Память, которую так старательно забирал Бейкер, стремительно возвращалась. Я наконец-то вспомнила, и посмотрела на Кристиана со слезами, которые словно застыли, застилая всё вокруг мутной пеленой, и не желали скатиться по щекам. Крис упал рядом со мной на колени, прижал к себе, и начал раскачиваться вперёд-назад. Только его шёпот не давал мне навсегда закрыть глаза.
– Эмили. Нет, маленькая моя, не бросай меня. Я без тебя не смогу. Умоляю, детка, не уходи.
Очень хотелось его успокоить. Сказать, что всё будет хорошо. Я ведь вспомнила. Вспомнила? Мгновение и я посмотрела на незнакомого мужчину, который что-то шептал, прижимая меня к себе. Но я уже ничего не чувствовала – просто смотрела в незнакомые чёрные глаза. А следом я…неужели умерла?
Реальность обрушилась на меня болезненным звуком медицинских приборов. Солёные дорожки слёз покатились из глаз на виски. Я почувствовала тёплую ладонь, которая держала мою руку и прикосновение мягких губ к пальцам. С трудом разлепила тяжёлые веки, повернула слегка голову в сторону и увидела Кристиана. Он был очень худой, небритый, с чёрными синяками под глазами. Волосы отросли и напоминали воронье гнездо.
– Привет, детка, – хрипло произнёс он.
Но тут его перебил доктор Милтон.
– Как вы себя чувствуете?
– Отвратительно, – хотела сказать я, но лишь слабо застонала.
Док нахмурился и отошёл куда-то в сторону, правда, тут же вернулся с водой. Я сделала глоток и счастливо улыбнулась, глядя на Криса.
– Вы можете говорить? – вновь раздался голос Милтона.
– Да, только горло саднит, – прошептала я.
– Как вас зовут? – задал вопрос Док, и в помещении воцарилась напряжённая тишина.
Я почувствовала, как напряглись пальцы Кристиана на моей ладони. Отметила, что мужчины смотрят на меня так, будто готовы скрутить в любой момент. В итоге удивлённо приподняла брови и честно ответила:
– Эмили Деверо.
Облегчённый вздох со стоном вырвался из груди Кристиана, он прижался губами к моей ладони, и я заметила, как его глаза подозрительно блеснули влагой. Но он быстро справился с собой и спросил:
– Ты что-нибудь помнишь, Эми?
Глянула на мужа, и попыталась улыбнуться, только в моих глазах стояли слёзы, и улыбка вышла кривой.
– Я помню всё, – хрипло отозвалась, глядя, как вздрогнул Кристиан и доктор Милтон. – Но главное не в этом, не так ли? – прикрыв глаза я сделала глубокий вдох и прошептала: – Главное, что я помню тебя, Крис.
– Не может быть! – раздался ошарашенный голос доктора Милтона. – Ты это сделал. Собрать раздробленное сознание псионика, да ещё в тот момент, когда он находится под воздействием препарата! Крис, ты маленький гений. Чёртов маленький гений! – воскликнул Милтон, и я чуть не расхохоталась, когда вспомнила, чей голос слышала, пребывая в собственных кошмарах.
А вот слова Дока о препарате меня удивили. Вроде это был лишь бред моего подсознания. Разве нет? Я повернулась к Милтону и удивлённо глянула на него, ожидая объяснений. Только в этот момент заговорил Кристиан:
– Док, думаю об этом мы сможем поговорить чуть позже. Оставь нас одних, пожалуйста.
Понимающе улыбнувшись, Милтон вышел из палаты, а Крис поднёс мою руку к губам и поцеловал. Я была очень рада, вновь увидеть его и почувствовать прикосновение губ. Но всю радость стёрла одна внезапная мысль.
– Что с Аланом? – в ожидании ответа я сжалась, как пружина.
Кристиан закаменел, посмотрел в мои сверкнувшие болью глаза и тихо произнёс:
– Он умер, Эми. Мы не успели его спасти, после той дряни, которую ты ему вколола. Но это была самооборона и никаких обвинений тебе не выдвинут. Алана Бейкера признали невменяемым. Препарат свёл его с ума. Но это никак не повлияет на составленное завещание, ведь тогда он ещё был в здравом уме.
Я прикрыла глаза и почувствовала, как к горлу подкатил ком. Радовалась ли я тому, что потеряла друга и мужчину, которого когда-то любила? Конечно, нет! Мне было очень горько и хотелось кричать в голос, лишь бы унять боль, вгрызающуюся в саму душу. Но я была просто счастлива оттого, что больше никогда не увижу Алана Бейкера.
Спустя полгода.
В бывший кабинет Алана Бейкера я поднималась с дрожью. Каждый угол, арка и коридор, напоминали о нём и ужасе, который я испытала в этих стенах. Но мой психолог сказал, что я готова встретиться со своими кошмарами наяву и побороть их. К тому же мне необходимо было вступить в права наследования и заняться делами корпорации.
Мы долго обсуждали все выверты моего подсознания. Разбирали каждую ситуацию по кирпичику и восстанавливали цепь событий, которая привела меня в сознание. Всё-таки это был необычайный прорыв и теперь у всех псиоников, появился шанс на спасение, даже на самом краю. Почти у всех. Я судорожно вздохнула, и проглотила горький комок в горле, остановившись около двери в приёмную.
Так вот, оказывается, я не сошла с ума и действительно чувствовала эмоции Криса, когда лежала в состоянии искусственной комы. Дело в том, что он потребовал подключить его к аппаратуре и напрямую вторгся в моё сознание, которое выдавало чудеса. Никто не рискнул связываться с псиоником под действием препарата в первые дни, только Крис и доктор Милтон неотрывно сидели рядом. Да и то, Док частенько сбегал, когда я начинала сводить его с ума.
Кстати, в те моменты, когда мне казалось, что Кристиана нет рядом, хотя я видела его перед собой, он просто отключался от аппаратуры. А вот его странное поведение было результатом воздействия на мой мозг Бейкера. Проблема заключалась в том, что моё сознание необходимо было провести через пережитый кошмар. Только Кристиан отчего-то решил, что мне будет проще с этим справиться, если вместо Алана я буду видеть его. Но ведь я знала Криса и подсознание постоянно металось, выдавая мне то «доброго Деверо», то «замену Бейкера».
После той сцены в ресторане, у меня случился срыв, и сознание просто не захотело следовать заранее подготовленному плану. Тогда доктор Милтон хотел всё бросить и начал уговаривать Криса отступить. Ведь я всё сильнее затягивала их обоих в собственное безумие. Только муж не отступил и продолжал настойчиво проводить меня по глубинам собственных ужасов.
Я покачала головой, отвлёкшись на миг от воспоминаний и зашла в приёмную, где сидела Кэролайн. Смешно, но я так и не смогла относиться к ней нормально, поэтому сразу предупредила, что её переведут в другой отдел. Странно, что мой мозг взял именно её образ за основу злой мачехи. Может, всё дело в том, что я как-то слышала её разговор с дочерью? Не знаю. Подсознание порой выдаёт очень забавные шутки.
Например, оно смешало мои воспоминания с теми, которые я получила от Джиллиан и Джима. Да взять хотя бы девушку Энни с изуродованным лицом, образ которой так удачно лёг в основу моих кошмаров и переплёлся с жизнью Джи.
Пальцы дрожали, когда я открывала дверь в кабинет, где раньше проводила очень много времени. На ватных ногах я подошла к столу, провела по надписи, накарябанной на столешнице, и очень удивилась, когда туда шлёпнулись две крупные солёные капли из моих глаз.
