-снимай. Все равно ничего не получится.
Хотела ткнуть его носом в удачный снимок, но когда развернула экран, увидела лишь засвеченный фон. Он усмехнулся во все тридцать два зуба, или сколько их там у демонов. Показалось, даже смайлик-чертенок на футболке заулыбался.
– Ладно, – проговорил он, смягчаясь. – Не забивай голову. Если коротко – у меня нет сил перенестись вместе с тобой куда-либо, потому, что оставил «шкурку» на границе миров.
– Шкуру? – не поняла я.
– Это образно, – пояснил демон. – Я могу попасть в мир людей либо по реке, либо по призыву человеческой души.
Он протянул руку, я нехотя схватилась. Ладонь оказалась горячей и сухой, а прикосновение снова вызвало трепет. Постаралась сделать вид, что не поддалась его шарму, но по коже пробежали волны. По лицу Асмодея скользнула ухмылка, он рванул в себе.
Не успев опомниться, обнаружила себя в объятиях демона, который лыбится с довольной рожей.
