С трудом проглотив застрявший в горле комок, я обхватила себя руками. В комнате вдруг стало холодно.
– Я много убивал, – продолжал Эктор. – Больше, чем могу вспомнить. Людей и чудовищ, чужие души. И это не то, о чем я хотел бы с тобой говорить. Мне кажется, что если ты узнаешь меня лучше, то магия твоего очарования мной – как наставником и мужчиной – развеется. Ты увидишь убийцу, старше тебя вдвое, с грузом проблем и ошибок, ответственности, сединой на висках и без каких-либо надежд на будущее.
– Нет у вас никакой седины.
– А как насчет всего остального?
– Я вижу человека верного своим принципам, – я подошла ближе и протянула руки, чтобы обнять его. Хотелось уткнуться носом в белую рубашку, ощутить, как мускулы перекатываются под щекой, напрягаются от любого прикосновения. Эктор вздрогнул, когда почувствовал, как я прижалась к его спине. – Надежного друга и хорошего учителя, готового отстаивать свое до последнего вздоха. Сильного, уверенного в себе и заботливого мужчину. Как по мне, это куда важнее вашего возраста и проблем.
– Ты меня идеализируешь.
Я пожала плечами.
– Возможно.
Отставив кубок, Эктор повернулся и подцепил мой подбородок, вынуждая поднять голову. Теплые пальцы коснулись щеки, вычертили на ней замысловатые завитушки.
Когда мужчина подхватил меня, чтобы усадить на стол и вклиниться между коленями, – я и не думала сопротивляться, а только улыбнулась, вспомнив его обещание.
“Я сделаю это снова”.
Верен своему слово, да? Это радует.
Крупные ладони приподняли и смяли подол платья, а дыхание Эктора оставалось ровным – мне показалось, что у него даже пульс не участился, когда у меня сердце в груди выписывало такие вензеля, что я по-настоящему испугалась. Вдруг меня сейчас удар хватит?
Вот это точно будет нелепая смерть!
Захотелось подразнить его, стереть уверенное выражение с лица и заставить задыхаться, дрожать, требовать большего.
– Можно?
Я невинно хлопнула ресницами и, получив в ответ короткий кивок, потянулась к пуговицам его рубашки.
Одна, вторая… Крохотные полированные кружочки выскакивали из петелек даже слишком быстро. Я закусила губу, пытаясь унять дрожь в руках и не торопиться так, но ничего не могла с собой поделать – очень уж хотелось прикоснуться к гладкой смуглой коже, потереться об нее щекой, вдохнуть пряный запах специй, черемухи и крепкого чая.
– Я никуда не убегу, – поддел меня Эктор, а я только показала ему язык и, как только рубашка разошлась в стороны, прижалась губами к коже, над сердцем.
Наставник ощутимо вздрогнул, а я мысленно возликовала.
Один-ноль, в мою пользу.
Впрочем, о подсчете очков я сразу же забыла. Руки сами заскользили вверх, вплелись в черные жесткие волосы на затылке Эктора, и я чуть не замурлыкала от удовольствия, чувствуя, как умело он распутывает завязки платья на моей спине.
Отстранившись, я поймала его совершенно шальной взгляд. От былого спокойствия остались одни “лохмотья”, и я завороженно наблюдала, как медленно светлеют темно-синие глаза, наливаясь морской, искрящейся лазурью.
Мы оба тяжело дышали, цеплялись друг за друга и замерли на долю секунды, прежде чем Эктор скинул рубашку и уперся руками в крышку стола, на котором я сидела.
Он нависал надо мной, и казалось бы – опасный момент, я должна была испугаться, но внутри только звучал уверенный голосок моего второго я.
Так и должно быть. Это правильно.
Пожалуй, это самая правильная вещь в мире.
– Не хочу медленно! – вдруг выпалила я.
Отчаянное, кипящее желание затопило меня от кончиков пальцев до кончиков волос, внутри все скручивалось с такой силой, что было почти больно, и если бы сейчас Эктор перешел к долгой и осторожной прелюдии, я бы умерла.
Точно умерла бы!
– Саша…
– Потом! Мы можем все правильно сделать потом.
– Потом?
Его глаза насмешливо сверкнули.
– В следующий раз.
– И когда же он, по-твоему, будет?
– Ой, да ну вас!
Мужчина рассмеялся и притянул меня к себе, прижал так тесно, что я пропиталась его запахом, почти вросла в сильное тело и с наслаждением принялась исследовать крепкие мышцы на его спине.
Я тихонько ойкнула, когда горячие ладони нырнули вниз, под платье. Дыхание сорвалось, с губ слетел тихий вскрик, и я попыталась отодвинуться, но Эктор держал крепко. Он сжал свободной рукой мой затылок и накрыл мой рот своим, мешая связно мыслить. В голове кто-то нажал на большую красную кнопку – и мир вокруг разлетелся радужными всполохами, а по телу прокатилась раскаленная волна, выгибая позвоночник и заставляя ерзать на крышке стола. Проглотив мой вскрик, Эктор придвинулся ближе, покрывая мои плечи и шею быстрыми, обжигающими поцелуями.
Его руки подхватили меня под бедра, чуть приподняли.
Взгляд обещал что-то такое, чему я даже не могла придумать название, и тут…
– Ай! – вскрикнула я, оставляя на широкой спине красные полоски от ногтей. Рефлекторно я вцепилась в плечо наставника зубами, сжала так сильно, что почувствовала привкус крови. Эктор зашипел и замер, его горячее дыхание обожгло мне шею, рассыпав по коже сладкие тягучие вспышки.
– Вот это неожиданность, – произнес он тихо, поглаживая меня по обнаженной спине.
– Еще какая!
– Ты не знала?
– Да откуда? У вас тут осмотр не проводят перед тем, как в Орден принять… ах!..
Откинувшись назад, я не могла сделать ни единого вздоха. Руки Эктора удерживали меня, будто в колыбели, а я отчетливо чувствовала, как перекатываются крепкие мускулы у меня под ладонями, как на коже выступает пот, а внутри становится жарко, невыносимо горячо, словно кровь превратилась в обжигающее пламя и неслась по венам, выжигая все сомнения, мысли, вопросы и оставляя только чистое, незамутненное чувство единства тел и душ.
Эктор впился в мои губы, сильные руки прижали меня, сдавили. Кожа к коже – я чувствовала бешеные удары его сердца, родившийся в груди сдавленный стон. Мы дышали одним воздухом, пропитывались друг другом, а через несколько бесконечных минут все утонуло, растворилось в ослепительной, кипящей вспышке, прошившей тело снизу вверх, от низа живота до самого горла.
Обвив наставника ногами и руками, я уткнулась в влажное от пота плечо и тихо рассмеялась. Захотелось.
От счастья.
От невыносимого, распирающего меня удовлетворения.
И совсем растерялась, когда по щекам покатились крупные слезы – а через секунду я уже рыдала не стесняясь. Самозабвенно, захлебываясь в словах, которые хотелось сказать, выразить все то, что кипело внутри.
