— Все, — честно ответила я. — Мне показалось, что мое признание Блейка не то, что не обрадовала, а больше огорчило. Если дело в том, что он не хотел меня обидеть... В общем, он меня не обидел.
— Эм, леди Марион, позвольте узнать, а что он вам сказал?
— М-м, ничего?
— То есть, молча вышел? — уточнил Глен.
— Не совсем, просто поблагодарил в ответ на признание, — честно сказала я, а потом тут же добавила: — Если что, я не ждала никаких ответных признаний, ничего вообще! Мне жаль, что я причинила неудобства своей симпатией Блейку.
— Единственный, кому причинили неудобства, — это я, — вздохнул Глен. — И вовсе не вы, леди Марион. Мне бы выпить, потому что на трезвую голову я не разберусь. Блейк, зайди уже, а? И сам все объясни. Почему мне ты говоришь, что жена тебя устраивает, все чудесно, а ей ты вообще ничего не говоришь. Не помню, что ты отличался сильной стеснительностью по отношению к леди.
На пороге, наконец, показался Блейк: мокрый, взъерошенный и... виноватый? Я тут же схватила покрывало и передала ему. Не хватало, чтобы простудился.
— Тебе нравится Марион, да? — спросил Глен, а я едва не выронила несчастное покрывало, которое передавала Блейку.
— Да, — невозмутимо ответил Блейк, а я удивленно посмотрела на него: не врет же?
— Тогда почему ты отмалчиваешься, когда тебе признаются, а? Не помню, чтобы раньше такое было.
— Так раньше мне никто не нравился, — вздохнул Блейк, вытирая мокрые волосы покрывалом. Ему явно было неудобно, но никаких полотенец я не увидела, а Глен вообще не обращал внимания на то, что Блейк весь мокрый. И
— А что насчет первого вопроса?
— Не хотел смущать, — невозмутимо ответил Блейк.
Не знаю, хотел или нет, но теперь я была до ужаса смущена. И искренне надеялась, что мне в голову придет гениальная мысль, и я смогу быстро перевести разговор.
— Почему отношения ваши, а разбираюсь я? — вздохнул Глен. — Нет, так-то они наши общие, но в этом одном частном случае... Ладно, давайте о другом, иначе мы точно окончательно засмущаем леди Марион.
— Не мы, а ты. Лучше расскажи, что там по настроениям твоих дорогих дядюшек? — Блейк, бросив мокрое покрывало прямо на пол, подтащил к себе табурет и уселся на него.
— Дядюшки счастливы, что Алисия в полном порядке. И именно поэтому они отменили всю эту свою задумку с угрозами.
— Какими угрозами? — спросила я.
— Угрозами казнить тебя.
— Так угрожали мне не они, — горько усмехнулась я. — Решение приняли они, а не Алисия. Вы же не знаете, как она отнесется к тому, что я сбежала из тюрьмы.
— Но-но, леди Марион! Вы не сбежали. Вас нагло похитили злые преступники-нарушители. Мы с Блейком, то есть, — рассмеялся Глен, а потом добавил: — Алисия рада, что вы сбежали. Да и ее угрозы оставались только угрозами. Рассказать, почему?
Рассказ был прост, но многое прояснил. Алисия, пусть и подозревала меня, но не поддерживала радикальные меры: никаких тюрем, допросов, казни и прочего. А вот ее мужья — Эрон и Иштон — хотели побыстрее избавиться от меня. Дело не в личном отношении, а в чрезмерной обеспокоенности состоянием Алисии. Не сказать, что безосновательно: Алисия переносила беременность очень трудно, а лекари толком не могли ей помочь. Потому то, что я могла быть шпионкой Остеона и навредить ей, вызывало закономерную тревогу.
Но именно по причине беременности Алисия смогла настоять на том, чтобы меня не трогали. Правда, у ее мужей было условие — пока не произойдет какой-нибудь инцидент с моим участием. Когда Алисию попытались отравить, а я оказалось одной из подозреваемых, то меня с облегчением отправили в тюрьму.
— Не сходится, — вздохнула я. — Если инициаторами были мужья, то почему ко мне в тюрьму приходила Алисия и угрожала?
— Боюсь, если бы пришли Эрон или Иштон, то все не закончилось бы угрозами. Нет, с Иштоном, в принципе, тоже не зашло бы дальше запугивания, но вот Эрон... — Глен на секунду задумался, а потом сказал: — Он не очень хорошо себя контролирует, когда дело касается безопасности Алисии.
— Но разве в комнате я встретила не Эрона? И осталась вполне себе цела, так что не могу сказать, что тот плохо себя контролировал, — заметила я.
Звонкий смех Глена заполнил комнату:
— Он растерялся. С ним за всю его жизнь никто и никогда не разговаривал в таком тоне. Даже родители или Алисия, к которой он прислушивается. А касательно угроз Алисии. Это была обычная проверка. Будь Алисия недостаточно убедительна, то ее тут же заменил Эрон или Иштон, так что ей пришлось быть такой... суровой. Если бы ты была шпионкой, то либо попробовала связаться с кем-то из Остеона, либо тебе помогли бы бежать. Очень сомневаюсь, что тебя бы оставили в качестве разменной монеты. Разумеется, если бы ты действительно добывала сведения для Остеона, повторюсь.
— Если это была проверка, то зачем вы меня спасали? — спросила я, пытаясь по кусочкам восстановить картину происходящего.
— Потому что Блейк не смог прожить вечер без твоего лица?
— Потому что Глен перестраховщик и паникер?
Мои мужья взглянули друг на друга так, словно были кровными врагами, а не друзьями, который выболтали тайну.
— Может, вы подеретесь попозже? — робко предложила я. — В каком-нибудь другом месте, а не в доме посреди пропасти? Или хотя бы после того, как вы мне все расскажете. Очень хочу узнать, почему вы разрушили вполне логичный план Алисии и ее мужей, — я робко улыбнулась.
— Потому что мы ничего о нем не знали, — ответил Блейк.
— Но...
— Что но?
— Я думала, что вы с Алисией ... друзья, — тут же подобрала я верное слово. — Поэтому она обязательно поделится с вами своими планами.
— Видите ли, леди Марион, какие бы хорошие отношения между нами не были, все же наше положение сильно разниться, — сказал Глен.
— Но разве положение так важно, когда есть крепкие родственные узы? — удивилась я. — Разве Эрон и Иштон не ваши родственники?
— Родственники, но их положение не оставляет им выбора, — ответил Блейк, который до этого молча слушал нашу беседу с Гленом. — Быть королем — это не просто титул, это образ жизни. И приходится ему соответствовать.
