Это невыносимо. Разозлившись, Фабиана выдернула из волос шпильки, растрепала волосы и, откинув одеяло, улеглась в постель. Спать. Нужно спать.
Но не тут-то было. Уснуть в чужой постели, в незнакомом месте, одной, с ворохом беспрестанных тревожных мыслей и бушующим где-то на самом дне морем чувств оказалось невозможно. И, самое паршивое, навязчивая мысль о том, что Игнэс осталась в замке милорда, рядом с Ламмертом, изъедала нутро. И за что ей это всё?
Фабиана за потоком воспалённых истязающих мыслей не услышала сразу шаги, раздавшиеся за дверью. По коридору кто-то прохаживался, и всё бы ничего, но шаги затихли прямо перед её номером.
Вцепилась пальцами в одеяло и застыла, вжимаясь в постель. Конечно, дверь заперта, но страх всё равно сковал тело, даже дышать застыло в груди. Казалось, время растянулось в вечность, и вот-вот ручка повернётся. Но в следующий миг раздались шаги, вскоре удалились и затихли. Фабиана выдохнула с облегчением и откинулась на постель. Видимо, это просто был кто-то из постояльцев. Но как бы там ни было, тревога не покидала, Фабиана уснула не скоро, а когда открыла глаза, было уже светло в комнате.
Поднявшись, она решила поскорее убраться отсюда, внутреннее чутьё не предвещало ничего хорошего. Одно она знала точно: задерживаться надолго на одном месте не стоило.
Покинув комнату, она двинулась по коридору, спускаясь в трапезный зал. По раннему часу людей за столами было не так уж и много, управляющий встретил девушку таким же ничего не выражающим взглядом.
— Уже покидаете нас, даже не позавтракаете, миледи? — спросил он, откладывая какие-то бумаги, видимо, накладные.
— Спасибо, но я сильно спешу, — ответила уклончиво.
— Что ж, всего доброго.
Фабиана кивнула и направилась через зал, покидая двор. Холодное безмятежное небо дышало чистотой, улица ещё пустовала. Подобрав юбку, Фабиана направилась к кованым воротам, нужно найти свободный экипаж, к счастью, их возле двора стояло много.
Выйдя через раскрытую кованую дверь, девушка повернул к дороге и быстро пошла к каретам. Позади раздались шаги, и не успела Фабиана обернуться, как кто-то схватил её за локоть и дёрнул на себя.
— А ну стой, — злое рычание раздалось над ухом.
Фабиана встрепенулась, попытавшись вырваться, но, разумеется, у неё ничего не вышло, её схватили с другой стороны и повели прочь от ворот. Незнакомые мужчины тащили её прочь, и со стороны выглядело так, будто она в их компании с самого начала. Она хотела закричать, но страх сковал горло железными клещами, да и кому кричать, если на улице пустынно, а поблизости нет ни одного жандарма? Фабиана рванула руку, но тут же поморщилась, когда её сжали с такой силой, что заломило в плече. Понимание ударило обухом запоздало — они давно её тут поджидали, не хотели спугнуть, делать лишнего шума, и тот ночной гость не просто околачивался возле двери, и этот странный взгляд управляющего… Её узнали сразу. Вот только от кого эти люди: от дядюшки или — сердце нехорошо сжалось — от Бартолда эрн Груно?
Не успела она опомниться, как её грубо втолкнули в карету, что стояла на противоположной стороне дороги, и замкнули дверцу. Фабиану тут же бросилась отпереть, дёрнула, но ничего не выходило, она откинулась неловко назад, когда карета тронулась с места, гиканье кучера раздалось за стенкой, и лошади ринулись по каменистой дороге, так что Фабиану знатно встряхнуло.
Кто бы это ни был, оставалось только ждать, когда приедут на место. Поэтому подготовиться к встрече у неё было время. Но когда в окне появились знакомые улицы и постройки, Фабиана поняла, что направляется к себе домой. Всё же рук дело дядюшки.
Их последняя встреча была не из самых приятных, и то, что будет ещё хуже, Фабиана готова была пережить. Он бы не стал так рисковать и суетиться, если бы не сделка с высокопочтенным лордом, кажется, у дядюшки и в самом деле появились большие проблемы. И у Фабианы в том числе.
Карета, наконец, въехала в знакомый до каждого кустика роз и деревца двор.
За оконцем мелькнул чья-то фигура, замок щёлкнул. Вобрав в грудь больше воздуха, Фабиана вышла, когда дверца приглашающе раскрылась, и сразу предстала перед внушительной фигурой Витора. Мрачный взгляд на каменном лице упал на девушку, тонкие губы поджались в прямую линию.
— Ну вот ты и здесь, — произнёс он, глянув поверх ее головы, отдавая какой-то безмолвный приказ.
— Очень низко с вашей стороны так поступать, — Фабиана и не знала, что ещё сказать.
— И это говорит блудница, которая отдала честь первому попавшемуся мерзавцу. — Фабиана вытянулась, напрягая спину и плечи, готовясь к очередному удару, но Витор держал себя в руках. — За мной, — отдал он беспрекословный приказ, разворачиваясь к крыльцу усадьбы.
Фабиана обернулась, глянув на подельников дядюшки, которые стояли в стороне и никуда не уходили, наверняка теперь будут следить за домом, чтобы она не смогла сбежать вновь.
Как бы то ни было, она не должна показывать своего страха перед ними. Они прошли в гостиный зал. Фабиана с замиранием оглядела мебель и стены, всё здесь было родным и любимым, но, кажется, что ее не было дома не полмесяца, а годы. Витор прошёл к столику и, схватив бокал, влил в него вино. Его рваные движения выказывали, насколько он был взбешён.
— Зачем вы меня сюда привезли? — спросила Фабиана, пронаблюдав, как мужчина опрокинул бокал, делая большой глоток, осушая содержимое. — Вы теперь не имеете надо мной власти, как бы вам того ни хотелось
Витор глянул на пол, оставил бокал и быстрым шагом приблизился к девушке, придавив тяжёлым замутнённым гневом взглядом.
— Не имею? — переспросил он.
Фабиана сжала губы, конечно, теперь прикрываться новым именем она не могла, ведь не для этого она покинула Ристол, освободив от обязательств милорда. И отчётливо понимала, что дядюшка в полной власти и может сделать с ней что угодно, после того как её имя было опорочено перед всем Вальштором.
Мужчина сжал кулаки, явно борясь с очередным приступом ярости, ему не нравилось, как племянница смотрела на него с вызовом и открыто, не нравилось, что она говорила и как держала себя — всё это его разрывало на части. Он резко вскинул руку и застыл, удерживая себя в последний миг.
Фабиана не могла понять, как нашла в себе стойкости не отпрянуть и не дёрнуться. Витор сжал кулак, его заметно затрясло, красные пятна проступили на щеках и шее. Он схватил девушку за волосы и дёрнул за собой. Фабиана охнула от боли, вцепившись в рукав мужчины, пытаясь оторвать от себя, но не вышло. Он потащил её за собой, нисколько не заботясь о том, что причиняет боль, дёргая, заставляя шевелиться, поднимаясь по лестнице.
На глаза вступили слёзы — жёсткая хватка рвала волосы, и Фабиана почти не видела, куда ступала, тащилась за ним, не останавливаясь.
Они оказались пред её комнатой, дядюшка, отперев дверь, толкнул девушку внутрь, выпуская, Фабиана полетела вперёд, оступившись, чудом не упала.
