— Все в порядке! — крикнул Сайкс, осторожно
посматривая вокруг.
Нэнси наклонилась к ставням, и Оливер услышал звон
колокольчика. Они перешли на другую сторону улицы и несколько минут стояли под
фонарем. Послышался шум, словно кто-то осторожно поднимал оконную раму; а
вскоре после этого потихоньку открыли дверь. Затем мистер Сайкс без всяких
церемоний схватил испуганного мальчика за шиворот, и все трое быстро вошли в
дом.
В коридоре было совсем темно. Они ждали, пока человек,
впустивший их, запирал дверь на засов и цепочку.
— Кто-нибудь есть? — спросил Сайкс.
— Никого, — ответил голос.
Оливеру показалось, что он его слышал раньше.
— А старик здесь? — спросил грабитель.
— Здесь, — отозвался голос. — Он здорово
струхнул. Вы думаете, он вам не обрадуется? Как бы не так!
Форма ответа, как и голос говорившего, показались Оливеру
знакомыми, но в темноте невозможно было разглядеть даже фигуру говорившего.
— Посвети, — сказал Сайкс, — не то мы свернем
себе шею или наступим на собаку. Береги ноги, — если тебе случится на нее
наступить.
— Подождите минутку, я вам посвечу, — отозвался
голос.
Послышались удаляющиеся шаги, и минуту спустя появился
мистер Джек Даукинс, иначе — Ловкий Плут. В правой руке у него была сальная
свеча, вставленная в расщепленный конец палки.
Молодой джентльмен ограничился насмешливой улыбкой в знак
того, что узнал Оливера, и, повернувшись, предложил посетителям спуститься
вслед за ним по лестнице. Они прошли через пустую кухню и, войдя в низкую
комнату, где пахло землей, были встречены взрывом смеха.
— Ох, не могу, не могу! — завопил юный Чарльз
Бейтс, заливаясь во все горло. — Вот он! Ох, вот и он! Ах, Феджин,
посмотрите на него. Да посмотрите же на него, Феджин! У меня сил больше нет.
Вот так потеха! Эй, кто-нибудь подержите меня, пока я нахохочусь вволю!
В порыве неудержимой веселости юный Бейтс повалился на пол и
в течение пяти минут судорожно дрыгал ногами, выражая этим свой восторг. Затем,
вскочив, он выхватил из рук Плута палку со свечой и, подойдя к Оливеру,
принялся осматривать его со всех сторон, в то время как еврей, сняв ночной
колпак, отвешивал низкие поклоны перед ошеломленным мальчиком. Между тем Плут,
отличавшийся довольно мрачным нравом и редко позволявший себе веселиться, если
это мешало делу, с великим прилежанием обшаривал карманы Оливера.
— Посмотрите на его костюм, Феджин! — сказал
Чарли, так близко поднося свечу к новой курточке Оливера, что чуть было ее не
подпалил. — Посмотрите на его костюм! Тончайшее сукно и самый щегольской
покрой! Вот так потеха! Да еще книги в придачу! Да он настоящий джентльмен,
Феджин!
— Очень рад видеть тебя таким молодцом, мой милый —
сказал еврей, с притворным смирением отвешивая поклон. — Плут даст тебе
другой костюм, мой милый, чтобы ты не запачкал своего воскресного платья.
Почему, же ты нам не написал, мой милый, и не предупредил о своем приходе! Мы
бы тебе приготовили что-нибудь горячее на ужин.
Тут юный Бейтс снова захохотал так громко, что сам Феджин
развеселился, и даже Плут улыбнулся, но так как в этот момент Плут извлек
пятифунтовый билет, то трудно сказать, чем вызвана была его улыбка — шуткой или
находкой.
— Эй, это еще что такое? — спросил Сайкс, шагнув
вперед, когда еврей схватил билет. — Это моя добыча, Феджин.
— Нет, нет, мой милый! — воскликнул еврей. —
Это моя, Билл, моя. Вы получите книги.
— Как бы не так! — сказал Билл Сайкс, с
решительным видом надевая шляпу. — Это принадлежит мне и Нэнси, а не то я
отведу мальчишку обратно.
Еврей вздрогнул. Вздрогнул и Оливер, но совсем по другой
причине: у него появилась надежда, что его отведут обратно.
— Отдайте! Слышите! — сказал Сайкс.
— Это несправедливо, Билл. Ведь правда же,
Нэнси? — спросил еврей.
— Справедливо или несправедливо, — возразил
Сайкс, — говорят вам, отдайте. Неужели вы думаете, что нам с Нэнси только
и дела, что рыскать по улицам и похищать мальчишек, которых сцапали по вашей
вине? Отдай деньги, скупой, старый скелет! Слышишь!
После такого увещания мистер Сайкс выхватил билет, зажатый
между большим и указательным пальцами еврея, и, хладнокровно глядя в лицо
старику, старательно сложил билет и завязал в свой платок.
— Это нам за труды, — сказал Сайкс, — а
следовало бы вдвое больше. Книги можете оставить себе, если вы любитель чтения.
Или продайте их.
— Какие они красивые! — сказал Чарли Бейтс, корча
гримасы и делая вид, будто читает одну из книг. — Интересное чтение,
правда, Оливер?
Видя, с какой тоской Оливер смотрит на своих мучителей, юный
Бейтс, наделенный способностью подмечать во всем смешную сторону, пришел в еще
более исступленный восторг.
— Это книги старого джентльмена! — ломая руки,
воскликнул Оливер. — Доброго, славного старого джентльмена, который
приютил меня и ухаживал за мной, когда я чуть не умер от горячки! О, прошу вас,
отошлите их назад, отошлите ему книги и деньги! Держите меня здесь до конца
жизни, но отошлите их назад. Он подумает, что я их украл. И старая леди и все,
кто был так добр ко мне, подумают, что я их украл! О, сжальтесь надо мной,
отошлите их!
Произнеся эти слона с безграничной тоской, Оливер упал на
колени к ногам еврея и в полном отчаянии ломал руки.
— Мальчик прав, — заметил Феджин, украдкой
осмотревшись вокруг и сдвинув косматые брови. — Ты прав, Оливер, ты прав:
они, конечно, подумают, что ты их украл. Ха-ха! — усмехнулся еврей,
потирая руки. — Большей удачи быть не могло, как бы мы ни старались.
— Конечно, не могло, — отозвался Сайкс. — Я
это понял, как только увидел его в Клеркенуэле с книгами под мышкой. Все в
порядке. Эти люди — мягкосердечные святоши, иначе они не взяли бы его к себе в
дом. И они не будут наводить о нем справки, опасаясь, как бы не пришлось
обратиться в суд, а стало быть, отправить его на каторгу. Сейчас он в
безопасности.
Пока шел этот разговор, Оливер переводил взгляд с одного на
другого, словно хорошенько не мог понять, что происходит; но когда Билл Сайкс
умолк, он вдруг вскочил и вне себя бросился вон из комнаты, испуская
пронзительные вопли, призывающие на помощь и гулко разносившиеся по пустынному
старому дому.
— Придержи собаку, Билл! — крикнула Нэнси,
рванувшись к двери и захлопнув ее, когда еврей и его два питомца бросились в
погоню. — Придержи собаку. Она разорвет мальчика в клочья!
