Зажмурившись, я чуть не разревелась, но взяла себя в руки и постаралась отрешиться от неприятных чувств. Но следующий вопрос вновь задало моё извращённое подсознание, поскольку лично я хотела прекратить этот разговор и уйти в комнату.
– Правда? Хочешь сказать, что я смогу, как прежде общаться со своими друзьями? Ездить к той же Джи с ночёвкой, собираться с ребятами, звать их к нам в гости?
Открыв глаза, я глянула на Кристиана, лицо которого превратилось в маску. У меня по коже пробежали мурашки, а волосы на затылке стали дыбом от той злости, которой повеяло от мужчины. Он сейчас напоминал мраморную статую. Очень злую мраморную статую! Следующие слова Криса больно резанули по сердцу. Вот только ощущение, будто я слышала нечто подобное раньше от кого-то другого никуда не делось.
– Я не хочу, чтобы ты с ними сближалась. Говорю это один раз и надеюсь, что ты меня услышишь. У псиоников нет друзей. Любой из них без сожаления подставит тебя.
И вот тут я поняла, что устала бороться с собственным внутренним миром. Раз моё участие в этом диалоге не требуется, зачем страдать? Расслабившись, я дала волю своему подсознанию. Пусть поговорит! И тут же из моего рта донеслись слова, сказанные таким холодным тоном, что можно было бы заморозить собеседника.
– Мне кажется, что это не тебе решать. И говорить о моих друзьях подобные вещи… Да как у тебя вообще язык повернулся!
Вскочив на ноги, я злобно уставилась на Деверо и поняла, что он больше не злится, а очень расстроен. Атмосфера изменилась так внезапно, что я пошатнулась, но устояла на ногах, а Кристиан ссутулился, поставил локти на колени и опустил голову. Я чуть не завизжала от счастья, поскольку моя злость исчезла также быстро, как и появилась. Более того, больше не возникало желания дать резкую отповедь мужчине. Только мне не понравилось, что в воздухе разлилась тоска, а следом за ней и отчаяние.
– У меня был друг, – хрипло заговорил Кристиан, уставившись в одну точку на полу. – Мы дружили много лет и нам даже завидовали. Потому что это была такая редкость, когда два псионика могут найти общий язык. Наша суть не позволяет сближаться друг с другом. Только в случаях, если ты встречаешь своего избранника. Ведь соблазн вложить свои мысли в чужую голову очень велик. Особенно, когда ты видишь, что твой друг совершает ошибку.
Замолчав, Крис усмехнулся своим мыслям, а мне до зуда в кончиках пальцев, захотелось его обнять и заверить, что всё будет хорошо. Но стоило пошевелиться, как он продолжил:
– Мой лучший друг, которого я считал практически братом, отправил меня на эксперимент с тем препаратом. Он испугался, когда выбор пал на него и сделал всё, чтобы нас поменяли местами. И пока я валялся в больничном крыле, он попытался увести у меня жену.
И снова появились противоречивые чувства, словно одну фразу говорят мне два разных человека. Хорошо обдумать все слова Деверо я не успела. Вскинув голову, Кристиан посмотрел мне в глаза и тихо добавил, заставляя прислушиваться к каждому его слову.
– У псиоников могут быть отношения, только между мужчиной и женщиной. В остальных случаях, тебя всегда предадут, если это будет выгодно. И кстати, твоя подруга уже дважды это сделала.
– Что ты имеешь в виду? – недоверчиво спросила я. – Джи обязательно приехала бы, но моё состояние…
– Эмили, очнись, – одёрнул меня Крис, и я поёжилась. – Они все возились с тобой, потому что это был их способ отработать долг перед корпорацией. Тебя готовили к инъекции, и чтобы ты не совершила ничего страшного, к тебе приставили этих пятерых. Неужели ты до сих пор не поняла? Они не сбегали, а разыскивали тебя. И как только удостоверились, что это действительно ты, сообщили об этом в корпорацию.
– Но ты же сказал, что зашёл случайно в клуб, – почти беззвучно произнесла я.
– Да там накладка вышла, – махнул он рукой. – Плохо расслышали куда идти. Решили, что и так справятся. А поскольку на связь твои «друзья» выходили раз в месяц, чтобы не нарушить конспирацию, наши умельцы решили сами догадаться куда идти. Вот и пришли мы не туда. Два дня ходили по городу, пока меня не потянуло в тот клуб.
– Понятно, – кивнула я и развернулась, чтобы уйти.
– Мне жаль. Я не хотел говорить тебе об этом, – сказал Кристиан. – Но ты раз за разом не оставляешь мне выбора.
Я вышла из гостиной и направилась в спальню. В голове был сумбур, на душе скребли кошки. Вновь появилось чувство нереальности происходящего, явно из-за того, что я не могла поверить в услышанное. Отчего-то я была убеждена, что Крис никогда не сказал бы подобного! Только мне же не показалось в самом-то деле?! Сейчас мне сообщили, что вся моя жизнь была не настоящей. На фоне такого заявления, померкли даже слова, которые я произносила, словно в какой-то постановке.
Остановившись в коридоре на втором этаже, я громко рассмеялась. Было горько и обидно. Всё же я была права, если верить словам Кристиана. Нет у меня никаких друзей. Никого нет. Из глаз полились слёзы, и я медленно опустилась по стеночке на пол.
Услышав шаги, принялась тереть глаза и лицо в попытке убрать следы от слёз, но добилась лишь того, что растёрла сопли по лицу. Подойдя ко мне, Кристиан протянул руку. А я посмотрела на его ладонь, и в голове возник только один вопрос.
– Ты тоже со мной ради эксперимента?
– Глупенькая, я этот эксперимент устроил, потому что больше не мог жить в одиночестве. И может однажды, я попрошу прощения за это. Но не сейчас. Ведь ты со мной.
У меня пропал дар речи. Может, стоило возмутиться, удариться в истерику, начать кричать и топать ногами. Но пока он говорил такие ужасные вещи, меня вновь окунуло в радугу. Я внезапно поняла, что это эмоции и чувства, которые испытывает по отношению ко мне Кристиан. И разве можно винить человека за то, что он не захотел отказываться от счастья? Пусть даже таким странным и довольно жестоким способом. Можно. Только я не буду этого делать, потому что этот мужчина мне дорог.
Всё, что происходит между нами, не может называться нормальным. Но пока я не могу и не хочу отказываться от Кристиана Деверо, поскольку внутри билась в истерике какая-то часть меня при одной мысли, что его не будет рядом. Паника захлестнула меня очень неожиданно, поэтому я просто молча взяла Криса за протянутую ладонь и встала с пола. Прижавшись к нему, будто он уже начал исчезать, я пробурчала:
– Ты будешь долго и нудно вымаливать прощение.
– Договорились, – фыркнул Деверо мне в макушку. – Так что, станешь моей женой?
– Нет, – ответила я.
– Объяснишь почему?
Разговор начал напоминать заезженную пластинку и мне стало грустно. Надо признать выдержка чуть не подвела Кристиана, я ощутила, как он дёрнулся после моего очередного отказа. Я задумалась, а что произойдёт, если я отвечу «да»? Но я так и не узнала, как может закончиться этот разговор при положительном ответе. В мозге словно что-то щёлкнуло, и теперь я с уверенностью могла сказать, что ответил Крису кто-то другой живущий во мне:
