— Это ваша комната, — открыл дверь. Фабиана оказалась в просторных, погружённых в бархатный полумрак покоях. Мужчина, оставив канделябр на столике с резными ножками, повернулся: — Сейчас я принесу чая.
— Спасибо, — поблагодарила, вежливо улыбнувшись.
Дворецкий кашлянул, кажется, растерявшись.
— В конце коридора находится купальня и всё остальное для ваших нужд, и остальные уборные комнаты, — пояснил он, будто ей было то неизвестно, но Фабиана прекрасно знала, как устроены знатные дома. Только зачем обижаться, она для них девица с улицы, ничего не смыслящая в приличных манерах.
— Аскил, — позвала Фабиана, когда тот вознамерился уходить. — Чай не нужен, — в ответ своим мыслям девушка зевнула. Оказавшись в безопасности, неумолимо потянуло в сон, хотелось просто лечь и утонуть в желанной неге.
— Как хотите, — отозвался мужчина.
Он удалился, оставляя Фабиану. Пройдя по комнате, ступая по узорному ковру, девушка скинула с себя пуловер, повесила на высокую резную спинку стула, стоящего возле туалетного столика с небольшим зеркалом. Комната явно предназначена для женщины. Ронэ...
Отражение во всех деталях показало, насколько устало выглядела Фабиана. Она торопливо пригладила светлые завитки у виска и шеи, поправляя сложную причёску, над которой всё утро корпела Кларисса. Вспомнив о доме, Фабиана тяжело вздохнула, но голубые глаза на бледном лице не полнились грустью, напротив — горели, как две льдины. Память не вовремя подкинула воспоминание о том поцелуе в том грязном захолустье. Требовательный и одновременно нежный, сухой и в то же время вожделенный. Щёки вспыхнули, Фабиана прижала ладони к лицу и отвернулась от зеркала. Нужно забыть это, вычеркнуть из памяти, завтра уже всё пройдёт, весь тот кошмар, пережитый сегодня, забудется, как страшный сон.
Фабиана на всякий случай заперла дверь, прислушиваясь. Всё было тихо. Расплела волосы и задержалась, чувствуя чужой будоражащий запах. Встрепенулась, быстро стянув верхнее платье, оставаясь в сорочке. Узел с драгоценностями и деньгами сразу спрятала под матрас. Легла на постель и едва не простонала от блаженства. Стопы зудели, в голове шумело, словно Фабиана была всё ещё на главной торговой площади.
Главное, что она далеко. Дядюшкин план провалился, по крайней мере, Фабиане удалось взять отсрочку. Разочарование с новой силой надавило, но Фабиана сбросила его. Она должна вырваться из расставленных сетей, а то, что случилось, будет уроком. Теперь она будет знать, что за маской благочестия могут срываться самые грязные, чудовищные, корыстные желания и пороки. Хоть и избежала беды, но не факт, что в безопасности. Внутреннее чутьё подсказывало, что не стоит расслабляться.
Перед глазами внезапно возник пронзительный взгляд карих глаз, с напряжением наблюдавших за ней… По телу против воли растеклось тягучее тепло. Хэварт Ламмерт. Фабиана напряглась, вспоминая, слышала ли она о нём когда-либо, имя господина настойчиво крутилось в голове, но как бы ни прикладывала сил, не могла вспомнить. В пансионе ходило много разных слухов, но она не обращала внимания. А зря.
— Дурёха, — закусила губу в досаде и ударила кулаком по подушке.
Наверняка подруги и девушки не раз шептались о таинственном незнакомце из Ристола. И это его трюк с часами, и мягкость его губ, прохлада перчаток, аромат, который за время поездки в карете пропитался в кожу и волосы… долго не давал уснуть...
