На снимке за столиком сидели измазанные чем-то зеленым Эва и мальчик.
— Мороженое! — догадался Макар.
Сестра кивнула. Показала на себя:
— Ева, — потом на мальчика, — Еня.
— Да нет же. Это Паша.
Девочка посмотрела на него совсем как взрослая на несмышленыша. А потом снова ушла. Вернулась с еще одной фотографией. Сунула в руки.
На ней было уже трое детей. Теперь Макар понял, что ошибся. Узнал Пашу и удивился, что спутал его с другим мальчиком.
Присмотрелся внимательнее. Внутри что-то замерло. Горло сдавило.
Прокашлявшись, Макар указал на паренька:
— Как, ты говоришь, его зовут?
Ева развела руками и громко повторила:
— Еня!
Чем дольше Макар вглядывался в знакомые черты, тем больше мрачнел. В увиденное верилось с трудом, но сомнений не осталось. Он догадался, кто так похож на его младшего брата. Да и на него — тоже.
Стукнула входная дверь.
* * *
Наташа обернулась. В дверном проеме застыл Макар, скрестив руки на груди. Напряженная поза, прищуренный взгляд, сжатые губы. Подбородок напрягся так, словно мужчина едва сдерживается от резких слов. Сердце забилось в предчувствии неприятностей.
— Когда собиралась мне показать?
Голова невольно дернулась в сторону спальни. Именно там она оставила пакет со свеженапечатанными фотографиями. Наверное, дети их нашли. Макар не забрел бы в эту комнату в отсутствие хозяев.
Женщина понимала, что это глупо, но все же поинтересовалась, пряча глаза:
— Что?
— Это.
В протянутой руке колыхался снимок. Три милые рожицы улыбались во весь рот.
Наташа почувствовала себя предательницей. По отношению к обоим — Арине и Макару. А ведь хотела, как лучше.
Как же их всех жаль!
Проглотив комок, пролепетала:
— Хорошо получились.
— Получились?!
Серые глаза метали искры, когда Макар навис над ней. Наташа не испугалась, нет. Она точно знала, что этот парень никогда ее не обидит. В самый сложный период их взаимоотношений Наташа не услышала от него ни единого оскорбительного слова. Однако сейчас он выглядел устрашающе. А сочетание угрозы и страдания в выражении родного лица до ужаса угнетало.
— Не нужно на меня кричать, — как можно спокойнее произнесла Наташа. И вздрогнула от неожиданности, когда Макар стукнул ладонью по косяку. Констатировала: — Значит, он не твой.
— До сих пор сомневаешься?
— Уже нет.
Мужчина заметался по прихожей. Видеть такие мучения оказалось выше Наташиных сил. Она взялась за сумку, собираясь заняться хоть чем-то, лишь бы не стоять столбом. Макар выхватил поклажу и сам отнес в кухню. Резко развернулся, засунув руки в карманы.
— Почему ты утаила от меня, что видела… мальчика?
Низкий голос срывался, и это было ужасно трогательно. Неумолимо наворачивались слезы. Она едва сдержалась. Ответила скупо:
— Несправедливо, понимаю, но…
— Этому нет оправданья.
— Есть. Ну, я так думаю. Во-первых, об этом меня просила Арина.
Потрясение, именно так она описала бы чувство, отразившееся в мужских глазах.
— Почему? Ничего не понимаю. Ведь это такой аргумент! Если бы я узнал раньше… Черт!
— Послушай, ты забываешь самое важное: она уверена, что Женя — твой сын. Навязываться мужчине, особенно если он не желает иметь ничего общего ни с ней, ни с сыном, не в ее правилах. Ваша женитьба не в счет. Думаю, то была не Аришина идея. — Макар смотрел перед собой, но вряд ли что-то видел. Думал. Наташа не сдержалась и спросила: — А что бы ты сделал, если бы узнал?
Макар ответил сразу, не раздумывая.
— Вернулся бы. Но раз уж не сделал этого раньше, теперь придется возвращать ее.
— Без любви? Думаю, она не согласится. Не поверит.
Макар посмотрел на нее так, что Наташа перестала сомневаться в намерениях мужчины. Да и в том, что Арина ему небезразлична — тоже. Видимо, когда-то давно девушка действительно нравилась ему. Именно поэтому он и женился. Несмотря ни на что. А остальное… Да, он ошибся, когда уехал. Но не ей его судить. Все взрослые Барабаши приложили руку к тому, чтобы этот брак не состоялся.
— Значит, придется постараться. Но перед этим… — Устремленный на нее взгляд, упрямый, жесткий, вызвал дрожь. Она никогда не видела Макара таким. Почти привыкла к его отстраненности, хотя и грустила по прежнему миролюбивому, отзывчивому мальчику. — Я так понимаю, что пора озвучить твое «во-вторых»? Говорила с ним?
Вздохнув, Наташа кивнула.
— Он все отрицал. Твердил, что в это время… что у него есть свидетельница.
— Свидетельница? Это как? Если он не при делах, то откуда может знать, когда случилась эта… трагедия?
— Я не сообразила.
Как же так? А ведь ей казалось, что она все предусмотрела.
— Отец знает?
Женщина ответила уклончиво, чтобы не пересказывать свой вчерашний разговор, давая лишний повод для вражды:
— Он еще не видел фотографии.
— Так покажи. Первый внук, как-никак.
Макар сорвался с места. Наташа побежала вслед за ним.
— Ты… к Антону?
— Где он живет? Я не был у него ни разу.
— Макар, ты сейчас на взводе, может…
— Может, что? Наташа, мне нужен адрес.
Он натянул кроссовки и засунул в карманы джинсов бумажник и телефон.
Господи, она сама не знала, что делать в такой ситуации. Да и у кого спросить?
