Поправочка – как влюбленная кошка. По уши. По самые-самые уши!
Неожиданно подрываюсь от внезапной догадки. Юркаю в коридор и наспех приглаживаю растрепавшиеся волосы, освежаю лицо и поправляю рубашку, которую даже не помню, как надела ночью. Потом, подумав, стаскиваю рубашку совсем.
Две минуты, пока я жду Андрея, мне кажутся бесконечными. Румянец заливает щеки, нет-нет да порываюсь одеться и думать забыть о глупостях вроде этой, но заставляю себя загнать стеснение глубоко, в самый дальний угол души. И просто ждать, когда невозможно возбуждающий, поблескивающий от желания взгляд, скользнет по телу, напомнив о бурной ночи.
Слышу шаги и закусываю губу от страха, руки дрожат, будто я делаю что-то запретное. Хотя я всего лишь сняла рубашку.
– Даже не знаю, что я готова сделать для тебя за чашку горячего кофе, – говорю и…
Замираю, открыв рот от ужаса, потому что в дверном проеме стоит совсем не Андрей.
Издав тихий писк, я поспешно натягиваю рубашку и отползаю к спинке дивана. Мужчина с видом, не предвещающим ничего хорошего, осматривает меня, засунув руки в карманы. У него темные, чуть вьющиеся, короткие волосы, дорогие солнечные очки на светло-серой рубашке, а в руках навороченный смартфон.
– В-вы кто? – почему-то шепотом спрашиваю я.
– Хозяин этого дома. А вы, я так понимаю, Лиана Сергеева?
Я киваю, пытаясь переварить услышанное. Руки, когда застегиваю рубашку, дрожат. Надо позвать Андрея, но из головы разом исчезли все мысли. Хозяин дома?
– Я вас испугал. Извините. Не ожидал увидеть… вас.
Он, качая головой, осматривает комнату и бормочет что-то вроде "Андрюха, твою мать". Затем садится в кресло и долго на меня смотрит.
– Давайте поговорим. Меня зовут Игорь Крестовский, я действительно хозяин дома.
В этот момент за его спиной появляется Андрей с дымящимися кружками. Сначала на его лице удивление, но потом, когда Игорь начинает говорить, он усмехается.
– Лиана… Прежде всего хочу сказать, что мне жаль. Действия Андрея продиктованы обидой и болью за разлуку с сыном. Поверьте, он не способен причинить никому вред. Я знаю, что вы вправе написать заявление. И не стану вам мешать, но… могу ли я компенсировать вам неудобства? Не поймите меня неправильно, это не откуп. Просто… возможно, если я компенсирую пережитое вами, то смогу помочь Андрею. Тюрьма никого еще не исправила, вы же понимаете.
Анжрей уже ржет за его спиной.
– Дяденька, отпустите меня, пожалуйста, я есть хочу, – жалобно говорю я.
Теперь черед Игоря недоумевать, но я все же улыбаюсь. Хотя одновременно с этим задумчиво размышляю о том, что иметь таких друзей далеко не каждому дано.
– Не мучай Цветочка, она с утра без кофе – не человек.
Я с наслаждением делаю глоток ароматного напитка и постепенно просыпаюсь. А вот Игорь, которому достается вторая кружка, выглядит совсем растерянным.
– Вы мне объясните, что происходит, или нет?
– А что здесь делаешь ты? – спрашивает в ответ Андрей.
– Считай, что чутье. Я вдруг подумал, что ты обязательно сделаешь глупость, Серега поддержал. Решил проверить. Похищение?! Андрюх, ты псих? Сергеев, если узнает, закопает!
Я вздрагиваю, услышав про отца, и смотрю на Андрея, но он занят разговором. Так значит, Игорь приехал меня спасать. Вот теперь и правда забавно…
– Я заехал в гараж, там собака. Кстати, как сторожевой пес не состоялся, я его только погладил – от счастья глаза закатил, аж хвост задрожал. Потом посмотрел машину, в багажнике увидел веревку и все остальное, потом вошел в дом и тут она… я и понял все. Теперь объясняйся!
Андрей садится рядом со мной и будто невзначай поправляет одеяло, в которое я кутаюсь так, чтобы оно закрыло голые колени. Не знаю, от чего мне тепло: от глотка горячего кофе или этого неосознанного ревнивого жеста.
– Все нормально. У нас все нормально.
– Нормально? Серьезно? Что ты называешь нормальным?
Андрей вздыхает. Игорь смотрит на друга с беспокойством, он и впрямь переживает. Да о чем вообще можно говорить, если он, не раздумывая, попытался заплатить мне за то, чтобы я не подавала заявление о похищении? Какой друг на это вообще способен?
– Цветочек, ты нас не оставишь? – просит Тихомиров.
Я с облегчением поднимаюсь.
– Сделаю оладьи на завтрак. Если молоко еще не скисло.
Под немного удивленным взглядом проскальзываю к лестнице, чтобы найти на чердаке одежду и снова спуститься вниз, уже на кухню. Руки почему-то дрожат, когда я замешиваю тесто. Это первое столкновение с реальностью после похищения. Оно напоминает порыв ледяного ветра. Даже поездка в город не оставила на душе такой след. Мне почему-то кажется, что сегодня, этим тревожным утром, все изменится. И я не уверена, что готова к таким изменениям.
Слышу шаги, и понимаю, что они принадлежат совсем не Андрею.
– Он ушел погулять с собакой, – словно подслушав мои мысли, говорит Игорь. – А я решил зайти к вам.
– Можно на ты, – говорю я. – Хотите кофе?
– Аналогично. Давай на ты. Да и от кофе еще не откажусь. Можно вопрос?
– Конечно.
– Ты правда хочешь оставаться с ним? Или просто пытаешься выжить рядом с похитителем?
– Вы… ты и сам знаешь, что из Андрея не получился бы похититель. Меня никто и ни к чему не принуждает. Это все, что я могу сказать.
Может, это грубо, но признаться в тотальном одиночестве и том, что только оказавшись запертой на чердаке, я поняла, как сильно люблю жизнь, как много вокруг интересного и какие желания таятся внутри меня. Причем не только связанные с сексом и чувствами. Я пишу рассказы, я думаю о будущем, я живу, а не проживаю день за днем, уныло глядя в потолок.
Все это проносится в голове, но так в ней и остается. Откровенничать с Игорем я не готова.
– И что ты планируешь делать?
Пожимаю плечами.
– Не знаю. Не хочу об этом думать. Может, попробую уговорить Андрея уехать. Хотя мне хочется, чтобы он встретился с сыном, но вряд ли он примет мою помощь сейчас. Не знаю, правда. Я не настолько безумна, чтобы сейчас кричать о любви до гроба. В отношениях с Тихомировым приходится каждый шаг делать осторожно, не дыша. Как по тонкому льду, боясь вдруг услышать хруст.
– Честно говоря, я удивлен. Когда Андрей сказал, что хочет вернуться и попросил найти ему дом в глуши, я думал, он просто боится. Когда он сказал, что хочет найти сына, я приготовился к борьбе, понимая, что твой отец просто так не оставит его в покое. Сергееву очень важно добить жертву. Уже потом пришла догадка, что целью Андрея может быть не только Митя, правда, я подумал на твоего отца. Мне и в голову не приходило, что Андрюха сорвется на тебе. И уж тем более, что вы сойдетесь.
