Руки снова сжались в кулаки, как это часто случалось с тех пор, как он узнал о вероломстве брата. Мало, слишком мало он ему навалял. Если бы не мама и его обещание ей… Страшно подумать, что вчера он мог сделать с Антоном. Лучше не видеть его какое-то время, поскольку запал не прошел до сих пор. И хватит прикрываться мамой. Брат остался непокалеченным лишь по одной причине: Макар не сомневался, что нужен Арине и сыну на свободе, а не в каталажке.
Сын. Если бы не глупая Макарова гордость, обида и еще куча не стоящих внимания причин, мальчик уже давно мог расти в нормальной семье. Придется очень постараться, чтобы убедить Женю и Аришу, что он достоин называться отцом. Лучше уж он, чем Антон.
Сомнения вторглись в череду размышлений, но Макар уже не в первый раз отмахнулся от них. Он не может сказать Арине правду о настоящем родителе Жени. Не сейчас, когда она так ранима и не доверяет ему.
— Привет!
Глаза открывать не хотелось. Но и делать вид, что он уснул, нелепо.
— Здравствуй, Инга.
Макар знал, что девушка перебралась в дом к отцу, и очень надеялся, что она больше не строит планы на его счет. Свою вину он признавал. Не стоило соглашаться на удобный брак без особых чувств. Лишь снова встретив Арину, Макар понял, что не сможет довольствоваться суррогатом. Мужчина сожалел, что подарил Инге надежду. И лишь поэтому терпел ее заигрывания, не оскорбляя словами.
— Работаешь?
Макар двинул «мышкой», чтобы зажегся экран монитора.
— Да. Очень занят. Ты по делу?
— Пришла к отцу, а он укатил. С Ариной. — Красноречивая пауза повисла в воздухе. Не отрывая взгляда от колонок со всевозможными значками, Макар внутренне застонал. Сколько можно? — На весь день.
— Знаю. Что-то еще?
Инга подошла к столу, уселась на стул с противоположной от Макара стороны, забросила ногу на ногу. Юбка распахнулась почти до пояса, предоставляя мужчине самый выгодный обзор. Но Макара это больше не интересовало. Он вернулся к языку программирования.
— Папа влюблен.
Да, он заслужил эти муки, все до единой, но выслушивать Ингу не обязан.
— Это должно меня порадовать?
— Я к тому, что можешь больше не беспокоиться о жене. Она ни в чем не будет нуждаться. И ее сын — тоже.
— Естественно. Зарабатываю я неплохо. Кстати, Женя и мой сын тоже.
Инга постучала по столу яркими ноготками.
— Не хочешь ничего понимать. Верно?
— А нечего понимать. Инга, я не стану разводиться. И поднимать этот вопрос больше не намерен.
Инга наклонилась к нему через стол.
— А ведь это не тебе решать, Макарушка. Твоя распрекрасная женушка тоже имеет право голоса. И вот, что я тебе скажу: она вполне может выбрать своего шефа. И правильно сделает. Он не бросал ее на шесть лет с ребенком на руках. Если, конечно, этот мальчик — твой.
Немалым усилием сдерживая гнев и боль от жестоких, но правдивых слов, Макар выключил компьютер и поднялся.
— Он мой. Можешь не сомневаться. Всего доброго, Инга. — Воспитание и природное чувство справедливости заставили произнести: — Извини за все.
Макар направился к выходу. Страшно хотелось уйти куда-нибудь, лишь бы подальше от Инги. И здесь он ошибся. Любящая женщина никогда бы не произнесла того, что бросила ему в лицо подруга. Бывшая. Однако, не ему судить эту женщину. Он и сам ее не любил.
* * *
В первые мгновения полета Арина боялась дышать. Девушке казалось, что стоит набрать побольше воздуха, и небольшой двухместный самолет накренится. За штурвалом сидел Вадим и безмятежно улыбался. На ее коленях едва поместился огромный букет роз. Вся кабина наполнилась сладким цветочным ароматом.
— Расслабься. Я десять лет, как летаю на этой «ласточке». Не уроню.
Арина попыталась сделать так, как он сказал. Уже через пять минут девушка начала получать удовольствие.
Впервые увидев землю с высоты птичьего полета, она старалась запомнить все до мелочей, чтобы потом воспроизвести на бумаге. В какой-то миг они прошли сквозь легкое облако, а затем вынырнули, словно из тумана. Ариша довольно рассмеялась.
— Не думала, что сверху все так…
— Нравится?
— Да! — крикнула она, любуясь золотистыми, багряными и зеленовато-коричневыми шапками деревьев, серебристо-синей лентой реки и крохотными автомобилями на петляющих дорогах. — Красиво.
— Я рад! Инга боится летать, и мне не с кем было разделить эту радость!
Девушка смутилась. Настроение испортилось. Вадим откровенно ухаживал за ней, но делить с ним хоть что-то она пока не готова. Сможет ли когда-нибудь? Шеф — замечательный человек и достоин самого лучшего. Вот только Арина сомневалась, что она и есть это лучшее для него. Снова вспомнился Макар. Теперь вместо чудесного осеннего пейзажа девушка видела перед собой хмурое лицо человека, наблюдавшего, как шеф увозит ее в командировку.
Хотя, кого она обманывает? Это путешествие очень мало похоже на деловое. Цветы, комплименты, мужской взгляд, полный надежд.
Арина вздохнула.
Шеф все говорил и говорил, но девушка ограничивалась легкой улыбкой, кивком или коротким восклицанием. Но, кажется, Вадиму и этого вполне хватало. Он выглядел счастливым. Может это и есть самое важное: сделать человека счастливым? Настолько ли существенны при этом ее собственные чаяния?
Как несправедливо, что стоит ей подумать об обаянии Вадима, которому так легко поддаться, в ее мысли тотчас вторгается Макар. Интересно, он пригласил ее на ужин, чтобы о чем-то поговорить или чтобы… чтобы…
Арина попыталась представить, как выглядел бы романтический ужин с Макаром, и залилась краской.
— Все хорошо? — участливый голос вернул ее в настоящее. Она кивнула. — Приготовься. Садимся.
Они побывали в двух небольших городках: на производстве и в фирменных магазинчиках. Арина уговорила отдать ей фотоаппарат, и сама делала снимки. Обедали они в каком-то очень шикарном загородном ресторане, где специально для них выделили небольшой зал. Симпатичный цыган с вихрами до плеч пел романсы, подыгрывая себе на гитаре и бросая на Аришу пламенные взгляды. Девушка не знала, куда деваться от внимания и смущения. Все было восхитительно, но слишком помпезно для нее, и Арине стало легче, когда они покинули это очаровательное заведение.