Глава 2
Хэварт
Хэварт развязал душивший его шейный платок и, отщипнув кусок недоеденного Витом пирога, прошёл к жерди, подставил ладонь Борту. Птица повертела головой и таки склевала всё до крошки. Хэварт поворошил холку, старый ворон только захрипел в ответ. В кабинете Вита не оказалось, и Хэварт, с раздражением сорвав платок с шеи, бросил его на кресло и расстегнул ворот рубашки. Где его носит?
Окончательно потеряв расположения духа, мужчина взял бутылку и плеснул в бокал красной тягучей жидкости. Ветер со стороны утёса бил в окно, прямо под стать настроению. Год он не может найти покоя, спокойно спать, спокойно выезжать из этого замка, спокойно жить… Ещё эта девчонка… Хэварт много раз по пути пожалел, что не отпустил её, пусть бежала бы куда хотела, но стоило только подумать, в какую скверную неприятность эта пугливая птичка могла угодить…
Хэварт прищурился на тлеющие в камине угли. Он бы мог её высадить где-то по дороге в более пристойном месте, но не сделал этого. Откуда она вообще взялась? Она не похожа на шлюху, таких особ видно издали. Сомнение пронизали шипами. Что если это всё спектакль, который разыграли его враги, чтобы подобраться ближе? Хэварт фыркнул. Чушь. Он уже ничего не понимал, перестал доверять всем. Стянул перчатку, задержал взгляд на кисти, испещрённой уродливыми бороздами.
Ему больше нельзя ошибаться, нельзя оступаться. Но с него хватит, ошибки не будет — Хэварт был уверен в этом. Он больше не позволит управлять собой, быть пешкой в чужой игре. Никогда больше не пойдёт на преступление. Ради этого он оставил всё своё имущество и уехал с младшим братом в немыслимую глушь — дедово родовое поместье. Только отголоски прошлого настигали, как собственная тень, и он в который раз не мог остаться дома. Не так легко оторвать прошлое от себя, нужно время. Но Хэварт готов был терпеть, готов был ждать. В который раз не мог перебороть этот неуёмный внутренний вихрь. Скверная черта, скверный нрав, как и твердил ему отец... Отвращение от самого себя изъедало, как падальщики кости. Хэварт пронизал волосы пятернёй и шумно вдохнул, уходя от мрачных мыслей. Теперь всё будет по-другому.
Борт заклокотал, будто насмехаясь над своим хозяином.
— Не веришь? Вот увидишь — всё изменится. — Хэварт подхватил бокал и сделал жадный глоток. Борт недовольно встрепенулся изрядно помятыми крыльями. — Где же носит этого поганца? — Хэварт поставил бокал на каминную полку, намереваясь отправить Аскила на розыски брата, но тут взгляд упал на запечатанный конверт.
Хэварт взял его в руки, повертел, ища печать, но нашёл лишь небольшую подпись: «Милорду Ламмерту Старшему». Хэварт нахмурился. Странно, Аскил ничего не говорил о том, что ему пришло послание. Поразмыслив, вскрыл конверт, извлекая желтоватый свёрток бумаги. Взгляд пробежался по ровным строчкам аккуратного почерка:
«У тебя есть время до новолуния, чтобы достать одну ценную вещь, иначе с Витларом эрн Ламмертом ты больше не встретишься. Тебе ведь дорог твой неугомонный братец? Если откажешься, его браслеты будут сняты, а через пару часов он умрёт. Жди распоряжений».
Сердце ударилась о рёбра камнем. Ублюдки! Внутренняя дрожь прошлась по телу магмой, оседая тяжестью в руках и ногах, делая их стальными, в глазах сгустилась тьма, горло сдавило спазмом, и Хэварт не мог вздохнуть, падая в чёрную бездну ярости. Он медленно поднял голову, смотря в окно, резко развернулся и прошёл к двери. Этого не может быть! Как?! Как они проникли через магическую защиту в замок?! Бешенство с помесью гадкого чувства отчаяния затопляло разум.
— Аскил! — гаркнул, и его голос раздался эхом по коридору, призывая управляющего.
