Ренельд развернулся и почти не глядя, с хорошего замаха впечатал кулак в лицо ляпнувшего жестокую глупость. Впрочем, может, это сказал кто-то другой — не важно. Но получить по лицу заслужили они все.
— Я твою шкуру себе не стену повешу!
Тёмная часть ауры взвихрилась внутри, леденящим потоком обдала мышцы — и Ренельд бездумно схватился за рукоять кинжала. Тепло Мариэтты тут же потекло вверх, до запястья, локтя, и наконец коснулось груди. Успокоило самые резкие всплески бунтующей силы, которой было не по нраву, что её закутали в мягкий плед света.
Все ошарашенно уставились на Ренельда, позабыв, кажется, о шинакорне, который продолжал держать ситуацию под контролем. Потому, едва ощутив всеобщую слабину, он ринулся на ближайшего охотника. Толкнулся лапами, прыгнул, разевая пасть… Ренельд развернулся чуть быстрее — выбросил руку вперёд, выпуская полупрозрачный сгусток замедляющего заклинания. Хватило ненадолго — заминка всего пару мгновений — но он кинулся наперерез псу, и когда тот вновь двинулся вперёд, то налетел прямо на него. Вместе они рухнули в траву. Мужчины кругом загомонили — кто испуганно, а кто растерянно. Пытаться усмирить шинакорна другими заклинаниями опасно — можно задеть человека.
Огромные клыки клацали перед лицом Ренельда, чёрные глаза разгорались тусклым алым огнём, рожки на голове пса побагровели. Ему было неважно, кто желал ему зла — хотелось наказать хоть кого-то.
— Зубы надо чистить, Лабьет, — посоветовал Ренельд, всей силой отталкивая от себя мохнатую тушу. — Ты только смрадом своим меня убьёшь.
Шинакорн закрыл пасть, кажется, пытаясь вникнуть в то, что ему говорят. Его уши заострились, а нос дёрнулся, словно бы что-то вынюхивая.
— Лови его! — крикнули сбоку.
— Стоять! — рявкнул на охотников Ренельд и вновь обратился к шинакорну: — Ну что, приятель… Всё хорошо.
Он схватил Лабьета за короткие брыли и легонько потрепал. Пёс обескураженно шлёпнул языком, подбирая тягучую слюну.
“Кто ты такой?” — наконец выдал он озадаченно.
И всё погасло снова.
Глава 26
Мариэтта
Мы с Ли обошли всю комнату не один раз — обшарили все стены, выступы, ниши и впадинки. Я надавила, кажется, на всё, что могло бы сойти за рычаг открытия потайной двери. Но нет — похоже, эта комната была совершенно обычной. И, наверное, тот, кто поспособствовал тому, что я тут оказалась, знал об этом — и подготовился заранее к выбору темницы для меня.
Пока ничего особо опасного в этом не было — больше походило на попытку меня задержать и оторвать от Ренельда. Вторая часть накопителя, замаскированная под карманное зеркальце, по-прежнему была у меня — и это могло обернуться для моего мужа очень неприятными последствиями. Я понятия не имела, каких ресурсов магии потребуют от него испытания. Может быть, ему хватит и того, что было при нём.
А вдруг нет?
“Карамелька, — страдальчески вздохнула Ли, усаживаясь рядом со мной, когда я без сил и в крайнем отчаянии упала в кресло прямо поверх чехла. — Не расстраивайся. Мы что-нибудь придумаем. Если я правильно понимаю, первое испытание будет длиться довольно долго. У нас ещё есть время”.
Я понимала, конечно, что она пытается меня ободрить… Но помогало это не слишком. Потеряв бдительность, я подвела своего мужа. А Собиратель сейчас преспокойно остаётся на свободе и неизвестно что задумал. Если это принц… То дело и вовсе дрянь. Он много месяцев потратил на установление связи со своим накопителем, на отладку схемы. У нас же этого времени не было — потому и способ подпитки не был совершенен. Венсан Саумон не знал всех нюансов — и это неудивительно. Вряд ли Собиратель безоговорочно доверял своим помощникам. Что-то да утаивал.
— Я не могу просто сидеть и ждать!
Меня просто подбросило с места. Я быстро огляделась в комнате, пытаясь придумать ещё какой-нибудь выход.
“Нас пока не убивают, значит, надежда есть. Лабьет ведь остался снаружи. Он точно что-нибудь поймёт. Правда, из-за щита на комнате вряд ли сумеет быстро нас отыскать, но отыщет!”
— Если и его куда-нибудь не устранили, — буркнула я, вышагивая туда-сюда.
Остановилась, глядя себе под ноги, и мы замолчали надолго.
“Не пугай меня, Карамелька. Что ты ещё задумала?”
— Так всё же, — медленно проговорила я, сам поражаясь смелости своей мысли. — Ты смогла бы отсюда выйти в Бездну? Этот магический щит тебя пропустит?
Шинакорн обежала комнату ещё раз и вернулась ко мне.
“Ну, должен. Против тёмной ауры он не настроен. Скорее чтобы сдерживать тебя. Так что ты…”
— Ты можешь провести меня через Бездну к накопителю Собирателя? Ты же говорила, что, если будешь видеть конечную точку пути, то сумеешь вновь пройти через грань уже там. А раз я некоторым образом всё же связана с накопителем, есть след моей магии…
“Ты дурная совсем?! — прервала меня Ли. — Ты вообще когда-нибудь задумывалась, почему маги так боятся, что их аура потемнеет?”
— Не хотят лишиться разума…
“Не только! — Ли задумчиво почесала лапой за пыльным ухом. — Говорят, их постепенно поглощает Бездна. А когда они полностью оказываются там, то остатки их светлой ауры быстро растворяется в бесконечной тёмной”.
— Ты хочешь сказать, что Бездна начнёт поглощать мою ауру?
“Я не эксперт, ты знаешь… — шинакорн тряхнула головой. — Но если я что-то в этом смыслю, то да. Она очень быстро начнёт притягивать твою ауру”.
— Моя аура бесконечна. Так говорил Эдгар, — заметила я. — Так что вряд ли это будет для меня так уж опасно. Растворить в себе она меня всё равно не сможет.
“Не сможет-то, не может… Но допустим… Я вывожу тебя в Бездну. Некоторое время она пожирает твой свет. И ты, возможно, не особо это замечаешь. Но! Ты возвращаешься в свой мир, и что происходит?..”
Я всего на миг задумалась, прежде чем поняла.
— Сильнейший прилив?..
“Бинго! Соображаешь, когда хочешь”.
— Поосторожнее на поворотах, — обидчиво осадила я грубиянку. — Неужели Бездна сумеет поглотить настолько много моей ауры, что прилив будет для меня так уж опасен? Ты ведь будешь рядом и сможешь отвести…
“Если бы я знала, Крамелька, насколько сильным он будет. Я ведь тоже не всесильна, и твой свет в больших количествах может мне навредить. И представь… Лежим мы с тобой обе выгоревшие у дверей того хранилища. И всё… Занавес”.
Я вздохнула, прикрыв веки. Всё это так размыто! Никто точно не скажет, чем для меня это может обернуться. Эдгар не знал границ моих сил или боялся экспериментировать с моей аурой слишком активно. Потому что опасался последствий, которые не сумеет контролировать.
Ренельд сдерживался от близости со мной, не зная, что ждёт меня, когда всё между нами случится.
