Вместо этого напал на бедную девушку.
— Вам не стоит об этом волноваться, госпожа Дюваль! — отозвался Эдвард Блейз. — На всякий случай, я прикажу усилить патрулирование этого квартала. К тому же, не исключено, что ту девушку убил кто-то из ее клиентов. Может, она кому-то не угодила в заведении у Хло.
Но я нисколько ему не поверила.
— Настолько не угодила, что этот кто-то разрезал ее на кусочки, чтобы посмотреть, что у нее внутри? — поинтересовалась я любезно, вспомнив слова Аньи. — Быть может, это был начинающий доктор? Вдруг ему не хватило трупов в морге? Или же мясник, который решил переквалифицироваться в…
— Мы тщательно все проверим, — произнес маг терпеливо. — Вам стоит успокоиться, госпожа Дюваль!
И я застонала, поняв, что моя голова сейчас расколется на части от переполнявших ее мыслей. Только маньяка мне не хватало — кто всем моим проблемам!..
— В дома он никогда не заходит, насчет этого можете не беспокоиться, — все так же терпеливо произнес Эдвард Блейз. — Выбирает подворотни, тупики или безлюдные улицы. Действует только поздним вечером или покровом ночи, когда никто не сможет разглядеть его лицо. Впрочем, теперь этому нашлось вполне правдоподобное объяснение. У него довольно характерные повреждения, которые свидетельствуют о…
Но снова не договорил.
— О чем они свидетельствуют? — спросила я тусклым голосом.
— Просто не выходите по ночам без охраны, — заявил на это Эдвард Блейз.
Затем снова попрощался и ушел.
А я осталась.
Уселась на кровать рядом с Анаис, уставившись в темноту комнаты, подумав… Раз уж Эдвард Блейз ничего мне не рассказал, то я знаю, у кого мне обо всем разузнать!
Глава 10
Проснулась я от вопроса.
— Мамочка, а где твой ключик? — раздался детский голосок, и я, улыбнувшись, открыла глаза.
Оказалось, рядом со мной на кровати сидела совершенно здоровая Анаис, у меня не оставалось в этом никаких сомнений. Пусть ее личико все еще было немного заспанным, но оно показалось мне вполне довольным — глаза блестели, а мягкий детский ротик улыбался.
Вместо ответа я не удержалась от зевка, потому что так и не выспалась, а затем, приподнявшись, обняла Анаис. Подумывала попробовать ее уложить, чтобы еще немного понежиться в кровати. Но сон моментально прошел, потому что моего лица коснулось легкое дуновение свежего ветра.
Оказалось, Анаис успела не только проснуться, но и распахнуть окно — хорошо хоть не вывалилась наружу! И я тоже хороша — отличная мать, спала так, что ничего не услышала!
К тому же, из окна на меня вовсю светили два солнца. Правда, на этот раз они были значительно ниже, чем прошлым утром, из чего следовало, проснулись мы намного раньше, чем вчера. Учитывая, что спать я легла перед самым рассветом, это означало лишь то, что моя дочь выспалась, а я — нисколько нет.
Не успела помечтать о том, что еще немного полежу, как Анаис, не дожидаясь ответа, принялась по мне прыгать. И я, застонав, совершенно отчетливо поняла — лечение Ставроса, а потом магические манипуляции Эдварда Блейза принесли свои плоды. Я получила здорового и полного сил ребенка, хотя сама этим утром походила на полутруп, мечтавший еще поваляться в кровати.
Но мечты не всегда имели обыкновение сбываться, поэтому я все-таки выползла из-под одеяла и Анаис. Снова села, убирая с лица пряди своих перепутанных волос — надо будет заплетать на ночь косы! — пытаясь прийти в себя и собирать воедино сонные, расползающиеся мысли.
Меня интересовало, выжила ли таверна, в которой, когда я отправлялась наверх, вповалку — на полу и на лавках, — спало почти два десятка изморцев. И еще, что будет, если они проснуться и решат позавтракать, а у нас ничего не будет готово. Не падет ли Олаф смертью храбрых возле плиты?
Для того, чтобы все это выяснить, мне нужно было встать, одеться и спуститься вниз. Но сперва, как оказалось, не помешает правильно ответить на вопросы дочери.
— Твой ключик, мамочка, — напомнила она. — Где он?!
— Отдала почистить, — вздохнув, соврала ей. Решила, что правду говорить не стоит. — Точно так же, как мы отдаем прачкам одежду или белье, а потом получаем их выстиранными и без пятен… Кстати, твое белое платье с кружевами нам должны сегодня вернуть чистым, но пока ты наденешь то, что я купила тебе вчера.
Но Анаис упрямо не поддавалась на провокации.
— Когда же нам отдадут ключик, мамочка?
— Очень скоро, — сказала ей. — Быть может, даже в ближайшие дни.
Потому что предварительные расчеты, которые сделал Леннарт перед тем, как я отправилась спасть, меня очень и очень порадовали. Но если Анаис прекратит по мне прыгать и даст себя одеть, я обрадуюсь еще больше!..
— Солнышко, — простонала я, — давай ты перестанешь вертеться, и я все-таки надену на тебя платье. Потом ты спустишься вниз и поиграешь со своим другом, пока я буду готовить завтрак. Думаю, Томас и Барли тебя уже заждались.
Вернее, я очень на это надеялась.
— А когда я пойду в школу? — спросила дочь. Крутиться она так и не перестала, словно была не в состоянии усидеть на одном месте. Но я все-таки справилась с завязками и принялась заплетать ей косы, хотя это оказалось еще тем мучением. — Магистр Гастингс, который учил меня буквам и цифрам, сказал, что мне давно уже пора. Мамочка, я хочу в школу!
— Скоро, — туманно пообещала ей. — Ты пойдешь в школу очень скоро. — Если, конечно, я не сойду с ума раньше. — Анаис, всему свое время! Скоро мама подыщет для тебя хорошее место.
Да, это была очередная проблема, которую нужно будет решать, а память Лорейн не была мне в этом помощницей. До этого к Анаис приходили преподаватели, давая ей частные уроки, чего, естественно, сейчас я позволить себе не могла.
Оставалась школа. Недорогая, но хорошая — почему бы не помечтать?!
Интересно, ходит ли в школу Томас? Мне почему-то казалось, что нет. Никто и ни о чем таком не заикался, хотя он был как раз в нужном возрасте. Но, быть может, у них сейчас каникулы? Или же отменены занятия, пока Клинки и Лилии не разберутся, кто из них сильнее?
Я ничего, ничего не знала!..
— Будь другом, посиди еще хотя бы пару минут спокойно, — попросила я дочь, — иначе мне придется переплетать тебе косички.
Но посидеть спокойно она не могла, поэтому косички мне все-таки пришлось завязывать заново. Затем Анаис с трудом дождалась, пока я оденусь и приведу себя в порядок, после чего мы отправились вниз по лестнице.
Вернее, она скакала впереди на одной ножке.
Оказалось, к этому времени почти все изморцы нас покинули. В обеденном зале оставались лишь четверо. Завтракали с крайне мрачными лицами — им как раз подавала тарелки с яичницей и жареным беконом Эмилия.
